Ольга Афанасьева - Лондон: игра престолов, театральные тайны, маньяки и привидения Страница 17

Вампирами становились жертвы несчастных случаев, убитые и самоубийцы, отлученные от церкви. Позже к ним добавились некрещеные младенцы (правда, они были менее вредоносны: сосали кровь только у домашнего скота), дети, зачатые во время постов, родившиеся с зубами или «в рубашке». Теория, что вампирами становились и их укушенные жертвы, появилась позднее, вызвав настоящую панику: люди боялись вампирской эпидемии.

Если предполагали, что где-то поблизости завелся вампир, на него начиналась охота. В первую очередь исследовали недавних покойников, особенно тех, со смерти которых не прошло еще 40 дней. Тело выкапывали и исследовали. Если обнаруживали кровь во рту, тело без признаков разложения или раздутое, отросшие ногти и волосы — труп пронзали колом, обезглавливали или сжигали, причем в церкви повторяли отпевание усопшего.

После вампирской паники в Сербии и Восточной Пруссии XVIII века осквернение могил приобрело массовый характер. В 1718 году Австрия по Пожаревацкому миру получила в свой состав часть территории Боснии, Сербии и Румынии. До этого упыри и вурдалаки были популярны только в балканских странах, но уже в 1 721 году австрийские чиновники и военные, обосновавшиеся в землях западных славян, стали получать от местных жителей жалобы на то, что на них якобы нападали вампиры.

До наших дней дошла история некоего Петра Благоевича (Плогоевица) из сербской деревушки Кисилово, описанная в заметке в местной газете (и в романе французской современной писательницы Фред Варгас «Заповедное место»). Благоевич умер в 1725 году. Незадолго до смерти его лягнула лошадь, он быстро поправился, но вскоре скоропостижно умер в возрасте 62 лет. В ночь после похорон он явился сыну и попросил поесть, но сын пришел в ужас и отказал. После этого за неделю в селе скоропостижно умерло 9 человек, в том числе и сын Благоевича. Все они перед смертью успели сообщить, что покойник приходил к ним ночью и сосал у них кровь.

Перепуганные жители деревни подали жалобу чиновнику Фромбальду в местный магистрат. Управа приняла решение вскрыть могилу в присутствии священника. Оказалось, что тело Благоевича не тронуто разложением. Его сожгли, и смерти в селе прекратились. Могила его завалена камнями, рвать траву на ней нельзя. Село Кисилово до сих пор посещают журналисты в поисках историй о вампирах.

Второй известный в Европе случай — смерть Павла Арнаута из села Медведжи. Арнаут побывал в турецком плену и, вернувшись, рассказывал, что его кусал вампир. После его гибели в результате несчастного случая четыре человека рассказывали о том, что видели его. Вскоре все они умерли. Власти действовали испробованным способом — вскрыли могилу, нашли в ней нетронутое тлением тело и полный гроб крови, после чего пронзили вурдалака колом и сожгли. Так же поступили и с жертвами Арнаута (в западной традиции он зовется Арнольдом Паоле). История вдохновила Алексея Толстого на создание жуткого рассказа «Вурдалаки». Популяризированная версия дела Павла Арнаута стала бестселлером на книжной ярмарке в Лейпциге в 1 732 году.

К середине XVIII века почти во всей Европе началась паника по поводу вампиров. Вокруг Сербии и Румынии после историй Арнаута и Благоевича предлагали даже создать карантинную зону.

Но вернемся на Хайгейтское кладбище. В своем интервью от 27 февраля 1970 года Манчестер не предоставил никаких доказательств в поддержку своей теории. Дэвид Фаррант сообщил журналистам, что видел на кладбище мертвых лисиц без внешних признаков причин смерти. Его заявление вряд ли вынудило бы полицию начать расследование, но случилось кое-что еще.

Две девушки возвращались из лицея, где учились, и решили срезать путь, пройдя через кладбище. Домой они прибежали в ужасе: за ними гналась какая-то черная фигура, и они видели, как мертвые выходят из могил. Одна из девушек заболела и стала лунатичкой. Во время обострений она вставала по ночам и шла на кладбище и всякий раз направлялась к одному и тому лее склепу. Среди оккультистов ходили слухи, что это склеп Хозяина (главного вампира) и Хозяин зовет ее к себе. За девушкой проследили, и на том месте, куда она ходила, нашли множество обескровленных трупов мелких зверьков. Газеты подняли шум, и тогда было начато расследование.

