Анатолий Оловинцов - Тюрки или монголы? Эпоха Чингисхана Страница 16

Известный востоковед академик Сергей Ефимович Малов в 1952 г. писал: «Я не знаю, могу ли ответить, где впервые появились, образовались и жили тюрки: на востоке – Центральной или Средней Азии, или Сибири, или на западе – в южнорусских степях, или в Волжско-Уральском бассейне. Могу только сказать, что за пять веков до н. э. тюрки жили там же, где они живут тем же образом (с малыми исключениями) и теперь» [92, с. 170].

Бичурин Н.Я. (о. Иакинф (1777–1853 гг.), основываясь на изучении огромного количества самостоятельно переведенных им китайских источников, считал, что население Казахстана и части Средней Азии уже с глубокой древности, по меньшей мере, с начала I тыс. до н. э., является тюркоязычным [8, с. 74–75].

А спустя почти полвека тот же ученый уточняет: «Начальный этап формирования тюркских народов прочно увязывается, таким образом, с формированием ранней тюркской государственности … имеет, однако, ту нижнюю хронологическую грань, которая может быть принята за точку отсчета. Такой гранью стало образование степной империи, в названии которой впервые появилось слово тюрк. Тюркского эля или, как мы его называем, первого Тюркского каганата» [92, с. 169–170].

«Туранцами» называли скифов-саков, массагетов и других, кто кочевал северо-восточнее и северо-западнее Иранского нагорья.

Главным врагом Поднебесной, согласно всем историческим хроникам этой страны, в первом тысячелетии до н. э. становятся северные кочевники, известные под именем хунну или сюнну [68, с. 322]. Кто они?

По данным некоторых исследователей, хунны являются ближайшими родственниками скифов и сарматов.

Монгольский историк Чултэм из Улан-Батора, происхождение хуннов относит к Ордосу и Монголии в эпоху бронзы.

Американский исследователь Мак-Говерн утверждает, что хунны – это потомки европеоидных жунов и ди.

Из китайских источников хунны в расовом отношении являются метисами, причем с преобладанием европеоидных черт внешности.

Из вождей-предводителей хунну наиболее известен знаменитый Моде (Маодунь) (III в. до н. э.) и его популярный постулат: «Земля – основа государства, разве можно её отдать врагу».

Китайский историк Сыма Цянь (II в. до н. э.) пишет, что одежда этих варваров состояла из штанов и кафтана, который подпоясывался широким поясом из кожи или материи. Богатые украшали его металлическими бляхами или пряжками. То есть, речь идет о костюме, традиционном для всех обитателей Великой Степи того времени, включая скифов и сарматов.

Академик Георг Дебец, один из основоположников российской антропологии, хотя и относил данный этнос к «палеосибирской расе», подчеркивал существенность европеоидного компонента в этногенезе хунну [68, с. 327].

Во время, носящее в китайской истории название «эпоха пяти варварских племен» (304–399 гг.), Северный Китай был захвачен и покорен хуннами и сяньбийцами, основавшими там ряд эфемерных государств… Племя тоба, победившее всех своих соперников: хуннов, муюнов, юйвынь, киданей – в 420 году объединило весь Северный Китай в одну империю Вэй [23, с. 9].

Затем появились сяньбийцы. Сяньби – древние монголы, родились как этнос вместе с хуннами, от единого толчка, – пишет Л. Гумилев. В 91 г. они одержали победу над хуннами. В 155–181 гг. талантливый вождь сянби Танши-хай подчинил себе территорию современной Монголии и разгромил в 177 г. три китайские армии, пытавшиес вторгнуться в Великую степь. В отличие от патриархального родового строя Хунну, Таншихай создал настоящую военную демократию, то есть превратил народ в войско. Именно это помогло ему одержать победы, но потом обусловило быстрый распад державы. Ведь воины чтут только личность вождя, а для того, чтобы охранять социальную систему, нужна еще традиция и идея [55, с. 139].

Но язык общения у сяньбийцев, как и у других кочевых племен Степи, был тюркский. О чем будет сказано дополнительно.

А в 550 г. их победила новая китайская династия Бэй-Ци. Потом появились орды Жужань и царства Тогон. К западу от Ордоса жили телесцы (телеуты) и платили дань жужаням. Впоследствии телесцы усилились и создали свое государство, которое китайцы назвали Гаогюй («высокие телеги»), но и оно перестало существовать в 540 году.

Внешний облик тюрков, так непохожих на них, китайский писатель VII в. Ши Гу описывает так: «Усуньцы обликом весьма отличаются от других иностранцев Западного края. Ныне тюрки с голубыми глазами и рыжими бородами похожи на обезьян, суть потомки их» [В. Бартольд, т. 2, ч. 1, с. 26].

