А Колпакиди - Главный противник - ЦРУ против России Страница 15

Во-вторых, более или менее успешное выполнение первого пятилетнего плана, усиление экономической и военной мощи Советского Союза, особенно эффектно смотревшееся на фоне мирового экономического кризиса, бушевавшего в капиталистическом мире, влекло за собой увеличение значимости нашей страны в расстановке сил на мировой арене. Дальше игнорировать большевиков становилось абсолютно бесперспективно, а учитывая усиление и неприкрытую агрессивность Германии и Японии, попросту опасно. И американская элита стала рассматривать нормализацию советско-американских отношений как составную часть поддержания выгодного ей международного "баланса сил", рассчитывая использовать СССР в качестве потенциального противовеса обоим агрессивным государствам.

Кроме этих двух основных причин была и еще одна, третья, довольно специфическая причина. Дело в том, что в межвоенный период внешняя разведка в США была поставлена из рук вон плохо. Как отмечают сами же американские исследователи, в то время Рузвельт и его министры о положении дел в мире больше узнавали из газет и радио, чем из донесений существовавших в то время подразделений разведки. Однако средства массовой информации могли дать более или менее достоверную картину действительности, лишь когда дело касалось относительно открытых демократических государств типа Англии и Франции. А истинное положение дел в тоталитарных странах, таких как СССР и Германии, являлось неизвестным и для журналистов. Если в отношении нацистской Германии хоть какую-то необходимую информацию можно было получить по дипломатическим каналам, то Советский Союз был на карте мира просто большим "белым пятном". Между тем для принятия стратегических внешнеполитических решений правительство остро нуждалось в объективной информации именно о диктаторских государствах. Это обстоятельство также подтолкнуло нового американского президента к скорейшему установлению дипломатических отношений с Москвой. "Американскую администрацию в первую очередь интересовали прочность Советской власти, боеспособность Красной Армии и состояние экономики, развивавшейся на новой основе. Установление дипломатических отношений с СССР позволило правящим кругам США не только установить экономические и торговые взаимоотношения, но и, используя легальные возможности, попытаться активизировать в Советском Союзе разведывательную деятельность"27.

"Проблема шпионажа" - шпионов не хватает!

Первым послом США в Москве был назначен опытный дипломат Уильям Буллит. Судя по всему, он был неплохим специалистом своего дела. Под его началом в посольстве и прочих дипломатических представительствах США работали специалисты по России из различных американских секретных служб.

В донесениях госдепартаменту Буллит предсказывал, что СССР станет объектом нападения из Европы и с Дальнего Востока. В полном соответствии с политическими принципами своего государства он рекомендовал американскому правительству, если между Японией и СССР возникнет война (что в действительности чуть было не произошло в ходе конфликтов у озера Хасан и на Халхин-Голе), не вмешиваться в ее ход, но воспользоваться всем влиянием и всей силой США к концу войны, чтобы она закончилась без победы для любой из сторон. Этим предполагалось сохранить равновесие между взаимно ослабленными Советским Союзом и Японией. Буллиту также принадлежит предложение проведения в отношении Москвы политики балансирования на грани разрыва дипломатических отношений.

Однако, несмотря на все усилия, дипломатическое ведомство США не являлось крупным поставщиком разведывательной информации. В 1939 году в госдепартаменте трудилось около тысячи человек, и у него отсутствовала развернутая агентурная сеть. Все проблемы, связанные с безопасностью страны, дипломаты старались переложить на военных. Лишь в ноябре 1940 года госдепартамент учредил наделенный разведывательными функциями Отдел корреляции зарубежной деятельности. Однако из-за своей малочисленности (в 1943 году в нем работало всего 18 человек) толку от его работы было мало.

Ненамного лучше дела в этой области обстояли и в американской армии и на флоте. К началу Второй мировой войны в разведывательном управлении военной разведки (Джи-2) при военном министерстве в Вашингтоне числилось всего 22 человека. (Правда, после начала войны их количество стало стремительно расти, достигнув к декабрю 1941 года почти 500 человек, но подавляющее большинство новых работников не обладало никаким опытом работы в разведке.) Кроме того, в распоряжении Джи-2 были еще военные атташе за границей, которых к 1940 году было 60 человек. Сети иностранных платных агентов за рубежом у армии США не было, как не было и доступа к серьезной информации. Не считая военных атташе, весь остальной аппарат военной разведки изначально был ориентирован на контрразведывательную работу и в первую очередь предотвращение диверсий на армейских объектах.