Трупы животных были тщательно осмотрены. Эксперты обнаружили раны в области горла и обескровленность. Полиция сочла, что кладбище и близлежащий парк использовались для ритуалов, которые включали в себя убийство животных. И если Манчестер сомневался в природе призрака, которого он видел, то Фаррант уверенно утверждал, что это вампир.

Публичная огласка превратила Фарранта и Манчестера в знаменитостей, после чего между ними возникло вполне понятное соперничество. Каждый утверждал, что изгонит или уничтожит призрак. Манчестер заявил своим соратникам, что он проведет «официальную» охоту на вампира в пятницу, 13 марта. Это заявление привело на Хайгейтское кладбище толпы людей — последователей Манчестера, журналистов, любителей оккультизма и просто зевак. Телекомпания ITV транслировала в прямом эфире, как вечером 13 марта в течение двух часов толпа «охотников за привидениями» со всего Лондона и окрестностей скопилась у ворот и стен запертого кладбища — Хайгейт охраняла полиция, чтобы предотвратить вандализм и осквернение могилы.

Потом Манчестер в книге «Хайгейтский вампир» описал, что он делал в ту ночь. По его словам, он вместе с несколькими единомышленниками проник на кладбище незаметно для полиции, через поврежденную ограду, и попытался открыть дверь одного из склепов. Но как они ни старались, не смогли сдвинуть дверь ни на сантиметр. В итоге они спустились вниз на веревке через отверстие в крыше, нашли гроб с телом неизвестного мужчины, выглядящего так, будто он спит. По словам Манчестера, стоя над открытым гробом, он сбрызнул труп неизвестного мужчины святой водой, бросил в гроб чеснок и прочел молитву: «Иди прочь, нечистый дух, отец всех бед и клевет. Покинь это место и не возвращайся никогда». Пронзить тело колом он не решился, но старательно замуровал вход кирпичами. На этот склеп Манчестера навела одна из школьниц, пострадавших от прогулок по Хайгейту. В гипнотическом трансе она привела Манчестера к группе склепов. После этого Манчестер заявил, что верит, что в Хайгейте существует настоящий вампир и что с ним надо обойтись соответственно.

Обезвредив «Хозяина», Манчестер взялся помочь школьнице-лунатичке — ее звали Элизабет Войдила. Девушке часто снились кошмары — что к ней в комнату проникает та самая черная фигура, которую они с подругой встретили на кладбище. У девушки развилась тяжелая анемия, а на шее были обнаружены две ранки, напоминавшие классический укус вампира. Узнав об этом, Манчестер и молодой человек, приятель Элизабет, стали лечить ее как жертву вампира и наполнили ее комнату чесноком, крестами и святой водой. Вскоре она поправилась. Позже Манчестер связался с журналистами и сообщил, что беседовал с другой женщиной, у которой были те же самые симптомы, что и у Элизабет Войдилы.

Фаррант, уязвленный тем, что слава Манчестера затмила его собственную, решил прибегнуть к более радикальным мерам, чем чеснок и святая вода. Первого августа 1970 года обугленные и безголовые останки женского тела были найдены недалеко от катакомб. Полиция подозревала, что произошел ритуал черной магии. Вскоре после этого инцидента Фаррант был замечен полицией на кладбище Хайгейт. С собой у него были распятие и осиновый кол. Он был арестован, но когда дело дошло до суда, его отпустили. Юридически Хайгейт считается общественным местом, и закон не запрещает проникать в него ночью. Однако после ритуалов новоявленных экзорцистов возмущенная общественность потребовала, чтобы власти защитили могилы близких им людей от надругательств.

Несколько лет спустя в округе стали поговаривать, что в одном из домов по соседству с Хайгейтом — викторианском особняке в неоготическом стиле — появился призрак. Манчестер обыскал дом и обнаружил в подвале гроб, по его словам тот самый, который он замуровал в склепе. Гроб вытащили на задний двор. Открыв крышку, Манчестер увидел неразложившийся труп того самого вампира, который бесчинствовал на кладбище Хайгейт. Предоставим ему слово: «Ужасные злобные глаза под черными нахмуренными бровями, с адской желтизной по краям кроваво-красных зрачков, были страшнее, чем у любого хищника». В этот раз Манчестер все же пронзил сердце вампира осиновым колом. В ту же секунду раздался страшный рев, «как будто из бездны ада», и Манчестер со спутником по имени Артур вынуждены были зажать уши, чтобы не оглохнуть. После этого труп обратился в кучу коричневой слизи. Метаморфоза сопровождалась таким нестерпимым зловонием, что охотники за вампиром не стали тратить времени на съемки и событие не было доказано фотографиями.