Николай Ковалевский - История военно-окружной системы в России. 1862–1918 Страница 15

Петербургский военный губернатор А.А. Суворов-Рымникский заявлял, что проект децентрализации «будет иметь характер чисто бюрократический, канцелярский», лучший же путь – «упростить формы делопроизводства, в особенности же предоставлением низшим инстанциям права окончательно решать те дела, которые без всякого недоразумения подходят под положительный закон»[111]. В том же духе высказался вице-директор инженерного департамента Военного министерства генерал-майор Л.-О.О. Миллер. Полковник Генерального штаба В.Ф. Дерожинский высказал опасение, что «в применении на деле окружные управления займут в отношении войск положение нынешних корпусных штабов со всеми их недостатками»[112]. Член Государственного совета С.П. Сумароков предостерегал, что военно-окружная реформа потребует значительных дополнительных расходов.

Активную поддержку идеям «Главных оснований…» высказали военные руководители «окраин» России: командующий войсками в Восточной Сибири генерал-майор М.С. Корсаков, его знаменитый предшественник в Сибири генерал-адъютант свиты е. и. в., генерал от инфантерии Н.Н. Муравьев-Амурский, командующий войсками в Финляндии генерал от инфантерии П.И. Рокасовский, командиры отдельных Оренбургского и Сибирского корпусов. С некоторыми замечаниями своего военного министра поддержали почти все директора и вице-директора департаментов Военного министерства. Не было сомнений в том, что «Главные основания…» поддержат командиры дивизий, статус которых при военно-окружной реформе существенно повышался, что и подтвердилось в их отзывах.

Несмотря на отрицание идеи военно-окружной реформы со стороны командира Отдельного корпуса внутренней стражи В.Ф. фон-дер Лауница, большинство генералов местных округов внутренней стражи одобрили предполагаемую реформу. Активно поддержала основные положения «Главных оснований…» передовая профессура Николаевской академии Генерального штаба.

Таким образом, в «Своде замечаний…» превалировало положительное отношение к предполагаемой реформе, на что, безусловно, влияла всяческая поддержка Д.А. Милютина Александром II, о чем военные и гражданские чиновники были хорошо осведомлены. Большинство замечаний носило частный характер, например, предлагалось сократить число округов до 7—12, расширив их территорию, переименовать некоторые из них, вводить военные округа постепенно, начинать их создание «для опыта» с западных районов и т. д.

Но действительных противников идеи военно-окружного устройства русской армии фактически было значительно больше, чем об этом говорилось в предисловии к «Своду замечаний…». Сторонники старых феодально-крепостнических порядков в государстве и армии, боявшиеся наметившихся буржуазно-демократических либеральных перемен, скрыто или косвенно пытались сформировать общественное мнение против любых «новшеств на западный манер».

Другая группа консерваторов, не выступая в принципе против военно-окружной реформы, очень надеялась, что проводимые мероприятия направлены в основном на успокоение внутреннего состояния общества. В условиях начавшихся беспорядков в Польше и не прекращавшихся крестьянских выступлений внутри России они более всего хотели, чтобы военно-окружная реформа предусматривала не столько усиление охраны внешних границ Российской империи, сколько придавала бы создаваемым военным округам военно-полицейский характер.

Из общей массы отзывов подобного характера выделялись рассуждения генерал-майора А.Э. Циммермана, начальника штаба Виленского военного округа. Генерал николаевского времени, Циммерман с конца 1850-х гг. выступал как приверженец палочной дисциплины и противник всякого свободомыслия, особенно в офицерской и генеральской среде, что, по его мнению, лишь подогревало крамолу в России и на ее западных окраинах. Для усиления «политической функции» военных округов в качестве первоочередных мер Циммерман предлагал: «1) Учреждение в войсках судов чести. 2) Дозволение дуэлей. 3) Учреждение военных клубов. 4) Строгость взысканий за политические преступления. 5) Запрещение офицерам участвовать в журналах с вредным направлением. 6) Наблюдение, чтобы в военных библиотеках не выписывались журналы и книги вредного направления. 7) Меры относительно Военной академии и вообще военно-учебных заведений»[113]. Военно-окружную реформу Циммерман рассматривал только с точки зрения «оздоровления» страны, считая, что причины введения новой военно-административной системы заложены именно во внутриполитическом состоянии России и особенно ее западных пограничных районов.

