Игорь Фроянов - Рабство и данничество у восточных славян Страница 17

141 Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. С.347.

142 См.: Пропп В. Я. Русские аграрные праздники (опыт историко-этнографического исследования). Л., 1963. С. 22-23.

143 См.: Дубов И. В. Северо-Восточная Русь. . . 0.187; Алексеев Л. В. Смоленская земля в IХ-ХIII вв.: Очерки истории Смоленщины и Восточной Белоруссии. М., 1980. С.106.

144 И. В. Дубов по этому поводу пишет: «На первом этапе (IX – X вв.) население данного района, и Тимерева в том числе, было смешанным. Здесь представлены славянский, финно-угорский и скандинавский этнические компоненты. Второй этап (XI – XII вв.) характеризуется уже сложившимся этническим массивом – древнерусским, ведущую роль в формировании которого в Волго-Окском Междуречье на первом этапе играли словене новгородские, а на втором – кривичи». Дубов И. В. Северо-Восточная Русь. . . С. 187.

145 Алексеев Л. В. Смоленская земля... С.106.

146 Дубов И. В. Северо-Восточная Русь. С. 146-147.

147 Там же. С.148. См. также: Добровольский И. Г., Дубов И. В., Кузьменко Ю. К. Граффити на восточных монетах. .. С.133.

148 Там же. С.164, 165, 216-217.

149 И. В. Дубов видит в ограде лишь первоначальное укрепление Тимеревского поселения (Дубов И. В. Северо-Восточная Русь. . . С. 165). Однако в древности ограды и стены играли сакральную роль, защищая местные святыни от вторжения злых сил со стороны окружающего, внешнего мира.

150 ПВЛ. 4.1. С.157.

151 Возможно, несколько искаженное отражение этого обычая имеется в «Стратегиконе» Маврикия, где говорится, что славяне и анты зарывают необходимые им вещи в тайниках (Вестник древней истории. 1941, № 1. С.253). Заслуживает внимания соответствующая интерпретация, данная В. В. Мавродиным. Он пишет: «Антские племенные князья-предводители, «рексы» сосредоточивают в своих руках ценности, которые тщательно пряча от врагов, зарывают в землю» (Мавродин В. В. Образование Древнерусского государства. С.45). Историк рационалистически подходит к оценке поведения древних людей, отыскивая прозаические причины, по которым антские вожди зарывали в землю ценности, и в этом минус его построений.

152 Шахматов А. А. Корсунская легенда о крещении Владимира // Сборн. в честь В. И. Ламанского. СПб., 1908. Ч.П. С. 1110, 1147.

153 Корзухина Г. Ф. Русские клады 1Х-ХШ вв. С.8.

154 См.: Абрамович Л. И. Жития святых мучеников Бориса и Глеба. Пг., 1916. С.16.

155 См.: Патерик Киевского Печерского монастыря. СПб., 1911. С. 119, 215; Кушелев-Безбородко Г. Памятники старинной русской литературы. СПб., 1860. Вып.1. С.223.

156 См.: Фроянов И. Я. Начало христианства на Руси // Курбатов Г. Л., Фролов Э. Л., Фроянов И. Я. Христианство: Античность. Византия. Древняя Русь. Л., 1988. С.328.

157 Потин В. М. Древняя Русь и европейские государства в X-ХIII вв. Л., 1968. С.16.

158 Там же. С.29, 31, 32.

159 Там же. С.17-19. См. также: Корзухина Г. Ф. Русские клады IХ-ХIII вв. С.13, 95, 97.

160 См.: Антонович В. Б. Древности Юго-Западного края. Раскопки в земле древлян// Материалы по археологии России. СПб., 1893. Вып.11. С.9; Строков А. А. Раскопки в Новгороде в 1940 году// КСИИМК. 1945. Вып.11. С.72; Монгайт А. Л. Раскопки в Мартирьевской паперти Софийского собора в Новгороде// КСИ-1 ИМК. 1949. Вып.24. С.102; Успенская А. В. Звенигородские курганы// КСИИМК. 1953. Вып. 49. С.126.

161 В. М. Потин рассуждает по этому поводу с чисто практической точки зрения, объясняя использование бересты при укрытии кладов «стремлением как можно лучше сохранить накопленное богатство. Эластичность бересты, ее водонепроницаемость, свойство противостоять гниению — все это делало березовую кору незаменимым материалом для всякого кладохранителя» (Потин В. М. Древняя Русь... С.19). Данное объяснение нам представляется недостаточным, совершенно не учитывающим названные самим же автором «вотивные», т. е. культовые, клады, обнаруженные «на месте святилищ и жертвенников, в храмах и т.п.». — Там же. С.12, 13.

162 У некоторых племен вождь не имел ничего своего, все, чем он владел, принадлежало коллективу. — См.: Хазанов А. М. Социальная история скифов. М., 1975. С.184.

163 Можно думать, что некоторые клады антов накапливались несколькими поколениями. — См.: Рыбаков Б. А. 1) Анты и Киевская Русь. С.330; 2) Ремесло древней Руси. С.101.

