Константин Пензев - Арии древней Руси Страница 15

Турсун, делая обзор китайской историографии касательно этногенеза уйгуров, приводит и такое мнение: «Некоторые ученые даже считают, что живущие сейчас в Восточном Туркестане – не уйгуры, утверждая, что уйгурский этнос исчез после распада Уйгурского каганата, и только желтые уйгуры, проживающие в Ганьсу, связаны с древними уйгурами и являются их прямыми потомками» (там же).

Обычно же считается, что в Турфанском оазисе уйгуры смешались с восточными тохарами и усвоили от них навыки земледелия. В книге «Князья Рос» я высказал то предположение, что восточные тохары представляли из себя славяно– финское смешение, а внешний вид восточных тохаров соответствует представлениям о нордическом племени европеоидной расы. Именно в районе Турфана обнаружены, в буддийском монастыре, изображения, на которых можно видеть людей со светлыми и рыжеватыми волосами, с голубыми и зелеными глазами, с узкими лицами и носами, (см.: Клейн Л. С. Миграция тохаров в свете археологии; http://stratum.ant.md).

Весьма интересным фактом будет особое отношение древних хойху к молнии и грому, о чем упоминает Вэйшу: «Любят громовые удары. При каждом громовом ударе производят крик и стреляют в небо; потом оставляют это место и расходятся. В следующем году, осенью, как лошади пожиреют, опять собираются на место громового удара; забывают барана и зажигают светоч с ножом; шаманка читает молитвы, подобно как в Срединном государстве при удалении несчастия. Толпы мужчин на верховых лошадях делают множество кругов около этого места; потом мужчина берет пук ивовых или осокоревых ветвей, ставит комлем вверх и обливает кумысом. Женщина, обернув бараньи кости в кожу, ставит на голову себе, а волосы вкруг завивает в локоны и спускает, что представляет вид диадимы… Если кто умрет от громового удара или от повальной болезни, то молятся о счастии. Если все кончится благополучно, то для принесения благодарности духам закопают множество разного скота, и сожигают кости его; потом объезжают это место на лошадях; иногда скачут до несколько сот кругов» (Бичурин Н. Я. [Иакинф]. Собрание сведений… 1950).

В связи с вышеприведенным сообщением было бы весьма уместно привести цитату из Мовсеса Каланкатуаци о гуннах или, что точнее, в переводе А. П. Новосельцева, о «хонах»: «Преданный сатане, народ этот, охваченный заблуждением древопоклонения, по северной холодной глупости своей вздорные и ложные верования, скверные языческие обряды свои считал выше [других]. Если громогласное огненное сверкание молнии, обжигающее эфир, поражало человека или другое животное, то они считали, что это жертва, посвященная богу Куару, и служили ему» (Мовсес Каланкатуаци. История страны Алуанк. Ереван: Матенадаран, 1984).

О хуннах, гуннах и хонах я уже писал ранее в книге «Князья Рос», и здесь я не буду повторяться. Скажу только, что, по моему мнению, описанные Мовсесом Каланкатуаци «хоны» являлись славяно-финской общностью, а вообще – то термин «гунны», более чем очевидно, является полиэтнонимом. В состав гуннов могли входить, да и, пожалуй, входили также и тюрки, о чем есть упоминание у византийского автора Феофилакта Симокатты.

Прокопий Кесарийский писал в свое время о славянах: «Они считают, что один только бог, творец молнии, является владыкой над всеми, и ему приносят в жертву быков и совершают другие священные обряды» (Прокопий Кесарийский. Война с готами. О постройках. М.: Арктос, 1996; http://vostlit.info).

Интересно еще и то, что Мовсес Каланкатуаци пишет о нравах «хонов»: «И еще преданные похотливым желаниям, [присущим Афродите], по диким языческим нравам своим, жен отцов своих брали себе, или два брата брали одну жену, или [один] брал много разных жен».

Данное сообщение соответствует известиям китайских авторов о хуннах: «По смерти отца женятся на мачехе; по смерти братьев женятся на невестках» (Бичурин Н. Я. [Иакинф]. Собрание сведений… 1950).

А вот хойху подобный обычай, вероятно имели, но не особенно приветствовали: «Очень не любят (хойху. – К. П.) жениться на вдовах, и сожалеют о них» (Бичурин Н. Я. [Иакинф]. Собрание сведений… 1950).

О языке уйгуров. Древнеуйгурский язык относится современной наукой к тюркской семье безусловным образом. Известны, к примеру, три документа-билингвы, написанные на китайском языке и языке, который классифицируется как древнеуйгурский, о продаже некоего Бинь Туна, и выглядят они следующим образом:

1. Luu [yil] sakiz-inc ai alti otuz-qa. M[a]n Adai tuturjqa yorjlag-lig cau kargak.

2. Bolup Bintun atlig qutai ar qrabas-im-ni Siwsai taisi-qa otage(?) bitig [birip].

3. Toquz cau yastug-qa toguru satdim. Bu qrabas satigai toquz yastug caini.

4. M[a]n Siwsai taisi bitig qilmis kun uz-a tukal sanap birtim. M[a] Adai to.

5. Yim bir aksuksuz tukal sanap altim. Bu qrabas uz-a min yil tuman…

Перевод:

1. В [год] дракона восьмого месяца двадцать шестого [дня]. Я, Ати-дутун, из-за нужды в деньгах.

