Александр Табаченко - Покрышкинский авиаполк. «Нелакированные» боевые хроники. 16-й гвардейский истребительский авиационный полк в боях с люфтваффе. 1943-1945 Страница 17

В 11.00 взлетели две четверки «Аэрокобр» под общим управлением гвардии капитана Покрышкина (Покрышкин – Сутырин, Искрин – Савин) и гвардии старшего лейтенанта Фаддеева (Фаддеев – Труд, Ершов – Чесноков). В воздухе было спокойно. Немецкая авиация бездействовала. Через 1 час 20 минут все советские пилоты, не «расчехлив пушек и пулеметов», возвратились домой.

В период 15.05–15.30 пилот 1-й аэ Шагов в районе аэродрома Поповическая произвел облет «Аэрокобры» после ремонта.

После обеда, в 15.20, снова Александр Покрышкин и Вадим Фаддеев повели свои четверки в район Мысхако. Ведомым у командира 1-й аэ летел пилот Николай Ершов. Вторая пара покрышкинского звена штатная: Речкалов – Табаченко. Фаддеевская четверка также была стандартная: Фаддеев – Труд и Искрин – Савин.

При подходе к Новороссийску наши пилоты заметили на высоте 9000 м несколько немецких истребителей Ме-109, которые в воздушный бой не вступили. В это же время со стороны Керчи шла группа немецких бомбардировщиков под прикрытием до 45 истребителей, действовавших на высоте 6000 м. Неожиданно сзади себя, на расстоянии до 5 км, наш патруль заметил до 6 немецких истребителей Ме-109. После разворота нашей восьмерки на юг немецкая группа быстро ушла на высоту и в бой не вступила. Не израсходовав ни одного патрона, наши «Аэрокобры» возвратились на свой аэродром.

Воздушных побед советских пилотов в этот день зафиксировано не было. В воздухе над линией фронта наступило временное затишье. По три боевых вылета в этот день выполнили пилоты Фаддеев, Труд, Ершов, Савин и Искрин, по два раза вылетали на патрулирование Покрышкин, Речкалов, Сутырин, Чесноков, один боевой вылет был записан гвардии сержанту Табаченко.

19 апреля только два летчика авиаполка (Паскеев и Мочалов) поднимались в воздух для выполнения перелетов на близлежащие аэродромы и перегонки отремонтированных самолетов в свою часть. Общий налет обоих пилотов составил 50 минут.

В этот день газета 4-й ВА «Крылья Советов» (ответственный редактор майор Поляков В.И.) в передовой статье отразила результаты боевых действий летного состава объединения:

«С каждым днем на нашем участке фронта разгораются все более ожесточенные воздушные бои. Враг, пытаясь сковать действия наших наземных войск, парализовать железные дороги, коммуникации, бросает в бой большое количество авиации. Не допустить, встретить и разгромить воздушного противника – такова задача наших истребителей. Они первыми видят, куда направлен удар вражеских бомбардировщиков. Они первыми оказывают им самое действенное и самое жестокое сопротивление. Вот почему истребитель должен умело разведывать и истреблять фашистские бомбардировщики, не допускать их к нашим наземным войскам, к городам и селам. Все наши истребители должны действовать в бою так, как прославленные гвардейцы П. Крюков, А. Приказчиков, А. Покрышкин, Б. Козлов, как дерутся братья Глинка, В. Семенишин, Н. Лавицкий, И. Ерошкин и А. Закалюк. С беззаветной храбростью, с исключительным мастерством эти «короли» воздуха истребляют фашистские самолеты. Их не пугает численное превосходство врага, которое он нередко создает на отдельных участках фронта. Беспрерывными, упорными атаками герои-летчики изматывают гитлеровцев, ломают их волю и жестоко расстреливают в воздухе.

Драться так, как дерутся эти советские асы, – святой долг каждого истребителя. Жестокая и упорная борьба за господство в воздухе, за победу разгорается все с новой и новой силой. Еще более ожесточенные воздушные битвы предстоят впереди. Их нужно встретить во всеоружии своего летного мастерства, храбрости и умения.

Высока честь быть истребителем, носить это почетное имя. И тот, кто неустанно ищет врага, навязывает ему бой и уничтожает его, – настоящий истребитель, крылатый сын своей Родины.

Никогда, даже перед лицом смерти, не уступает поле боя врагу советский истребитель. Стойкость и бесстрашие, честь и гордость выросли в нем из сознания долга перед Родиной, перед народом. Нет силы, которая могла бы противостоять воле советского летчика.

Истребитель! Всегда и везде ищи врага! Нашел – не отступи, уничтожь! Помни всегда о товарищах в бою, вовремя приходи им на выручку и сообща рази врагов беспощадно и жестоко. Уничтожай в воздухе немецко-фашистских людоедов».