164 См.: Мисюгин В. М. Мифы и этносоциальная история // Африканский этнографический сборник/ Отв. ред. Д. А. Ольдерогге. Л., 1984. XIV. С.48-61.

165 История первобытного общества. С.202.

166 Свердлов М. Б. Общественный строй славян. .. С.55.

Рабовладение у восточных славян VIII - X вв.

Важную информацию о рабстве в восточнославянском обществе VIII-Х вв. поставляют арабские писатели, из чьих сведений явствует, что рабы у восточных славян – это недавние пленники, добываемые в войнах. По известиям Гардизи, венгры нападают на славян, рассматривая их как потенциальных рабов.167 Славяне смотрели на венгров теми же глазами. Следствием взаимных набегов у них, согласно Марвази, было «много рабов».168 Свидетельство о большом количестве рабов у славян содержится и в сочинении Гардизи.169

Комментируя эти сообщения арабов, А. П. Новосельцев писал: «У славян в какой-то форме существовало рабство... Об источнике рабов говорит ал-Марвази. Этим источником были внешние войны, в результате которых не только славяне становились добычей венгров (и русов) и продавались затем в Византию, Булгар и Хазарию, но и сами, захватывая пленников, обращали их в рабов. Кто и как пользовался трудом рабов, какое место занимал их труд в славянском обществе — на этот вопрос наш источник ответа, к сожалению, не дает».170 Последние слова комментатора обусловлены, по всей видимости, его уверенностью в том, что труд рабов у славян находил применение и поэтому занимал в славянском обществе определенное место. Но это — факт далеко не очевидный.

Сообщения о рабстве у восточных славян171 арабские писатели дополняют рассказами о рабах у русов, принадлежащих, несомненно, к славянскому этносу. Ибн русте говорит о русах: «Они храбры и мужественны, и если нападают на другой народ, то не отстают, пока не уничтожат его полностью. Побежденных истребляют и[ли] обращают в рабство».172 Ибн Русте называет, в частности, тех, на кого нападают русы. Это — славяне: «Они нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают их в плен...».173 О том же повествует и Гардизи, по которому русы «постоянно нападают на кораблях на славян, захватывают славян, обращают в рабов... ».174 Осмысливая приведенные свидетельства, А. П. Новосельцев пишет: «Заслуживают внимательного изучения данные о взаимоотношениях русов и славян. Последние служат объектом нападения русов и источником рабов... Очевидно, под этими славянами следует понимать соседние русам славянские племена, им еще не подчиненные».175

Нередко пленения, производимые восточными славянами, преследовали цель захвата в плен женщин и детей, как это бывало и прежде. Так ал-Масуди извещает о том, что во время похода русов на Каспий (909 – 910 гг.176), «они проливали кровь, захватывали женщин и детей, грабили имущество, снаряжали отряды для набегов, уничтожали и жгли [дома]».177 Хазарские мусульмане, охваченные жаждой мести, говорили потом о русах, что те «совершили нападение на области нащих братьев мусульман, пролили их кровь и увели в плен жен и детей».178 Точно так же поступили русы, овладев богатейшим городом Закавказья Бердаа, разорили его «угнали женщин, юношей и девушек, сколько хотели».179

Итак, сведения, извлеченные из восточных источников, со всей ясностью показывают, что в VIII-Х вв. основную массу рабов у восточных славян по-старому составляли иноземцы, приведенные удачливыми славянскими воинами из ближних и дальних стран в качестве пленников. Можно с уверенностью сказать, что именно в котле войн вываривалось главным образом восточнославянское рабство. Однако по сравнению с «антской эпохой» в рабовладении указанного периода наметились и некоторые перемены: если раньше обычное право запрещало обращение в рабство соплеменников, то теперь появились первые и едва заметные ростки рабской неволи на местной почве. В рабов стали обращать за преступления и нарушение нравственных норм. Некоторый свет здесь проливают все те же арабские писатели.

По Гардизи, славяне, «если схватят вора, забирают его имущество, а его самого затем отсылают на окраину страны и там наказывают». Примечательно, что это известие идет вслед за сообщением о рабах у славян, в чем улавливается их тематическая связь.180 О наказании вора читаем и у Ибн Русте: «Если поймает царь в стране своей вора, то либо приказывает его удушить, либо отдает под надзор одного из правителей на окраинах своих владений».181

В рассказах Ибн Русте и Гардизи проглядывает нечто похожее на «поток и разграбление», когда человек, совершивший «разбой» или «татьбу», обращался в рабство.182 По словам одного из исследователей первобытного права, «виновный в разбое подвергался потоку или разграблению, т.е. лишению всякой правоспособности временно или вечно, лишению мира, при котором все имущество преступника отбиралось, сам он изгонялся, мог даже быть отданным князем в холопство».183 В записи Ибн Русте есть одна многозначительная деталь: славянский «царь» приказывает удушить преступника. Воровство, следовательно, влекло утрату виновным права на жизнь. Тем вероятнее потеря им права на свободу и переход в рабское состояние.