В определенной мере Циммерману, находившемуся в восставшей Виленской губернии, вторил начальник Терской области и командующий войсками в ней генерал-лейтенант Д.И. Святополк-Мирский, воевавший в это время с горцами Северного Кавказа. В своем отзыве на «Главные основания…» он писал, что, по его мнению, цель содержания вооруженной силы в государстве «двоякая: охранение внутреннего спокойствия и оборонительные или наступательные действия против внешних врагов. Подразделение империи на округа, в которых военная власть будет сосредоточена в руках одного главного начальника, ведет прямо к достижению первой части указанной цели»[114]. Выше упоминавшийся генерал-майор М.С. Корсаков, имея в виду усиление внутриполитической функции военных округов, писал из Восточной Сибири: «Я полагаю необходимым для пользы самого дела, чтобы главный окружной начальник был вместе с тем и главным начальником в управлении гражданской части той местности, которую занимает его округ»[115].

Все мнения и предложения были систематизированы помощниками Д.А. Милютина в «Своде замечаний…» по тематическим разделам – от мнений о самой идее военно-окружной реформы и правах главных окружных начальников до замечаний и предложений по устройству окружных штабов, расширению прав начальников дивизий, кругу действий окружных интендантств, артиллерийских и инженерных управлений и т. д. Командир Отдельного Оренбургского корпуса генерал от артиллерии А.П. Безак писал: «Вопрос об отношениях главных окружных начальников к подчиненным им войскам, без сомнения, есть один из самых важнейших… Если власти главного окружного начальника по отношению к подвижным войскам придать характер не ответственный, а только наблюдательный и инспекторский, то возрождаются опасения, что дивизионные начальники, наделенные полною ответственною властью… весьма естественно будут стремиться к совершенной независимости от окружных начальников по внутреннему управлению дивизий[116]. Поэтому Безак настаивал на полном подчинении власти начальника округа всех войск, находящихся на его территории, иначе главные начальники округов… не станут в благоустройстве и благосостоянии войск принимать такого горячего участия, какое могло бы повести к лучшим результатам». Но имелись и другие мнения – за уменьшение прав начальника округа, чтобы эта должность не приобрела самодовлеющего значения, за предоставление ему права надзора не только по отношению к регулярным войскам, но и к местным.

Лишь 12 человек высказались против целесообразности создания военно-окружных советов, считая, что они будут стеснять власть начальника округа и ослабят ответственность руководителей хозяйственных управлений. При этом часть этих лиц, не возражая в принципе против окружных советов, считала необходимым придать им совещательный характер. Почти во всех случаях признавалось, что председателем военно-окружного совета должен быть главный начальник округа, хотя имелись и предложения, чтобы его возглавлял начальник окружного штаба.

Многочисленные замечания поступили по вопросу о функциях артиллерийских и инженерных окружных управлений и в связи с этим об организации артиллерийских и инженерных частей. Преобладающее большинство лиц, высказывавшихся по этому поводу, выразило мнение о целесообразности полного подчинения этих родов оружия (войск) окружным управлениям. Хотя член Государственного совета С.П. Сумароков счел необходимым заметить: «Несовместно подчинять главному окружному начальнику артиллерийские и инженерные части, состоящие под начальством генерал-фельдцейхмейстера и генерал-инспектора инженеров, звания, присвоенные членам императорской фамилии»[117]. Преобладали мнения о целесообразности упразднения громоздких артиллерийских дивизий, но о желательности сохранения саперных бригад.

На основе «Свода замечаний…» в Военном министерстве была начата подготовка проекта Положения о военно-окружных управлениях.

Таким образом, можно сделать вывод, что неудачи русской армии в Крымской войне (1853–1856) привели к осознанию необходимости военных реформ, прежде всего системы военного управления. Подготовка военно-окружной реформы началась по инициативе и при самом активном участии военного министра Д.А. Милютина. Подготовленная в Военном министерстве записка «Главные основания предполагаемого устройства военного управления» содержала все основные наметки предстоящих преобразований. Несмотря на противодействие консервативной части военных кругов, милютинский проект создания военно-окружной системы при поддержке Александра II был признан отвечающим интересам укрепления военно-сухопутных сил России.