Виктор Безотосный - Наполеоновские войны Страница 15

3 октября 1805 г., во время движения французских войск к Дунаю, 1-й армейский корпус маршала Ж. Б. Ж. Бернадота пересек прусский анклав Анспах и тем самым нарушил нейтралитет Пруссии, причем немногочисленные прусские войска чуть было не оказали сопротивление французам. По–видимому, Наполеон посчитал, что может себе позволить такое, а пруссаки не будут сильно артачиться. Но этот инцидент произвел неприятное впечатление на прусский двор, армию и общество. Естественно, при наличии антифранцузской партии это было воспринято как оскорбление. Вслед за этим согласие на проход русских войск в Австрию было вскоре получено, правда, с условием перехода границы у Гродно, что повлекло перегруппировку войск, занявшую почти две недели. Кроме того, в Пруссию 13 (25) октября, чтобы поддержать дело коалиции, прибыл Александр I, с королевской четой он был в самых дружеских отношениях (как ни с кем из европейских монархов). Он смог даже после капитуляции Макка (с другой стороны – победы при Трафальгаре) уговорить прусского короля Фридриха Вильгельма III подписать 22 октября (3 ноября) договор о намерении вступить в антинаполеоновскую коалицию. Но этот договор оказался обставлен несколькими оговорками, делавшими его условным. Пруссия должна была выставить заведомо невыполнимые и ультимативные требования Наполеону (осуществить «вооруженное вмешательство»), а после этого через месяц выступить против Франции и выставить 180 тыс. человек, причем за это в итоге ей пообещали помимо положенных денег за участие в военных действиях компенсацию в виде получения Ганновера или Голландии. Прусское корыстолюбие и на этот раз проявилось очень ярко. Причем договор Пруссия так и не выполнила и, как становится ясным из более поздних событий, в коалицию не вступила, даже несмотря на то, что этот союз был подкреплен клятвой в вечной дружбе королевской четы и Александра I над гробом Фридриха Великого в гарнизонной церкви Потсдама. Клятва не являлась юридическим документом, всего лишь словом чести монархов, но она свидетельствовала, до какой степени российский император оставался еще не искушен и не опытен как политик и верил в святость рыцарских обрядов. Хотя нельзя исключать, что уже тогда им проявлялись элементы театрализованной политики, к которым был так склонен Александр I впоследствии. Бесспорно другое – когда речь шла о прагматической выгоде Прусского королевства, любые слова очень быстро забывались немецкими правителями, вернее, ими пренебрегали как ненужной болтовней.

Но вернемся к армии Кутузова, единственной силы, которая осталась противостоять Великой армии в сердце Австрийской монархии, помимо жалких остатков ее войск. По плану сосредоточения русских войск, досконально разработанному в Вене, первоначальный маршрут армии Кутузова шел от Радзивиллова к Бранау на р. Инн (Лемберг, Тарнов, Тешен, Кремс). Это был длительный марш длиной в 900 верст. Армия была разбита на шесть колонн (из всех родов оружия), передвигаясь на расстоянии одного перехода. После того как русские полки в условиях осеннего ненастья за 28 дней достигли г. Тешен, пройдя в общей сложности до 700 верст (скорость движения равнялась 23 – 26 верст в день), австрийский Гофкригсрат решил ускорить их движение и под это дело были выделены около 2 тысяч подвод. На них была посажена пехота, и армия уже шла форсированным маршем. Передовая колонна генерала князя П. И. Багратиона уже 29 (11 октября) достигла пограничной крепости Браунау, а 10 (22) октября вся армия Кутузова (имея свыше 6 тыс. человек больных), как и планировалось, подошла туда, на расстояние более 240 верст от Ульма, но ничем помочь австрийцам в Баварии не могла. Да и на следующий день к Кутузову прибыл виновник Ульмской катастрофы – отпущенный французами генерал Макк. Стратегическая обстановка резко изменилась. Кутузов в силу обстоятельств должен был принять на себя командование, включая немногочисленные австрийские войска, – всего примерно 55 – 58 тыс. человек (из них около 20 тыс. австрийцев).

