Григорий Турский - Сочинения Страница 15

После смерти Сидония [275] тот, второй, оставшийся в живых, бессовестный пресвитер, обуреваемый жадностью, сразу же завладел всем церковным [46] имуществом, словно он был уже епископом. При этом он говорил:

«Наконец–то бог призрел на меня и, признавая меня справедливей Сидония, наградил меня этой властью». С гордым видом он бегал по всему городу и в первое воскресенье после кончины святого мужа приготовил пир и приказал пригласить в епископский дом всех горожан; а там, пренебрегая знатными, первым опустился на ложе [276]. Виночерпий преподнес ему чашу с вином и сказал: «О мой господин, видел я сон [277], который, если позволишь, я расскажу. В ночь на это воскресенье видел я большой дом и в доме — престол, на котором восседал как бы судия, выделявшийся среди всех своим властным видом; вокруг него стояло много святителей в белых одеждах и, кроме того, стояли бесчисленные разного рода толпы народа. И когда я в страхе созерцал это зрелище, я увидел, что вдали среди них стоит блаженный Сидоний и горячо спорит с очень близким тебе пресвитером, покинувшим этот мир несколько лет тому назад. Так как тот был побежден, его по приказанию царя заключили в холодную темницу. И после того как его увели, Сидоний второй раз выступил уже против тебя. Он говорил, что и ты принимал участие в том преступлении, из–за которого был осужден упомянутый пресвитер. Когда же судия начал старательно отыскивать в толпе кого–нибудь, чтобы послать к тебе, я стал прятаться среди других и встал сзади, думая про себя, неужели меня пошлют к тебе, так как я тебя знаю. Пока я про себя таким образом думал, все расступились, и я остался один на виду. Судия меня позвал, и я подошел ближе. Созерцая его силу и блеск, я начал шататься от страха. А он, обращаясь ко мне, говорит: «Не бойся, раб, но иди и скажи тому пресвитеру: «Приходи держать ответ, ибо Сидоний просил призвать тебя». Ты же иди к нему без промедления, так как тот царь под строгой присягой приказал мне передать эти слова, добавив: «Если ты смолчишь, ты умрешь самой позорной смертью»». При этих словах слуги пресвитер испугался, чаша выпала у него из руки, и он испустил дух; и eго мертвого подняли с ложа и предали погребению, чтобы он вместе со своим товарищем попал в ад. Таков суд, совершенный на этом свете господом над вероломными клириками; так что один из них умер смертью Ария. другой же, как Симон Волхв [278], упал прямо в пропасть с вершины своей гордыни, пораженный речью святого апостола. Нет сомнения в том, что они оба находятся в преисподней, ибо оба совершили преступление против своего святого епископа.

Между тем когда слух об устрашающей силе франков уже распространился и в этих местах и все страстно желали подчиниться их власти, святой Апрункул, епископ города Лангра, вызвал у бургундов подозрение [279]. И так как ненависть к нему росла с каждым днем, был отдан приказ о тайном его убийстве. Когда Апрункул узнал об этом, он ночью, спустившись по стене, ушел из Дижонской крепости [280] и пришел в Клермон. Там он по слову господню, вложенному в уста святого Сидония, стал одиннадцатым епископом,.

24. А при жизни епископа Сидония Бургундию поразил сильный голод. И когда народ разбредался по разным областям и никто бедным людям не оказывал помощи, то, говорят, некий Экдиций [281], из сенаторской [47] семьи, родственник Сидония, во имя божие совершил тогда большое дело. А именно: когда голод стал усиливаться, он разослал своих слуг с лошадьми и повозками по соседним городам, чтобы они привезли к нему тех, кто испытывал эту нужду. Посыльные привезли к нему домой всех бедных людей, кого они могли найти, и там Экдиций, кормя их весь неурожайный год, спас от голодной смерти. А было их, по мнению многих, более четырех тысяч человек обоего пола. Но когда наступил урожайный год, Экдиций распорядился об их отъезде, велев доставить каждого домой. Когда они уехали, до него донесся голос с неба: «Экдиций, Экдиций, за то, что ты совершил это деяние, у тебя и у твоих детей никогда не будет недостатка в хлебе; ты повиновался моим словам и, насытив бедных, утолил мой голод». Многие рассказывают, что этот Экдиций был удивительно проворен. А именно: сообщают, что однажды он с десятью мужами [282] обратил в бегство большой отряд готов. Говорят, что во время голода отличился, совершив подобное же благодеяние, и святой Пациент, епископ Лиона. У нас сохранилось письмо блаженного Сидония [283], в котором он красноречиво прославил его.

