Лев Гумилёв - В поисках вымышленного царства Страница 16

Совсем иное дело сложилось у тюрок-шато. Они одержали блестящую победу в 923 г., использовав последние силы кочевников усыхающей Великой степи. Но на этом степные резервы иссякли, и для того чтобы держать в покорности многомиллионный народ, приходилось привлекать к делам правления собственно китайцев. Мы уже видели, что основатель династии Ли Цун-сюй заплатил жизнью за пристрастие к китайскому театру (актеры становились фаворитами императора и получали государственные должности) и доверие к евнухам-чиновникам. Новый император. Ли Сы-юань, неграмотный, но храбрый, умный и благородный по характеру тюрк, столкнулся не только с той же проблемой, но и с новой, еще более сложной, даже неразрешимой. шатосские офицеры, назначаемые правителями южных областей, волей-неволей оказывались в китайском окружении и незаметно, мало-помалу начинали себя вести как китайские чиновники, с той лишь разницей, что они не знали даже простой грамоты. Одержать победу было легче, чем ее реализовать.

Господство центральной власти над Южным Китаем было чисто номинальным, но даже таковое было невозможно осуществить. Так, в 927 г. инспектор, посланный для ревизии в Шу (Сычуань), был казнен правителем области, и вслед за тем началось приобретение областных правлений путем применения военной силы, как при феодализме. Воспользовавшись смутой, правитель У (Юго-Восточный Китай) объявил себя императором. Еще опаснее было восстание на северо-востоке, где правитель Ван Ду, страшась отставки, отложился и призвал на помощь киданей, что вызвало открытую войну между шато и киданями, или между империями Поздняя Тан и Ляо.

Шато победили. Мятежник и его союзники были осаждены в крепости Динчжоу. Кто-то из горожан открыл ворота, и крепость пала. Ван Ду сгорел в своем доме, подожженном победителями, а киданьский предводитель сдался, был привезен в цепях в столицу и казнен.

В 929 г. кидани ответили на поражение вторжением в Шаньси, но, потеряв много людей убитыми и пленными, отступили. Шато не могли развить успех, так как снова отпала Шу, где восстали офицеры их собственной армии. Попытка усмирить их окончилась поражением правительственных войск, и война угасла только в 931 г., когда причина восстания – неугодный войскам министр был казнен.

У шато было достаточно денег и людей для обороны, но не для наступления, и они искали мира с киданями. Поэтому в 931 г. они вернули им всех пленных, удержав лишь наиболее доблестного офицера по имени Чже Ла. Но кидани, придравшись к случаю, разгромили северо-восточные области Китая. Тогда император назначил правителем Хэдуна (территории к востоку от излучины Хуанхэ) самого способного шатосского полководца Ши Цзинь-тана, но это обеспокоило губернатора города Ю (Пекин), и он передался вместе с городом и областью киданям в 932 г.

В 933 г. произошло два несчастья: снова отпала Шу, а правитель ее провозгласил себя императором, и умер правитель города Сячжоу{61} в Ганьсу, оставив малолетнего сына. Император хотел назначить в Сячжоу нового правителя, но город его не принял и выдержал осаду регулярной армии. На помощь к мятежникам из степи пришло 10 тыс. дансянов[101], которые страшно опустошили страну, разбили танское войско и гнали его, рубя бегущих, до полного истребления. Император вынужден был признать мятежника правителем. Трудно сказать, во что мог вылиться такой невероятный разгром, если бы кидани, видимо обеспокоенные усилением дансянов, не послали против них сильную армию[102], которая хотя и не достигла ощутимых результатов, но оттянула войска дансянов в степь для защиты своих поселений. Империя Поздняя Тан была спасена, но, увы, своим смертельным врагом.

Тут даже железное здоровье Ли Сы-юаня не выдержало, но как только он заболел, его старший сын ввел во дворец войско, чтобы обеспечить себе престол. На защиту больного выступил его внук Ли Цун-хоу и с помощью верных войск выгнал мятежника из дворца. Во время схватки мятежный принц был убит, а император скончался.

Ли Цун-хоу, вступив на престол, попытался упорядочить управление и для этого перевести некоторых губернаторов на другие посты. Но те привыкли к насиженным местам и отказались повиноваться. Восстание возглавил приемный сын Покойного императора, китаец по имени Ван, получивший при усыновлении имя Ли Цун-кэ. Он имел правление на западной границе, где стояло много войск, обороняясь от набегов дансянов и тибетцев. С этими войсками Ли Цун-кэ двинулся на Лоян, не встречая сопротивления. Как это могло случиться?

