Алексей Гудзь-Марков - Домонгольская Русь в летописных сводах V-XIII вв. Страница 17

Континентальная торговля, ведшаяся Русью, не только раздвигала географические и экономические горизонты вокруг центра государства, но и вела к внутреннему перерождению Руси.

Видимым олицетворением этой метаморфозы у открывавшейся миру Руси стало принятие христианства. Русь стояла последней в череде славянских государств, до последней четверти X в. не принимавшей нового кодекса не только морали, но и всего внешнего проявления естества и природы государства и населявших его народов.

Первой навстречу христианству шагнула княгиня Ольга. В 955 г., видимо находясь в составе шедшей к Византии русской торговой флотилии, она приехала в столицу империи.

В Византии правил хорошо нам знакомый Константин VIII. До 948 г. его соправителем был тесть Роман I Лекапень (919–948). Кроме того, соправителями императора были его шурины: Христофор (919–931), Константин (923–945) и Стефан (945–964).

Контантин VIII в своей книге «О церемониях» годом приезда Ольги называет 957 г.

Русская княгиня появилась в Византии с собственным священником Григорием. Это указывает на то, что, возможно, Ольга уже приняла крещение. Мы помним о киевской церкви св. Ильи и о значительном числе христиан, живших в столице в X в.

Если правда то, что Ольга приехала в Византию христианкой, а это тем более вероятно, что сам Константин VIII не упоминает о ее крещении, то рассказ составителя «Повести временных лет», посвященный крещению Ольги в Византии, всего лишь красивый вымысел.

Но в летописном повествовании есть символичная деталь. Ольгу в Византии крестили сам император Константин VIII и патриарх.

«Бе же имя ей наречено в крьщении Олена (Елена), якоже и древьняя цесарица, мати Великого Костянтина».

Константин Великий (IV в.) стал первым римским императором, утвердившим христианство в качестве официальной религии. Мать его звали Еленой. И тут следует отдать должное летописцу, ибо приведенная им параллель весьма удачна и символична.

Кроме того, супругу Константина VIII также звали Еленой Лакапин. Христианское имя Ольги Елена могло означать наречение ее духовной дочерью императорской четы. Подобное было принято при крещении в средние века.

Однако визит Ольги в Византию посеял в ее душе семена сомнения и побудил к известным действиям. О том, что не все складывалось гладко во время пребывания Ольги в столице империи, узнаем от летописца:

«Си же Ольга придя Киеву, и, якоже рекохом, присъла к ней цесарь Грьчьский, глаголя, яко мьного дарих тя. Ты бо глаголаше къ мъне, яко, аще възвращюся в Русь — мъногы дары присълю ти: челядь и воск и скору и вой в помощь; Отъвещавъши же Ольга, рече к сълом — Аще ты, рьци, тако же постояши у меня в Почайне, якоже аз в Суду, то тъгда ти дамь».

Дары русской княгине Константин VIII и в самом деле преподнес немалые, и об этом император особо сказал в своей книге. Но ранее император унизил Ольгу, продержав в заливе Суд, прежде чем позволил войти в столицу. Тем самым император расставил точки в предстоящем разговоре и дал понять Ольге, что она лишь одна из множества иных, а право греться в лучах солнца империи — это великая милость и русская княгиня, при известном смирении, может ее удостоиться. Позиция Константина VIII не могла не смутить Ольгу, и она пустилась на женскую уловку.

Киевские летописцы дружно молчат о том, что в 959 г. Ольга отправила посольство к германскому императору Оттону I, прося выслать на Русь епископа и духовенство. Мы узнаем об этом событии из западных источников. Оттон I не мог не отреагировать на подобную просьбу мгновенно, и скоро в Киев приехал новопосвященный епископ Руси Адальберт со спутниками.

До поездки на Русь Адальберт († 981) был монахом Вейесенбергского монастыря. По возвращении из Руси в Германию Адальберт стал епископом магдебургским.

Полагают, что Адальберт стал автором труда, именуемого хроникой продолжателя Регинона Прюмского († 915). Ее повествование охватывает 907–967 гг. Поездку Адальберта в Киев относят 961 г.

Обратимся к свидетельству хроники:

«В лето от воплощения Господня 959 король снова отправился против славян; в этом походе погиб Титмар. Послы Елены, королевы ругов, крестившейся в Константинополе при императоре константинопольском Романе, явившись к королю, притворно, как выяснилось впоследствии, просили назначить их народу епископа и священников…

…960 г. Король отпраздновал рождество господне во Франкфурте, где Либуций из обители св. Альбана (г. Майнц) посвящается в епископы народу ругов достопочтенным епископом Адальдагом (г. Бремен)…

…961 г. …Либуций, который не смог отправиться в путь в прошлом году из-за какой-то задержки, умер 15 февраля сего года. Его сменил, по совету и из-за вмешательства архиепископа Вильгельма (г. Майнц), Адальберт из обители св. Максимина (г. Трир), который, хотя и ждал от архиепископа лучшего и ничем никогда перед ним не провинился, должен был отправиться на чужбину. С почестями назначив его для народа ругов, благочестивейший король, по обыкновенному своему милосердию, снабдил его всем, в чем тот нуждался».

