Эдуард Кондратов - Птица войны Страница 17

Третий день живет Те Иети в нахлебниках у Те Нгаро. Подвергнув хозяйство старика разграблению, вождь милостиво подкармливает Те Иети. Хорошо еще, что Тауранги благоволит к дочке, иначе от сварливой Хапаи житья бы не было. Осенью сын вождя хочет жениться на Парирау. Ох, скорее бы приходила осень! Тогда никто в деревне не посмеет оскорбить утратившего ману Те Иети...

- Почему ты молчишь, старик? - недовольно спросил Тауранги. - Ты опять уснул?

Те Иети затряс головой: нет-нет, он сейчас развеселит сына арики. Он расскажет ему о том, как хитрый Мауи заставил своих братьев долго-долго кричать голосом совиного попугая, а сам в это время слопал весь их улов.

Тауранги одобрительно кивнул. Он любил рассказы о проделках лукавого и смелого Мауи.

- Дай мне шкуру... вон ту, сухую, - сказал он. - Я буду обтирать ружье, а ты говори.

- Однажды, когда была хорошая, теплая погода, - нараспев начал Те Иети, -Мауи и его братья столкнули свое большое каноэ в море и поплыли туда, откуда всегда приходит к нам солнце... - Монотонно шелестит надтреснутый голос, чуть слышно шуршит сухая крысиная шкура, скользя по металлу. - "Посмотрите, наша лодка скоро переполнится рыбой! - воскликнул один из братьев. - Не пора ли нам вернуться на сушу?"

Но Мауи не хотел возвращаться так скоро. Он взял и отодвинул берег подальше. Огорчились братья, всплеснули руками, закричали: "Ox! Ox!" - Те Иети закашлялся, сделал глоток из нагретой солнцем тыквенной бутылки, плечом вытер губы и продолжал: - Тихо-тихо засмеялся Мауи. Он решил дождаться, когда каноэ будет полно рыбой до краев, чтобы потом ему досталось побольше...

"Надо будет завтра отнести другу Хенаре самой лучшей рыбы, - подумал Тауранги. - Теперь уже поздно, солнце склоняется. Выйду сразу же, как только явятся тени утра, чтобы вернуться, когда солнце будет прямо, как столб. Как хорошо, что друг Хенаре жив и здоров. Спасибо Ангануи, добрую весть он принес мне сегодня..."

- Наверно, вода уже теплая, - прервал он бормотание старика. - Принеси-ка похолодней...

Те Иети не успел выполнить приказ. Рука, потянувшаяся к бутылке, замерла в воздухе.

- Раупаха идет сюда! - в испуге шепнул Те Иети.

Тауранги поднял голову и нахмурился: по угрюмому лицу приближавшегося Раупахи можно было судить, что известие он несет не из добрых. Из-за спины младшего вождя выглядывал запыхавшийся курчавый паренек.

Тауранги положил на циновку ружье, встал и пошел навстречу.

- Странные вести, Тауранги, странные вести, - сухо сказал Раупаха, еле коснувшись широким переносьем кончика носа Тауранги.

- Слушаю тебя, - спокойно ответил юноша, почти уверенный, что сейчас непременно услышит от Раупахи неприятность.

- Оказывается, ты стал лучшим другом вероломных пакеха, вот как!

Тауранги смолчал. Заложив большие пальцы за края набедренной повязки, он ждал продолжения.

- Пакеха вмешиваются в наши распри, они уже учат нас воевать, - глумливо воскликнул вождь и закатил глаза. - Зачем, Тауранги, ты выбалтываешь им все?

- Твои слова, Раупаха, скатываются по моим ушам, как дождь по крыше, - еле сдерживая раздражение, процедил сквозь зубы Тауранги. - Они лишены смысла. Я не понимаю тебя, арики.

Метнув на юношу презрительный взгляд, Раупаха вытолкнул курчавого паренька.

- Скажи ему, Каиака! - приказал он.

С робостью поглядывая исподлобья то на Раупаху, то на Тауранги, мальчик пробормотал:

- Желтоволосый пакеха ищет тебя, Тауранги. Он говорит, будто ваикато уже на пути к нашей земле...

Глаза Тауранги радостно блеснули:

- Это Хенаре! Где он?!

- Там, где Зеленый Язык лижет болото... На длинном поле кумары. Китепоки говорил с пакеха и послал меня сюда.

- У пакеха лживый язык, - резко вмешался Раупаха. - Хотел бы я знать, зачем он пугает...

Но Тауранга, забыв о вежливости, не менее резко перебил:

- Хенаре - мой друг, помни! Он спас от смерти сына Те Нгаро. Идем же, я хочу его видеть... - И, обернувшись, крикнул: - Те Иети! Я ухожу!..

* * *

...Он не сразу сообразил, что произошло. Парирау крикнула что-то неразборчивое и стремглав бросилась вперед. Генри растерянно смотрел, как замелькали в густой луговой траве ее стройные ноги, как разлетелась на бегу копна волос. И только заметив вдали три человеческих фигуры, спускающиеся с безлесного склона, понял причину ее неожиданного бегства. Конечно, эти люди шли встретить его, Генри. Одним из них мог быть и Тауранги.