Гораздо лучше о положении за границей был осведомлен американский военно-морской флот, который имел куда более тесные и глубокие контакты с иностранными государствами, чем армия. К 1941 году около 130 морских офицеров выполняли обязанности атташе и наблюдателей в столицах большинства стран и во всех имеющих военное значение портах. Руководившее их деятельностью Управление военно-морской разведки (УВМР) к 1941 году насчитывало сто пятьдесят человек, большинство из которых опять же не имело навыков разведывательной деятельности. Как и сухопутные коллеги, УВМР главную свою задачу видело в ведении контрразведки и предотвращении актов саботажа и диверсий на территории США.

Единственным крупным достижением американцев в сфере разведки в довоенный период стало создание действенной службы радиоперехвата и дешифровки. К 1940 году над решением этих задач в общей сложности работало около 750 человек, которым удалось добиться крупного успеха - расшифровать японский код.

Помимо того что добываемая развединформация была в массе своей невысокого качества, ее значение еще больше снижалось по причине отсутствия координации между занимающимися разведкой ведомствами и, что еще более важно, не было систематического комплексного анализа даже той информации, которую удавалось раздобыть. (Одним из результатов такой работы стал Перл-Харбор, удар по которому японцы смогли нанести абсолютно неожиданно.) Американский разведчик Р. Клайн так оценивает положение дел в предвоенный период: "Каждый компонент разведслужбы действовал вне связи с другими, не воспринимая свою работу как часть общей миссии, без понимания необходимости координировать свою деятельность с другими разведывательными агентствами, чтобы обеспечить надежное освещение международной ситуации. По состоянию на середину 1940 года, разведывательной работой было занято, вероятно, не более тысячи человек, причем большинство составляли техники из отделов радиоперехвата"28.

Несмотря на общую слабость американских спецслужб, они героически пытались собирать информацию о Советской России. Ведущую роль в этом играл государственный департамент. Кроме посла-разведчика Буллита благодаря усилиям Джорджа Кеннана, Чарльза Болена и Левеллина Томпсона в стенах госдепа появилась целая плеяда специалистов по Советскому Союзу. Впоследствии, уже в УСС, крупным специалистом по России стал выпускник Колумбийского университета Джеральд Робинсон. Однако информации об СССР все равно не хватало, и американцы не брезговали ни официальными, ни неофициальными способами ее сбора. Так, в 1938 году в Москву был командирован известный американский летчик Линдберг, бывший одним из видных представителей "изоляционистов". Он присутствовал на советском празднике в честь Дня авиации, естественно сопровождавшемся воздушным парадом. По возвращении в США Линдберг сделал доклад, в котором подчеркивал слабость советских ВВС и силу немецких. Сторонникам-то Линдберг угодил, но сколько правды было в его сделанных на глазок оценках - это еще очень большой вопрос.

Рождение спрута

Неизбежное участие США в грядущей схватке за мировое господство настоятельно требовало создания современной и эффективной разведслужбы, а отсутствие ее было чревато огромными жертвами, что и доказал Перл-Харбор. Внезапное и успешное нападение японцев на эту американскую базу 7 декабря 1941 года стало крупнейшим провалом американской разведки. Спецслужба, которая допускает такие провалы, должна быть реформирована - это понимали все.

Кроме того, свою роль в скорейшем реформировании американской резведслужбы сыграла... Англия. Чтобы ускорить вступление США в войну против Германии, Черчилль был готов делиться самой секретной развединформацией, но было, как минимум, необходимо, чтобы по ту сторону океана находился партнер, способный принимать и понимать эту информацию. Поэтому англичане, обладавшие богатейшими разведывательными традициями (начало их разведслужбы восходит еще к временам Елизаветы I), предприняли серию закулисных маневров, чтобы побудить Рузвельта и его ближайшее окружение создать свою разведслужбу по английскому образцу. Ветеран ЦРУ Р. Клайн подчеркивает, что со стороны Англии "самым весомым был дар, связанный с внедрением в сознание американцев концепции центральной разведывательной системы. Концепция эта, единожды сформулированная, уже становилась неуничтожимой. Она пережила войну и в конце концов легла в основу разведывательной системы послевоенного времени - Центрального разведывательного управления"29.