А Мишулин - Спартак Страница 17

Вслед за Кампанией поднялись Апулия и Лукания; восстание перебросилось в Калабрию и Бруттий. Вся южная Италия противостояла Риму. Гражданские войны 90-х годов половинчато разрешили выдвинутые крестьянским движением вопросы. Теперь борьба велась на другой основе. И не случайно опять выступили именно южные области Рима. В 73 год — в год перехода восставших рабов к активной борьбе — италийский крестьянин уже начал понимать, что завоёванные им в Союзнической войне гражданские права давали мало результатов и, главное, вовсе не гарантировали от разорения и эксплоатации. Ростовщический капитал в союзе с крупным землевладением, ещё глубже вторгнувшись в южные области Рима, продолжал там разрушительную работу. Среднее крестьянство разорялось. Мелкий пахарь с его небольшим наделом попадал в зависимость от своего кредитора — крупного землевладельца. Бремя воинской повинности, притеснения администрации и, главное, усиление налоговых поборов на основе консульского закона 73 г. — всё это в обстановке повторявшихся неурожаев накаляло атмосферу и вызывало волнения крестьянства южной Италии. Если раб восставал против господина, борясь за свободу, то крестьянин поднимался, защищая ускользавшую собственность, свои мелкие земельные участки.

Характерно, что ещё за несколько лет до восстания рабов крестьяне-бедняки и рабы на юге Италии объединились в разбойничьи шайки, которые причиняли столько беспокойства рабовладельцам, что в борьбе с ними ещё в 77 г. специально был издан консульский закон, в котором впервые появилось понятие «грабежа», в то время как старое римское право не выделяло «грабежа» из общего понятия «кражи». Понятно, что в момент восстания рабов крестьянство поддерживало это движение. Это подтверждается и рядом сведений из источников. Аппиан, например, совершенно определённо указывает, что кроме земледельческих рабов к Спартаку сбегались и «свободные крестьяне с полей», причём количество их беспрерывно увеличивалось.

Тот же Аппиан говорит, что наряду с рабами и слугами из свободных к Спартаку шли так называемые «попутчики» (или «разный сброд»). Несомненно, под «попутчиками» Ацпиан подразумевает здесь тех «свободных крестьян с полей», о которых он говорит ранее. Но это, очевидно, были безземельные крестьяне и пастухи, иначе они были бы прямо названы или рабами, или крестьянами.

Наконец, Саллюстий говорит о «колонах», которые сочувствовали Спартаку. О симпатиях колонов, т. е. в ту пору ещё свободных крестьян, к восставшим рабам мы можем судить также и по тому, как неохотно римские войска сражались с армией Спартака. По данным Саллюстия, Плутарха и Аппиана видно, что римские войска не только неохотно сражались со Спартаком, но- среди них было сильно развито и<дезертирство. Аппиан говорит, что перебежчики с римской стороны в такой массе присоединялись к восставшим, что Спартак просто отказывался принимать их. А эти перебежчики и, з солдат римских легионов могли быть только свободными, т. е. крестьянами, так как рабов в армии не было. Возможно, что в число солдат вследствие спешной мобилизации попадали недовольные Римом крестьяне из южных областей Италии (об этом упоминает Аппиан). В общем крестьянство и солдаты не только симпатизировали освободительной, борьбе Спартака, но и участвовали в ней.

Пастух.

Об участии свободных в освободительном движении рабов мы можем судить не только по данным авторитетных историков Аппиана и Саллюстия. Более поздний писатель Фемистий, например, говоря о причине успеха спартаковской борьбы, утверждает, что «причиной этого тогда была не храбрость этих двух рождённых рабов (имеются в виду Спартак и Крикс. — А. М.), но проклятые доносчики и запятнанные кровью шпионы, заставившие италийцев стремиться охотно ко всякой другой, сравнительно с существующим, перемене».

Что следует из этого указания Фемистия?

Во-первых, указание на существование доносчиков и шпионов свидетельствует о наличии в самой римской армии сочувствующих Спартаку.

Во-вторых, ссылка Фемистия на италийцев, стремившихся к перемене «сравнительно с существующим порядком вещей», наводит на мысль не о простых симпатиях, но об открытом присоединении италийцев к восстанию рабов с целью добиться перемены существующих условий.

