Kastelno - Верден. Мясорубка дьявола. Страница 16

Давно обеспокоенный сложившейся ситуацией командир Верденского укрепленного района генерал Кутансо, обратился с письмом на имя военного министра Франции Жозефа Галлиени. В послании четко и прямо говорилось: в настоящее время оборонительная мощь Вердена сильно ослаблена. Его реальные возможности абсолютно не соответствуют параметрам, столь опрометчиво приписываемых Вердену Генеральным штабом. В итоге генерал был немедленно смещен со своего поста. Комментируя снятие его с должности, Главнокомандующий Жоффр пояснил, что он не желает иметь под своим началом офицеров, выдвигающих перед правительством жалобы иными путями, чем обычные доклады по армейским инстанциям. Ситуация ничуть не изменилась и при преемнике Кутансо, генерале Эрре. На все его просьбы об усилении огневой мощи Верденского укрепленного района, ему отвечали новым изъятием артиллерийских батарей. При этом, все доводы верховного командования сводились к следующему: на вас не будут наступать, Верден не может стать целью немецкой атаки, ибо противник не знает, что Верден разоружен. К началу немецкого наступления Верденский укрепленный район защищали три корпуса французской армии. На правом берегу реки Маас дислоцировались Второй и Тридцатый корпуса (всего шесть дивизий) при более чем трехстах пятидесяти орудиях. Седьмой армейский корпус в составе двух дивизий и трехстах орудиях располагался на другом берегу Мааса. Несколько южнее, в резерве начальника Верденского укрепленного района генерала Эрра, находились еще три пехотные дивизии. В общей сложности для защиты Вердена французская армия располагала одиннадцатью дивизиями и шестьсот тридцатью двумя артиллерийскими орудиями (из них двести пятьдесят тяжелых). Помимо этих сил, в районах Бар–ле–Дюк и Сен–Мен находился резерв верховного командования – Первый, Третий и Двадцатый армейские корпуса.

С января 1916 года в разведовательный отдел ставки верховного командования французской армии, все чаще стали поступать известия об опасном сосредоточении крупной войсковой группировки противника на Верденском направлении.«Существуют конкретные данные, что немцы готовят наступление северо–восточнее Вердена»…

«По обе стороны реки Маас отмечено постоянное передвижение все новых и новых немецких батарей, на позиции доставляются тяжелые австро–венгерские мортиры»…

«Между Бетинкуром и линией Спинкур – Конфлакс противник создал сеть полевых железнодорожных путей»…

«Из Бельгии и Лотарингии перебрасываюся немецкие войска и боеприпасы, которые сосредотачиваются в окресностях Седана, Кариньяна и Монмеди»… «Замечено, что на немецких позициях на верденском участке систематически сносятся шпили колоколен»… Печально, но поток тревожных сообщений был оставлен французской разведкой и аналитическими службами Генерального штаба без должного внимания. В последствиии, разведовательный отдел объяснил свой промах тем, что аналогичная информация шла практически со всех опасных мест Западного фронта (результат ложной переброски войск на всех участках, предпринятой немецким командованием).

Первоначально дату немецкого наступления генрал Эрих фон Фалькенгайн назначил на 12 февраля 1916 года. Но на великое счастье французских войск, прекрасно подготовленному замыслу Германии помешала плохая погода – то дождь, но снег, то туман, то дождь со снегом… Наледь растаяла, земля размякла. Пехота вязла по колено в грязи, колеса артиллерийских орудий проваливались, что делало выдвижение орудий и подачу боеприпасов на огневые рубежи, совершенно невозможным. А в день наступления 12 февраля, с небес хлынул страшный ливень. Атаку пришлось отложить на девять суток, отведя войска с исходных рубежей в тыл.«Нам удалось не дать заметить французам наших приготовлений. Они не видели, как артиллерия выдвинулась на назначенные ей позиции. Все было подготовлено блистательно. Но вечером накануне атаки снежная буря и проливной дождь не дали нам возможности открыть артиллерийский огонь по французским батареям. Атака со дня на день откладывалась. Штурм крепости начался девятью днями позже назначенного срока. Штаб Пятой армии и я переживали мучительные дни, ибо отлично понимали, что каждый день и каждый час значительно уменьшают наши шансы на успех. В довершение несчастья во время всего этого периода затишья, весь наш план был выдан французам двумя негодяями дезертирами», — с горечью вспоминал позднее командующий Пятой армией кронпринц Вильгельм.