Папа Агапит II (946–955) даровал право гамбургскому архиепископу Адальдагу (937–988) ставить епископов на севере Европы и в землях славян. А работа, ведшаяся в этом направлении, кипела. У римского папы до нее не доходили руки. Решения должны были приниматься быстро и в Германии. Около 948 г. Оттон I создал пять новых епископий — две в землях полабских славян, в Бранеборе и в Хафельберге, и три в Дании — в Шлезвиге, Рибе и Орхусе. Просьба Ольги пришлась как нельзя кстати.

Однако судьба посольства епископа Адальберта оказалась обескураживающей. В 962 г. Адальберт бежал из Киева, при этом многие из сопровождавших его лиц были убиты и сам епископ едва избежал гибели.

Столь скоротечная миссия Адальберта на днепровские берега и ее результат указывают на то, что никто на Руси не то что не питал симпатии к латинскому духовенству, но, напротив, испытывал к нему неприязнь. Русские, ведшие торговлю на верхнем и среднем Дунае, были прекрасно осведомлены о судьбе славян центра Европы и не могли не знать о роли латинского духовенства во внешней политике Германии.

Видимо, Византия уж очень высокомерно приняла Ольгу, а выдвинутые Константином VIII условия принятия Руси в лоно христианства смутили княгиню несоответствием действительного положения ее государства тому статусу, который ему отводили греки.

Несмотря на обиду, в августе 960 г. — марте 961 г. русские воины участвовали в операциях, проводимых Никифором Фокой против арабов на Крите.

Тем временем у Ольги подрастал Святослав. Мать пыталась привлечь его внимание к христианству, но усилия ее были тщетны. Мальчику шел тринадцатый год, и мысли его были далеки от устремлений матери. Святослав бредил походами, сражениями, его манили далекие страны и странствия.

Святослав Игоревич († 972)

В 964 г. Святославу исполнилось двадцать два года. Князь возмужал, и на сцену мировой истории вырвалась та сила, которая была призвана утвердить восточнославянское государство как мощнейшую державу. Недаром летописец посвятил юному Святославу восторженные строки:

«Князю Святославу възрастъшю и възмужавшю, начавои совкупляти многи и храбры, и легъкоходя, аки пардус, войны многи творяше. Ходя воз по собе не возяше, ни котьла, ни мяс варя, но потонку изрезав конину ли, зверину ли или говядину на углех испек ядяше, ни шатра имяше, но подъклад постлав и седло в головах: такоже и прочий вой его вси бяху.

И посылаше къ странам, глаголя — Хочю на вы ити».

Святослав Игоревич решил расширить рубежи русского государства на северо-востоке. Летописец повествует:

«И иде на Оку реку и на Волгу, и налезе вятичи, и рече вятичем — Кому дань даете? — Они же реша — Козаром по щьлягу от рала даем».

Окские и волжские речные пути были для Киева весьма притягательны, ибо русская столица едва ли что имела от кипевшей в VIII–X вв. на тех реках торговли, а выгоды от обладания бассейнами верхней Волги и Оки сулили немалые. Но проблема в том крае для Киева была не в вятичах, а в запиравших низовья Дона и Волги городах и крепостях Хазарского каганата. Именно эта сила безраздельно контролировала торговые пути, ведшие в Персию, Среднюю Азию и далее в Индию и Китай.

И в 965 г. Святослав вывел русскую армию в большой поход на восток.

Выше писалось, что в 834 г. греческие инженеры выстроили на нижнем Дону крепость Хазарского каганата Саркел (Белую Вежу). Греки предвидели скорое возвышение языческого колосса Восточной Европы — Руси — и спешили упредить ее экспансию. И это удавалось, но лишь до тех пор, пока восточные славяне были разобщены. В IX–X вв. Русь, поначалу бывшая небольшим государством, стремительно объединяла вокруг себя силы всего восточноевропейского славянства. Для достижения этой цели в ход шли и дружины варягов, и походы князей в земли отдельных славянских союзов. Скоро все на просторах Русской равнины начало подчиняться единому центру. Многочисленные города, волоки, погосты, волости и целые провинции в X в. стали жить в едином ритме, и сила, отовсюду стягивавшаяся Киевом в державную десницу, приобрела всесокрушающую мощь.