Казахстанский исследователь Марлен Зиманов пишет: «Рыжеволосые люди Тарима были коренными жителями Турана, европеоидами, но не европейцами. У туранцев было собственное понимание генеалогического происхождения и родового цвета, недаром, их племена с гордостью носили приставку «Сары» – Рыжий, Золотой, Солнечный, как «усуньцы с рыжими бородами», как и казахские роды сары-уйсуны и другие поколения. Их называли рыжими саками, также «Рыжим саком» звали и их царя Аршака. Рыжебородым был и великий царь гуннов Аттила. Солнцеголовые люди Турана продолжились «светлыми волосами» древних тюрков, «светловолосами» половцами, «светлыми с рыжиной волосами» зеленоглазых чингизидов-борджигинов и «желтоголовыми» ордынскими татарами. Все эти антропологические признаки зафиксированы в китайских, арабо-иранских и европейских летописях, как туранские знаки, но их обладатели были несомненными азиатами – тюрками» [42, т. 2, с. 164].

Древние тюрки были представителями европеоидной расы, что же касается монголоидной примеси, то это результат многовекового соседства с китайцами и тунгусами. Сорокотысячная армия половцев, осевших в Восточной Грузии, не оставила в облике обитателей этой местности никаких монголоидных признаков, хотя бы атавистического характера. Орда хана Аспаруха не изменила антропологический облик славян, гунны насквозь прошли Европу, но почему-то ни один народ не стал монголоидным. Авары, печенеги, болгары растворились среди Балканских народов [103, с. 55]. Только в Киевской Руси, по летописным данным, осело и ассимилировалось четыре племенных объединений тюрков. Это черные клобуки, тюрки, берендеи и ковуи. И никаких монголоидных черт у местного населения не оставили.

Исследователь из Кабардино-Болкарии М.Ч. Джуртубаев писал: Монгольские походы были более тщательно подготовленны и внушительны, чем походы гуннов, тем не менее население Евразии от этого не стало монгольским, если только у древних тюрков не было специальной программы по ассимилированию ираноязычных кочевников. Но термин «ираноязычные» на этот раз мы рассматривать не будем, так же и «индоевропейские языки» – уж больно сомнительные и необоснованные эти термины.

Установить в этом древнем калейдоскопе событий, смены племен, родов и языков какую-либо последовательность и закономерность – не наша задача. Отметим только то немногое, что касается образования тюркских племен и их языка. За основу возьмем исследования Л.Н. Гумилева и других отечественных тюркологов и востоковедов.

По поводу названий кочевых племен.

Выдающийся казахский поэт и исследователь национальной истории конца XIX – начала XX вв. Шакарим Кудабердыев (1858–1931 гг.) писал: «Тюркские племена не были одним народом, какими были, к примеру, арабы и персы, шли войной на соседние государства и либо захватывали их, либо, потерпев поражение, сдавались на милость победителя, становились частью его войска, и уже с ним шли покорять новые земли. И так, перетекая из рода в род, из племени в племя, назывались самыми различными именами». В результате этого, следы одних и тех же тюркских родов оказались широко разбросаны по всему огромному пространству евразийских степей, от Маньчжурской равнины на востоке, до Среднедунайской равнины на западе и далеко за их пределами, в самых различных уголках континента» [8, с. 188]. Эту же мысль подтверждает и российский исследователь И.П. Коломийцев: «По страницам академических трудов бродят народы, неизвестно откуда явившиеся и куда канувшие. Это вовсе не означает, что они сформировались позже остальных этносов или в самом деле куда-либо исчезли, но свидетельствует лишь об одном – их не сумели признать. Ученые-историки не смогли разглядеть, какой этноним эти люди носили в прошлом или в позапрошлом веке и где они ранее жили. Сама по себе замена племенного названия не означает конец существования одного этноса, равно как и рождение другого… Имена народы меняют очень часто и новые зачастую ничего общего с прежними не имеют» [68, с. 15]. Народы не исчезают. Они попадают в зависимость к другим более сильным народам. Часто теряют или меняют свое племенное имя, но упорно живут.

Консолидация тюркских племен проходила быстро, поскольку это были родственные племена, которые вели свое происхождение от единой в прошлом этнолингвистической общности [11, с. 69].

Например, китайцы всех кочевников в монгольских степях называли жуань-жуанами, а сами они себя называли по-другому. Авары называли себя «уар», все остальные скифы звали их аварами.