Генри ускорил шаг. Легкая обида на Парирау шевельнулась в груди. Как просто оставила она его, словно еле дождалась повода, чтобы удрать. А ему уже начинало казаться, что девушка совсем не безразлична к пакеха Хенаре. По крайней мере, он то и дело ловил на себе ее восторженный взгляд, да и улыбалась она...

"Вот-вот, вообразил невесть что, - сердито оборвал себя Генри и носком башмака сшиб головку стелющегося оранжевого цветка. - Девчонка ни разу не видела вблизи живого европейца, глазела, как на забавную диковину, а ты и распалился: ах, влюбилась!.. Разумеется, она благодарна тебе за спасение наследного принца, но ведь и остальные нгати ничуть не меньше признательны. Но что там такое?! Кто ей этот человек?!"

Генри увидел, что Парирау подбежала к мужчинам, обвила одного их них руками - совсем так, как час назад обнимала его самого. "На всех она вешается, что ли?" - с неприязнью подумал Генри, и тут догадка обожгла мозг: этот человек- Тауранги! Странно, но он не обрадовался ей. Генри страстно захотелось, чтобы он ошибся, но предчувствие не обмануло. "Я очень невезучий человек", - с горечью думал он, глядя, как бегут к нему, взявшись за руки, улыбающиеся Тауранги и Парирау.

- Хенаре!..

Сияющее лицо Тауранги... Он размахивает ружьем, что-то кричит.

Генри тряхнул головой. Глупости, сентиментальная чушь...

- Хаэре маи, Тауранги!

Он крепко, от чистого сердца стиснул скользкие от пота плечи друга.

- Что случилось, Хенаре, какую весть ты принес?

Тауранги напрасно старался придать лицу серьезность. Радость продолжала плясать в его темных, чуть раскосых глазах.

Ответить Генри не успел.

- Хаэре маи! - сдержанно поздоровался высокий воин, приближаясь к ним и знаком приказывая Парирау и курчавому подростку отойти.

- Хаэре маи, - почтительно отозвался Генри, догадываясь, что этот человек не просто воин. Такой красивый мохнатый плащ с бахромой он видел лишь на двух-трех вождях, окружавших Хеухеу. Пучок пышных перьев в волосах, сложнейшая татуировка... Не сам ли Те Нгаро? Нет, для отца Тауранги он, пожалуй, молод.

- Великий Те Нгаро второй день гостит в соседней деревне, - будто угадав его мысли, быстро заговорил Тауранги. - Раупаха, один из младших вождей племени, хочет тебя выслушать.

Раупаха кивнул. Его колючие глаза настойчиво искали встречи с глазами англичанина.

- Я узнал замыслы Хеухеу...

Генри коротко пересказал то немногое, что знал о готовящемся нападении ваикато. Упорный взгляд Раупахи беспокоил его. Генри сбивался, забывал нужные слова. Умолчал он только о договоре ваикато с отцом.

Когда он закончил, помрачневший Тауранги обратился к вождю:

- Раупаха, что ты думаешь об этом? Не следует ли послать за Те Нгаро? Не время ли перебираться в крепость?

Раупаха продолжал внимательно разглядывать Генри.

- Я хочу знать, - сказал он наконец, будто не расслышав, о чем его спрашивал Тауранги, - я хочу знать, почему наш враг Хеухеу-о-Мати открыл свой военный секрет молодому пакеха Хенаре?

Ответ на этот вполне естественный вопрос Генри заготовил заранее.

- Мой отец - мирный пакеха, слабый старик. Он не вмешивается в распри маори, дружит со всеми племенами. Думаю, Хеухеу предупредил его, что в ближайшее время будет занят войной и не сможет с ним торговать.

Генри говорил уверенно, но по тому, как щурились глазки Раупахи, понимал, что вождь ему не верит.

- О молодой пакеха! Раупаха, видно, поглупел, - в голосе маорийца звучала откровенная насмешка. - Раупаха не может понять, отчего Хенаре решил, что ваикато нападут непременно на нас, а не на нгати-ватуа, или на нгати-хуатуа, или на ури-о-нау, или на нгапухов, или на те-рарава?.. Хеухеу не назвал имя своих врагов. Почему же пакеха Хенаре беспокоится за судьбу нгати?

В расчеты Генри не входило передавать кому бы то ни было содержание ночной беседы Типпота и старого Гривса. Он знал, как дорого это обойдется отцу. Но никакое другое объяснение не приходило на ум. В самом деле, откуда он мог узнать об угрозе, нависшей над племенем Тауранги?

Чувствуя, что краска начинает заливать шею и щеки, Генри отвернулся от Раупахи.

- Друг мой Тауранги! - сказал он, обращаясь к озадаченному их диалогом юноше. - Этот человек хочет видеть во мне врага. Жаль. Не значит ли это, что и ты сомневаешься в Хенаре?

Тауранги вздернул подбородок.

- Нет! - воскликнул он, хватая Генри за локоть и с ненавистью оглядываясь на Раупаху.

Краем глаза Генри видел, что Парирау следит за ними. Поджав под себя ноги, она сидела на траве ярдах в тридцати и вряд ли могла что-либо расслышать. Однако сцена, которую она наблюдала, была достаточно выразительной.