Десять дней боевых действий на Кубани для гвардейцев 16-го истребительного авиаполка не обошлись без потерь летного состава и авиационной техники. Восемь «Аэрокобр» было безвозвратно потеряно в воздушных боях:

Р-39К-1 № 24445 с мотором № АС-42-26259;

Р-39К-1 № 24406 с мотором № АС-42-135304;

Р-39К-1 № 24418 с мотором № АС-42-135314;

Р-39Д-2 № 138437 с мотором № АС-42-135148;

Р-39Д-2 № 138547 с мотором № АС-42-135212;

Р-39Л-1 № 24594 с мотором № АС-42-26434;

Р-39Л-1 № 24537 с мотором № АС-42-26290;

Р-39Л-1 № 24574 с мотором № АС-42-26409.

Первой человеческой жертвой в 16-м гиап в боях на Кубани стал пилот гвардии старшина Голубев Александр Федорович (1920 г. р., уроженец д. Пестриково Коломенского района Московской области, член ВЛКСМ с 1938 года, в РККА с 1939 года, ВШП – 1940 год). На фронт сержант Голубев попал (по данным наградного листа) 26 августа 1941 года. Однако по каким-то причинам совершил в условиях боевых действий самовольную отлучку, за что по приговору суда Военного трибунала 9-й армии Южного фронта был приговорен к 6 годам лишения свободы, но был оставлен в действующей армии и 25 сентября «прислан для отбытия наказания по суду» в 55-й иап 20-й сад на должность пилота (приказ по 55-му иап от 29.09.41 г. № 15). В авиаполку Виктора Иванова он зарекомендовал себя хорошим летчиком. До убытия 16-го гиап в тыл на переформирование в сентябре 1942 года он «на самолетах МиГ-3 и Як-1 произвел 115 боевых вылетов». Но уже к 28 января 1943 года штаб исаевского авиаполка запротоколировал у него 213 боевых вылетов на поле боя (на разведку – 34, на прикрытие своих войск – 18, на штурмовку – 64, на сопровождение бомбардировщиков – 29, на перехват самолетов – 4, на спецзадания и связь – 64). Результат вполне достойный, так как можно было не возвратиться на свой аэродром уже после первой встречи в воздухе с немецкими «экспертами».

Штурмовыми действиями им было уничтожено до 120 вражеских солдат и офицеров, 38 автомашин с грузами, 18 зенитных установок, 15 железнодорожных вагонов, повреждено и уничтожено 6 паровозов и 1 немецкий танк.

Участвуя в 28 воздушных боях, Александр Голубев лично сбил два самолета противника (20.04.42 г. – один Ме-109, 18.08.42 г. – один Ме-110). За эти боевые заслуги 19 февраля 1943 года командованием Северо-Кавказского фронта он был награжден (приказ СКФ от 19.02.43 г. № 051/н) орденом Красного Знамени.

В авиаэскадрилье Покрышкина Александр Голубев также был на хорошем счету, и Александр Иванович выбрал его своим ведомым.

10 апреля 1943 года, на третий день пребывания авиаполка Николая Исаева на Северо-Кавказском фронте, он не возвратился с боевого вылета, что и отмечено в «Журнале боевых действий полка». Однако в приказе командира 16-го гиап от 23 апреля № 31 указана дата гибели Александра Голубева 9 апреля. Те же данные записаны и в приказе ГУК НКО Союза ССР № 0172/пр. от 30 мая 1943 года, в котором большое количество летчиков ВВС КА, «погибших в боях против немецко-фашистских войск», исключалось из списков Красной армии (в том числе и пилоты 216-й сад – Науменко, Горохов, Бережной и Безбабнов). Учитывая, что приказ писался в штабе исаевской части спустя две недели со дня невозвращения пилота с боевого вылета – ошибка вполне вероятна. Место гибели Александра Голубева осталось неизвестно. О гибели сына командование части известило его маму – Клавдию Петровну Голубеву, проживающую в Коломенском районе Московской области.

В своем последнем вылете он летел ведомым у командира 1-й аэ 16-го гиап гвардии капитана Покрышкина, но, как заметил в послевоенных мемуарах Александр Иванович, Голубев, «увлеченный атакой по бомбардировщикам, не заметил моего энергичного разворота на выручку пары из звена Паскеева, оторвался от меня или продолжал атаки на Ю-88. Тут, видимо, и прихватили его «Мессершмитты».

Чуть больше чем через год после этого воздушного боя, 12 июня 1944 года, командир 7-го иак генерал-майор авиации Утин, непосредственный командир уже дважды Героя Советского Союза гвардии подполковника Покрышкина, скажет применительно к гипотетически подобной ситуации, возникающей в воздушном бою: «Ведомый, безусловно, отвечает за безопасность ведущего, но и ведущий должен отвечать за безопасность ведомого. Если ведущий теряет своего ведомого, да еще нескольких, немедленно расследовать. Не умеет водить пару – ставить ведомым, если же бросает товарища в бою – судить как труса». Кремень – командир авиакорпуса, его б слова – в Боевой устав авиации; командир 16-го гиап Николай Исаев по сравнению с ним ангел. Он не заметил «потери бойца» в этом боевом вылете и причины, ее породившие, а мог бы среагировать как положено принципиальному командиру «сталинских соколов»! Наверное, из-за этого Александр Иванович очень сетует на него за все время руководства им авиаполком…