Отступление русских

С этими достаточно небольшими силами русский главнокомандующий оказался в весьма непростом положении. Его войска, не имея никаких резервов, оказались в полосе наступления корпусов Великой армии. Советчиков же у русского полководца было в избытке, некоторые, как русские (в том числе и П. И. Багратион), так и австрийские генералы, предлагали даже начать наступление на Мюнхен[44]. А австрийский император сразу же потребовал защитить свою столицу – Вену, к этому же сводились и рекомендации Александра I. Скорое прибытие австрийских подкреплений из Тироля и Италии было маловероятно и ожидалось не скоро. Кутузову, как он мыслил, в тех условиях в первую очередь важно было сохранить армию, а затем необходимо соединиться с шедшими из России войсками Буксгевдена (находились в 14 – 20 переходах в районе Пулав и двигались к Ольмицу). С правого фланга у него находился полноводный Дунай, а с левого – отроги Альпийского хребта. С фронта – надвигался грозный и имевший по крайней мере трехкратное превосходство сил противник, к тому же вдохновленный только что одержанной блистательной победой. Кутузов в этих условиях резонно решил отступать. Отход русских войск в направлении г. Линца после уничтожения мостов на р. Инн начался 13 (25) октября. На военном совете в г. Вельсе с участием австрийского императора русский главнокомандующий предложил «не упорствовать в удержании Вены, отдать ее французам, только действуя неторопливо»[45].

Наполеон же, видя перед собой подошедшие войска нового противника, решил навязать свою стратегию. В первую очередь он ставил цель не допустить соединения русских войск и разбить их по частям. Для этого он поставил цель двинуться на Вену – это была столица и центр Австрийского государства. Он надеялся, что для ее защиты Кутузов вынужден будет с остатками австрийцев втянуться в генеральное сражение или позволит окружить свои войска – в итоге потерпит поражение и повторит участь Макка. Обеспечив тыл и свой фланг против Тироля, Наполеон основные силы французов бросил против Кутузова. Кроме того, был образован 8-й корпус из четырех дивизий под командованием маршала А. Э. К. Ж. Мортье. Он должен был действовать на северном берегу Дуная и угрожать коммуникациям Кутузова. Для содействия Мортье создавалась флотилия на Дунае.

Первое боевое столкновение с французами произошло у Ламбаха, на р. Траун, 19 (31) октября. Это был бой русского арьергарда под командованием генерала П. И. Багратиона, и он имел задачу выручить и вывести из опасного положения четыре отступающих австрийских батальона. После этого русские войска продолжили отступление по долине Дуная к Кремсу, а австрийцы под командованием генерала М. Мерфельдта после боя за мост на р. Энс у г. Штейера начали отход к Вене. Затем 24 октября (7 ноября) последовало довольно жаркое дело под Амштеттеном, где арьергард П. И. Багратиона, подкрепленный полками генерала М. А. Милорадовича, выдержал бой с французской кавалерией И. Мюрата и гренадерами Н. Ш. Удино. У Кутузова была возможность выбрать очень удобную оборонительную позицию у Санкт–Пельтена, для того чтобы защитить Вену (на этом настаивали австрийский и российский императоры). И на это очень рассчитывал Наполеон. Но русский главнокомандующий отказался от этой заманчивой перспективы, перед ним стояли другие задачи, а не приоритет спасения австрийской столицы. Слишком очевидным, прими он такое решение, было бы окружение русских войск в районе южного берега Дуная. К тому же он предполагал (что подтвердилось перехваченной у французов корреспонденцией), что австрийцы уже вступили в тайные переговоры о мире с Наполеоном. Кроме того, именно в Санкт–Пельтене Кутузов узнал о движении корпуса Мортье по северному берегу Дуная к Кремсу, тем самым создавалась угроза не только потери сообщения с войсками Буксгевдена, но и окружения его армии. Русские войска от Санкт–Пельтена резко повернули на север и 26 – 27 октября (9 – 10 ноября) перешли Дунай. Теперь эта река стала мощной преградой, отделявшей русских от французских корпусов. Кутузов, уничтожив мосты через реку, благополучно выскользнул из подготовленной ему мышеловки. В целом русское отступление в очень сложных условиях можно назвать образцовым, и Кутузов показал себя как опытный и очень мудрый полководец, сумевший прекрасно решить трудную стратегическую задачу и спасти свои войска.

Русско–австрийско–французская кампания 1805 г.

Мало того, в результате этого блестящего маневра русской армии в тяжелое положение сразу же попал находившийся на северном берегу Дуная, в районе Кремса, корпус Мортье. Кутузов, прекрасно осведомленный от лазутчиков о силах этого корпуса, сразу же отдал приказ атаковать дивизии Мортье. Командовавший французским авангардом Мюрат, увидев, что армия Кутузова переправилась через Дунай и его отделяла мощная водная преграда, не получив санкции Наполеона, решил совершить бросок на Вену, так его прельщали лавры завоевателя австрийской столицы. Это решение Мюрата во многом облегчало задачу Кутузова. Поэтому русское наступление на северном берегу Дуная оказалось для продвигавшихся там вперед французов неожиданным.