Действительно, выдвижение крупных воинских подразделений на передовые с их последующим отходом, не могло не остаться не замеченным французами. Командующий Верденским укрепленным районом генерал Эрр забеспокоился. Разведка, посты наблюдения, пленные и перебежчики единодушно подтверждали: немцы готовят страшный удар. Однако главнокомандующий французскими войсками генерал Жоффр отмахивался от всех тревожных сообщений, как от надоедливых мух: Германия может ударить где угодно, но только не под Верденом. Это просто невозможно, ваши донесения плод умышленной дезинформации вражеской контрразведки, не стоит беспокоиться, мой дорогой генерал! Вы переутомились, глотните коньяку и успокойтесь! Но Эрр проявил настойчивость и потребовал переброски к себе дополнительных войск. Генерал Жоффр снисходительно удовлетворил его просьбу: мол, ладно, если от нескольких дополнительных дивизий вам будет легче, пусть будет так. На днях, сегодня или может быть завтра, я так и быть, подпишу такой приказ. В итоге к 16 февраля 1916 года настойчивость генерала Эрра дала свои результаты: Верденский укрепленный район усилился на шесть пехотных дивизий.

В ночь с 20 на 21 февраля 1916 года Верден спал обычным сном маленького прифронтового города. Жители чувстволи себя в безопасности за тройным кольцом мощных оборонительных сооружений. Но в то же самое время немецкие тылы под Верденом уже пришли в движение. Погода наладилась, земля подмерзла и даже успела покрыться инеем. Приказ командующего германской Пятой армией гласил: «Каждый из нас должен проникнуться убеждением, что Родина ожидает от него великих дел. Мы должны доказать неприятелю, что в сердцах сынов Германии продолжает жить железная воля к победе, что немецкая армия, где бы она не начала наступление, преодолеет все препятствия». И кайзеровские солдаты были полны суровой решимости разбить в прах оборону французов.

Сейчас маскироваться уже не было необходимости, противник все равно уже ничего не успеет сделать. Выдвигались на огневые позиции орудия и минометы. Беспрестанной вереницей текли реки снарядов. Причем часть из них – химические, еще одно изобретение сумеречного германского гения. Последние полеты аэропланов–разведчиков дали уточненные координаты целей. Нескончаемым потоком шла пехота. Рота за ротой, батальон за батальоном, полк за полком, дивизия за дивизией… Стрелки, саперы, огнеметчики…Все новые и новые массы войск концентрировались в местах сосредоточения для предстоящей атаки. Прусские егеря, саксонские стрелки, баварские гренадеры… Солдаты проверяли винтовки, боезапас и снаряжение, офицеры успокаивали своих подчиненных: не робейте ребята, для этих французишек мы приготовили такой шквал огня, что от них и места мокрого не останется! Через пару — тройку дней будем ужинать в Вердене! На грузовиках прибывала элита армии – штурмовые подразделения. Орудийные расчеты нетерпеливо переминались с ноги на ногу: мы давно готовы, можно начинать! Дайте команду, и наши пушки превратят лягушатников в пыль! Все чаще и чаще командиры артиллерийских орудий смотрели на циферблаты своих часов. Наконец хронометры показывали роковое время: восемь часов пятнадцать минут утра. Раздается команда: орудия, огонь!

Первая череда выстрелов возвестила миру страшную весть – Верденский дьявол проснулся. Для Франции наступило время кровавого кошмара. Было раннее утро 21 февраля 1916 года.

Лес у Коре, а сколько их еще… А сколько их— окопов… Крепостей… И только мертвые да мертвые вокруг… Их не сочтешь, и это все Верден…

VIII

Мощный удар немецкой армии под Верденом стал полной неожиданностью для французского верховного командования. Наступлению 21 февраля 1916 года предшествовала девятичасовая артиллерийская подготовка. На протяжении девяти часов германские пушки громили французские позиции. На головы оборонявшихся обрушилось настоящее море огня, тонны стали, океан шрапнели. Для разрушения траншей в изобилии применялись минометы. По французским батареям обстрел велся химическими снарядами, а командные пункты и форты поражались сверхтяжелой артиллерией, ста пятидесяти и двухсот десяти миллиметрового калибра. Огненный шквал проводился путем его последовательной концентрации по площадям, накрывая траншеи первой и второй оборонительных линий. Мощь артиллерийского огня была такая, что землей от разрывов засыпало насмерть целые подразделения! По самым скромным подсчетам, за время этого массированного девятичасового обстрела, германские орудия выпустили около двух миллионов снарядов. «Немцы пытались создать такую зону смерти, в которой ни одна часть не могла бы удержаться. Тучи стали, чугуна, шрапнелей и ядовитых газов разверзлись над нашими лесами, оврагами, траншеями и убежищами, уничтожая буквально все. Ужасные взрывы потрясали наши форты, поурыв их дымом. Невозможно описать это наступление, которое безусловно не имеет равного по силе», — вспоминал позднее генерал Петен.