25. И в это же время Еврих, король готов, перейдя испанскую границу, начал в Галлии жестокие гонения на христиан. Повсеместно он убивал не согласных с его ложным учением, клириков бросал в темницы, епископов отправлял в изгнание или закалывал мечом. А самые входы в священные храмы он приказал засадить терновником, конечно, для того, чтобы, редко посещая храмы, христиане забыли истинную веру. Во время этих гонений были сильно разорены города Новемпопуланы и обе Аквитании [284]. До нашего времени сохранилось по этому поводу замечательное письмо самого Сидония к епископу Базилию [285], в котором именно так и рассказывается об этих событиях. Но сам гонитель христиан через некоторое время погиб, пораженный божественным возмездием.

26. После этих событий почил в мире епископ города Тура, блаженный Перпетуй, носивший епископский сан тридцать лет. На его место был избран Волузиан, муж из сенаторского рода. Но у готов он вызвал подозрение, и они его на седьмом году епископства отправили как пленника в Испанию, где он вскоре и скончался. Его место занял Вер, седьмой епископ после святого Мартина.

27. После этих событий умер Хильдерик [286], и вместо него стал править его сын Хлодвиг [287]. На пятом году правления Хлодвига король римлян Сиагрий [288], сын Эгидия, местом своего пребывания выбрал Суассон, которым некогда владел вышеупомянутый Эгидий. Против Сиагрия выступил Хлодвиг вместе со своим родственником Рагнахаром, у которого тоже было королевство [289], и потребовал, чтобы Сиагрий подготовил место для сражения [290]. Тот не уклонился и не побоялся оказать сопротивление Хлодвигу. И вот между ними произошло сражение [291]. И когда Сиагрий увидел, что его войско разбито, он обратился в бегство и быстрым маршем двинулся в Тулузу к королю Алариху. Но Хлодвиг отправил к Алариху послов с требованием, чтобы тот выдал ему Сиагрия. В противном случае — пусть Аларих знает, — если он будет укрывать Сиагрия, Хлодвиг начнет с ним войну. И Аларих, боясь, как бы из–за [48] Сиагрия не навлечь на себя гнев франков, — готам ведь свойственна трусость, — приказал связать Сиагрия и выдать его послам. Заполучив Сиагрия, Хлодвиг повелел содержать его под стражей, а после того как захватил его владение, приказал тайно заколоть его мечом. В то время войско Хлодвига разграбило много церквей, так как Хлодвиг был еще в плену языческих суеверий. Однажды франки унесли из какой–то церкви вместе с другими драгоценными вещами, необходимыми для церковной службы, большую чашу удивительной красоты. Но епископ той церкви [292] направил послов к королю с просьбой, если уж церковь не заслуживает возвращения чего–либо другого из ее священной утвари, то по крайней мере пусть возвратят ей хотя бы эту чашу. Король, выслушав послов, сказал им: «Следуйте за нами в Суассон, ведь там должны делить всю военную добычу. И если этот сосуд, который просит епископ, по жребию достанется мне [293], я выполню его просьбу». По прибытии в Суассон, когда сложили всю груду добычи посредине, король сказал: «Храбрейшие воины, я прошу вас отдать мне, кроме моей доли, еще и этот сосуд». Разумеется, он говорил об упомянутой чаше. В ответ на эти слова короля те, кто был поразумнее, сказали: «Славный король! Все, что мы здесь видим, — твое, и сами мы в твоей власти. Делай теперь все, что тебе угодно. Ведь никто не смеет противиться тебе!». Как только они произнесли эти слова, один вспыльчивый воин, завистливый и неумный, поднял секиру и с громким возгласом: «Ты получишь отсюда только то, что тебе полагается по жребию», — опустил ее на чашу. Все были поражены этим поступком, но король перенес это оскорбление с терпением и кротостью. Он взял чашу и передал ее епископскому послу, затаив «в душе глубокую обиду» [294]. А спустя год Хлодвиг приказал всем воинам явиться со всем военным снаряжением, чтобы показать на Мартовском поле [295], насколько исправно содержат они свое оружие. И когда он обходил ряды воинов, он подошел к тому, кто ударил [секирой] по чаше и сказал:

«Никто не содержит оружие в таком плохом состоянии, как ты. Ведь ни копье твое, ни меч, ни секира никуда не годятся». И, вырвав у него секиру, он бросил ее на землю. Когда тот чуть–чуть нагнулся за секирой, Хлодвиг поднял свою секиру и разрубил ему голову, говоря: «Вот так и ты поступил с той чашей в Суассоне». Когда тот умер, он приказал остальным разойтись, наведя на них своим поступком большой страх. Хлодвиг провел много сражений и одержал много побед. Так на десятом году своего правления [296] он начал войну с тюрингами и покорил их.