Изба и хоромы - Леонид Васильевич Беловинский Страница 15

Плотников обычно старались улестить, хорошо кормить (пока шло строительство, артель жила на хлебах заказчика), угостить по окончании строительства или его определенного этапа, рассчитать без прижимки и обмана. Ведь «знавший» плотник мог «испортить» дом, так что потом хоть брось его: то «немытик» будет во всю мочь выть и свистать на чердаке, то в углах будет дуть немилосердно, так что никакой конопаткой не поможешь. Действительно, обиженный плотник мог заложить под верхний венец в паз горлышко от разбитой бутылки, так что его не заметишь, – и начинался в ветреную погоду под стрехой вой и свист; или мог заложить в мох под один из нижних венцов камешек, и верхнее бревно неплотно прилегало к нижнему, так что из прикрытой мхом щели постоянно тянуло, впору сруб перебирать. Так что плотник был человеком опасным и уважаемым.

Самым простым и распространенным способом была рубка «в чашку», или «в обло» («облый» – по-русски «круглый»). В двух параллельных бревнах по концам, отступя пяток вершков, вырубались полукруглые углубления, точно по форме и размеру концов второй пары бревен, ложившихся поперек. Четыре бревна, связанных таким образом, составляли венец. Бревна в венце лежали не абы как, а тонкий конец одного сопрягался с толстым концом другого, иначе сруб будет косым. Затем в концах второй, поперечной пары бревен вновь вырубали по чашке, в них клали следующую пару бревен – и пошел расти сруб. Нижние венцы были сложены из самых толстых, кондовых бревен, дальше можно было пускать бревна потоньше, а верхние могли быть и тонкими.

Впрочем, это еще не все. Как известно, две окружности соприкасаются очень незначительно. Следовательно, паз оказывался узким, а при малейшей неровности бревен (например, там, где был толстый сук) могли остаться щели. Поэтому предварительно нижняя часть верхнего бревна по всей длине стесывалась неглубоким желобом, так что нижнее бревно как бы немного охватывалось верхним; соответственно и в чашке делался маленький горбик. В результате паз был широкий, бревна плотно ложились одно на другое, и никаких «тонких сосновых шестов», как у Эрика Кольера, не требовалось. Не требовалось и грязи для уплотнения пазов: на верхнее бревно ровно укладывался довольно толстый слой лесного мха. Мох этот, с длинными волокнами, белевший при высыхании, заготавливали заранее в заболоченном лесу, навивая его на маленькие подсохшие, с опавшими иглами елочки. Заготовка мха на продажу была одним из видов лесных заработков крестьян лесных деревень, и его прямо вывозили большими партиями для продажи на рынок.

Хорошие плотники работали тщательно, в день клали несколько венцов, и сруб рубился недели в две. Конечно, если артель была большая, а постройка маленькая и нежилая, не требовавшая тщательной подгонки бревен, например, часовня или небольшая церквушка, можно было срубить ее и за световой день.

В общем-то, ненамного сложнее, но качественнее была рубка «в охлуп»: чашка вырубалась не в нижнем, а в верхнем бревне, в его нижней части, и накрывала собой нижнее бревно. Тогда дождевая вода не затекала в чашку, а скатывалась вниз, и углы не так гнили.

При рубке «в чашку» и «в охлуп» концы бревен в 4–5 вершков выступали за пределы стен. Торцы их открыты, а торцы наиболее впитывают влагу, так что в старых постройках углы со временем начинали подпревать, а из-за ослабленных углов сруб потихоньку начинал разваливаться. Да и не особенно красиво получалось с торчащими из углов концами бревен, а хозяин мог захотеть и щегольнуть своим домом. Наконец, срубы нередко обшивали снаружи тесом, и чтобы теплее было, и чтобы бревна меньше гнили, а концы бревен при этом мешали, и нужно было их обшивать по отдельности. Для дорогих щеголеватых построек применялась рубка «в лапу»: концы бревен тщательно затесывались так, что получалась своеобразная фигура в виде параллелепипеда с более узкой одной стороной и трапецеидальным торцом. Так столяры раньше вязали ящики «в шип», чтобы они не разваливались. Такая рубка была доступна только хорошему профессиональному плотнику, а строительство, разумеется, затягивалось. Зато донельзя простой была рубка «в охряпку», когда вместо круглых чашек в концах бревен вырубались прямоугольные пазы. В основном рубка «в охряпку» шла при большой спешке или для хозяйственных построек, где не требовалось ни особой красоты, ни большой прочности, ни тепла.

Пожалуй, здесь самое время снова вспомнить экскурсоводов и журналистов, а заодно и искусствоведов. Вот, говорят они, в старину плотники, рубившие храмы, непременно стесывали торцы бревен вгладь топором: так-де капилляры древесины заламывались, и торцы влагу не впитывали и не гнили. И верно, в постройках XVII в. торцы стесаны. А в более поздних – опиливали. То ли плотники добросовестность утратили, то ли негниющая древесина пошла… Вот только эти краснобаи, верно, топора в руках не держали. Острый топор, которым можно вгладь стесать торец, капилляры перерезает, а не заламывает. А тупым, который эти капилляры заламывает, ничего не стешешь. А просто не было до Петра I больших поперечных пил, а небольшой ножовкой кондовое бревно вершков в десять не перепилишь. А не было таких пил, потому что не было технологии проката металла в вальцах для получения достаточно больших листов металла. Методом же свободной ручной ковки молотом на наковальне достаточно большой лист равной толщины не получишь. Вернее, технология-то была известна с древности: еще античные ювелиры прокатывали полоски золота. Но чтобы прокатать сталь, хотя и добела раскаленную, к вальцам нужно приложить нечеловеческую энергию. Вот как научились передавать энергию водного колеса, а там и паровой машины к прокатным станам, так и отпала нужда стесывать торцы. А чтобы торцы не гнили, достаточно хорошо промазать их жидкой глиной, а еще лучше – известью. Так и делали. Да и выгнивают бревна сначала в чашках, а вовсе не с торца. А чашки как раз топором и вынимают. Но конечно, искусство – это ого-го, это прекрасно. А технология металла – так, что-то низменное…

Хотя Россия и богата лесами, но особенно при постройке большого дома могло случиться так, что бревен нужной длины не хватало. Тогда приходилось связывать, сплачивать бревно в венце из двух коротких бревен. При таком сращивании соблюдалось правило: нижние венцы, которыми сруб будет лежать на фундаменте, делать цельными, а короткие бревна сращивать «вперебежку» так, чтобы места сращивания тяготели к противоположным углам. Еще лучше – между срощенными бревнами класть хотя бы одно-два цельных бревна.

Как были разные способы рубки, точно так имелись и различные приемы сращивания бревен. Например, в дешевых, не требовавших прочности и тепла хозяйственных постройках применялись сращивание «в столб»: в цельное бревно на шип врубался короткий, не более как в два бревна столб, в нем по бокам делались пазы,