Но если на юге Спартак собрал вокруг масс восставших рабов также и крестьянские элементы, то у нас нет данных говорить о таком же присоединении свободных на севере. О том, как реагировало крестьянство северных провинций на восстание рабов, источники не дают никаких сведений. Может быть, зажиточное и крепкое крестьянство севера выступало против Спартака. Для нас здесь достаточно указать на отношение крестьянства южных областей, где всего острее отразился социально-экономический кризис. Присоединившееся к массовому восстанию рабов мелкое крестьянство выступало под руководством рабов как основного класса, противостоящего рабовладельческому строю. Движение принимало, таким образом, более массовый, подлинно революционный характер, что и выделяет его из предшествовавших движений рабов. Но, с другой стороны, такая разношерстность состава спартаковской армии не могла не отразиться на характере движения. Выдвигались одновременно две задачи; удовлетворить интересы восставших рабов и интересы крестьянства.

Нам остаётся теперь поставить последний, ещё почти совершенно не выясненный в науке вопрос — о «программе» спартаковского освободительного движения. Приходится ещё раз указать, что при скудости источников по этому вопросу трудно прийти к какому-нибудь категорическому суждению. Поэтому сейчас приходится только ограничиться постановкой вопроса с целью дальнейшего его изучения. Буржуазная наука не могла разрешить этот вопрос, ибо буржуазные учёные его сознательно обходили. Между тем источники при всей бедности своей дают всё же некоторый материал для разрешения вопроса о наличии определённой программы у Спартака. Советские историки заинтересованы в том, чтобы этот вопрос правильно понять и правдиво разрешить.

Наше внимание должно быть прежде всего обращено на то обстоятельство, что-древние авторы — и Аппиан и Плутарх — говорят, что заговор Спартака, в котором вначале участвовало несколько сот рабов, безусловно намечал широкий план освобождения от рабства. «Спартак, — говорит Аппиан, — убедил своих товарищей выступить и скорее подвергнуться опасности за свободу, чем для утехи публики на гладиаторских зрелищах».

Конные состязания.

Спартак — свободный по происхождению фракиец — не мог примириться со своим рабским положением. Что он не раз пытался освободиться и убежать от своих владельцев, прежде чем попал в гладиаторы, видно из того места у Плутарха, где говорится, что Спартак сначала был привезён в Рим и в первый раз продавался в рабство именно там. Кроме того, в источниках есть сведения, что Спартак был незаконно продан в гладиаторы. А так как гладиаторство было тяжёлым наказанием за большие преступления, то можно полагать, что именно систематическое бегство Спартака от своих владельцев и привело к тому, что он был отдан в гладиаторы. Вполне естественно, что после безуспешных попыток бегства, предпринятых в одиночку, у Спартака мог созреть план общего выступления рабов.

Сбросив цепи рабства, Спартак организовал массовое движение рабов. И когда в 73 г. восстание рабов охватило почти всю южную Италию, движение за освобождение вступило в новую стадию. Теперь, в сущности, вопрос стоял не столько о новой вербовке рабов в стан восставших, сколько о закреплении уже завоёванной свободы и обеспечении её в дальнейшем. Спартак даже отказывался от чрезмерного увеличения своей армии, выбирая более надёжных, главным образом из числа рабов, а не из перебежчиков и крестьян.

Дальнейшая борьба за свободу требовала выработки твёрдого плана действий. В связи с этим и возникли разногласия внутри штаба восстания, на которые определённо указывают источники. Обратимся к древним источникам, повествующим о спартаковском освободительном движении. Что они говорят по вопросу о разногласиях?

В одном дошедшем до нас фрагменте (отрывке) Саллюстий указывает, что в 73 г., в переломный момент восстания и борьбы с Варинием, Спартак, удвоив свою армию, предложил план похода на север, отказываясь от нападения на Вариния. Крикс же, возглавлявший «германо-галльскую» часть войск, стоял за то, чтобы двинуться навстречу и вступить с ним в бой. Разногласия не были ликвидированы даже после того, как Спартак и Крикс решили совместно выступить против Вариния. Вариний был разбит, но разногласия приняли ещё более острый характер. В то время как Спартак, по сообщению Плутарха, двинулся весной следующего года на север, Крикс отделился от Спартака и стал заниматься экспроприациями в южной Италии.