Прямого ответа или анализа этих событий в истории Китая нет, но вспомним, что лучшие, шатосские, войска были сосредоточены на северо-восточной границе под командованием шатосца Ши Цзинь-тана, удерживавшего натиск киданей. А китайские войска видели в претенденте своего земляка. Вот и все!

В 934 г. законный император был взят в плен и удавлен, а повстанец Ван сел на престол. Во главе китайской империи наконец оказался китаец, и вся страна покорилась ему, включая Щи Цзинь-тана и его шатосские войска.

Первое, что сделал новый император, – это было установление слежки за правителями областей. Китайские губернаторы с этими порядками мирились, так как каждый из них знал, что, будь он императором, он поступил бы так же. Но для тюрка такая система казалась противоестественной и невыносимой. Ши Цзинь-тан уведомил Вана, что не считает усыновление действительным родством, и предложил передать власть законному наследнику, сыну удавленного Ли Цун-хоу. Ван в ответ на ультиматум казнил двух сыновей Ши Цзинь-тана, находившихся при дворе, и двинул войска на Хэдун. Тогда Ши Цзинь-тан открыл границу и пригласил на помощь киданей, признав киданьского императора «отцом», что по терминологии того времени, означало отношение подданного к государю. 150 тыс. киданей прошли через укрепленный проход Яймынь, не выпустив ни одной стрелы, и в 936 г. на равнинах Шаньси обратили в бегство китайское войско.

После этого Дэгуан отрезал от Китая 16 округов, в том числе Ю (Пекин), оставил Ши Цзинь-тану 5 тыс. всадников и предоставил ему докончить войну, что тот и сделал. Шато и кидани обложили Лоян, где укрылся узурпатор. Этот последний, чтобы не достаться в руки врагу, сжег себя вместе со своей семьей в своем доме, на чем война и кончилась.

Новая династия получила название Поздней Цзинь, по имени первого княжества, основанного шатосцами после разгрома восстания Хуан Чао. Князьями Цзинь были знаменитый «Одноглазый дракон» Ли Кэюн и его сын Ли Цунь-сюй, пока он не стал, на свою беду, императором. Выбор названия говорит о возвращении к тюркским традициям, в числе коих был союз с киданями против Китая. И тем не менее это не была тюркская империя. Большая часть неокитаенных тюрок-шато продолжала кочевать севернее китайской стены, и подавляющее большинство подданных империи Поздней Цзинь были китайцы. А не считаться с собственными подданными можно, только имея большую силу. Ее-то Ши Цзинь-тан обрел в союзе с киданями, вассалом которых стала его империя.

Таким образом, Кидань стала гегемоном Восточной Азии, но не столько благодаря своей доблести, сколько за счет деморализации южных соседей, оскудения западных и дезорганизованности северо-восточных. Но самым значительным событием этого периода было то, что часть исконных китайских земель, пусть незначительная, попала под власть иноземцев. Это определило ход истории на много веков вперед.

Империя Ляо

Переходом на сторону врага Ши Цзинь-тан спас свою жизнь, но не более. По отношению к киданьскому Дэгуану он был вассалом, несмотря на приобретенный им пышный императорский титул. Часть правителей областей отказала ему в повиновении, другая, сохраняя внешнюю покорность, плела сети заговоров. Население городов, переданных киданям, возмутилось, но было жестоко усмирено. Однако это восстание предрешало грядущие смуты. В 937 г. Юго-Восточный Китай отложился и его правитель принял титул императора Южной Тан. Теперь уже китайцы воспользовались этим славным именем как знаменем.

В империи Поздней Цзинь царил полный разброд, который был полезен только киданям, занявшим в 937 г. Ляодун и давшим десять лет спустя своей империи китайское название (Железная) Ляо[103].

Это была поистине железная империя, настолько безжалостная к покоренным народам, что кочевники и китайцы объединились для борьбы с угнетателями. В 941 г. несколько пограничных племен[104] предложили Ши Цзинь-тану выставить 100 тыс. войска, чтобы напасть на киданей, но получили отказ. Это деморализовало повстанцев, некоторые племена разбежались, а оставшиеся потерпели поражение в 942 г. Однако волна негодования продолжала расти, и после смерти Ши Цзинь-тана вопреки его завещанию его сын был отстранен от престола, на который вступил его племянник Ши Чжун-гуй[105], немедленно попытавшийся освободить свою страну. Он арестовал киданьского чиновника и киданьских купцов и конфисковал их товары. Это означало войну.