2. Моего слугу, китайца, по имени Бинь Тун, Сивсаю-тайши давши долговую (?) расписку.

3. За девять слитков серебра законно продал. [Во время] продажи этого слуги девять слитков серебра.

4. Я, Сивсай-тайши, в день заключения сделки полностью отдал. Я, Ати, до копейки.

5. Сполна всю сумму получил. Этот слуга на веки вечные…

(Три новых уйгурских документа из Турфана / Пер. Э. Р. Тенишева и Фэн Цзяшена // Проблемы востоковедения. 1960).

Документы, о которых идет речь, обнаружены зимой 1953 г. экспедицией по изучению материальной культуры Северо-Западного Китая. Много лет тому назад их нашли крестьяне в земляной стене одного разрушенного дома в Идикут-шари. После освобождения Китая крестьяне передали документы властям. Летом 1954 г. они экспонировались на выставке в пекинском музее Гугун. Документы датируются 1280 годом (самая ранняя предполагаемая дата, есть еще вариант 1340 г.), т. е. эпохой династии Юань в Китае. То, что они написаны на тюркском языке, сомнений нет. Есть один нюанс. Предположим, мы обнаруживаем в стенном ящике дома, идущего под снос в Москве старинные документы, составленные на немецком языке с параллельным их переводом на русский, например, о залоге имущества. О чем это говорит? О том, что в Москве в старые времена говорили на немецком? Да, некоторые граждане говорили. Предположим, какой-то немец решил что – то продать, по-русски он изъясняется плохо, засим составляется купчая на двух языках – русском и немецком. Только затем данная купчая и подписывается. Обычная практика. Какой здесь можно сделать вывод? В XIII (XIV) веке в Турфане проживали тюркоязычные граждане, они также проживают в Турфане и в XXI в., и вполне вероятно, что между ними есть прямая связь, только вот какое отношение все это имеет к древним хойху, понятно не совсем. Нельзя забывать также и тот факт, что Восточный Туркестан, в который переселились хойху после 840 года с территории Орхона, с X века входил в тюркское государство Караханидов, разгромленное в 1212 году хорезмшахом Мухаммедом, соответственно и государственным языком здесь являлся тюркский, а именно – карлукский.

Есть ли еще какие-нибудь интересные сведения о древнеуйгурском языке?

Э. Р. Тенишев в статье «Древнетюркские языки» пишет: «Собственный литературный язык выработали после переселения в 9 в. на территорию Турфана (Восточный Туркестан) уйгуры. Основу его составляло руническое койне, которым уйгуры пользовались прежде и к которому были добавлены элементы говора городского центра Турфана, близкого к современному уйгурскому языку. Так возник структурно-смешанный язык, называемый в уйгурских рукописях turk ujyur tili, т. е. тюркско-уйгурский (! – К. П.) язык. Кроме рунического алфавита уйгуры пользовались согдийским и адаптированным его вариантом (он назывался уйгурским), манихейским и брахми шрифтами» (Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990. С. 143–144).

Здесь непонятно. Если уйгурский есть тюркский, то зачем же еще добавлять, что он опять же тюркский? Это есть нечто похожее на славяно-болгарский или славяно-чешский. Дифференциация уйгурскими авторами тюркского и уйгурского языков еще не доказывает их принадлежность к совершенно разным языковым системам, но тем более не может являться и доказательством их сходности.

Более логичным мне представляется объяснение фразы «turk ujyur tili» не в смысле «тюрко-уйгурского» языка, а как тюркского языка уйгуров, поскольку в то время уйгуры могли быть двуязычными, т. е. переходили со своего древнего, исконного языка на тюркский, таким образом, если обозначить этот исконный язык как некий «x-lingua», то вполне приемлемой будет и фраза «x-linqua ujyur tili»

В конечном итоге, следует привести некоторые выдержки из документов, и пусть читатель думает сам. Шынгко Шели-тутунг (конец X – начало XI в.) в колофоне (завершающий текст) к своему переводу биографии Сюань-цзана пишет: «Jana tavgac tilintin („Заново перевел с табгачского (т. е. китайского) языка на тюркский язык Шынгко Шели-тугунг из Бешбалыка. Хвала Будде, хвала дхарме, хвала сангсе!“). Эта же формула используется при переводе других сочинений с китайского. В переводе Suvarnaprabhasa переводчик пишет следующее: „Boayutluy bisbalyq syngku sel tutung tavgac tilintin turk ujyur tilince ikilaju evirmis“ („Ученый Шынгко Шели-тутунг из Бешбалыка вновь перевел с табгачского языка на тюркский уйгурский язык“).