Луис Ламур - Калифорнийцы Страница 17

Тем временем к ним подошла Мариана.

- Что, уже приехали?

- Нет, - ответил ей Шон, - я пытаюсь сообразить, что это за место. Он кивнул в сторону гор. - Возможно вон там Сосновая Гора... и в таком случае, вот это ничто иное, как Пьедра-Бланка.

- Но ты не уверен? - спросила Мариана.

Он развел руками.

- Карт этих земель нет. Люди пользуются придуманными ими же самими названиями, но только как узнать, к какому именно ручью мы вышли? Кто знает, что это за гора? Иногда получается, что один человек дает названия ручьям и горам, а после приходит еще кто-нибудь и называет все по-своему.

Они расположились на берегу ручья, наслаждаясь выдавшимися минутами отдыха, разговора не получалось.

Шон был крайне обеспокоен. Время от времени он подходил к тому месту, куда вели их следы, которые исчезали примерно через сотню ярдов или около того. Он вновь и вновь проверял свое оружие.

Их возвращение было неожиданным. Монтеро спустился обратно в ложбину, появившись откуда-то из-за скал. Не теряя времени, он подошел к своему коню и затянул потуже подпругу.

- Пора. Мы уезжаем отсюда, - объявил он.

Хуан появился минутой позже, и теперь уже все вместе они поехали прочь от ручья по тропе, убегавшей в сторону горной теснины, которая когда-то была руслом теперь уже давно пересохшего ручья.

Здесь по склонам росли настоящие леса. Несколько раз им на глаза попадались выведенные на камнях скал древние индейские письмена. Дважды через тропу перед ними перебегал олень. Ущелье заметно сузилось, и вот уже путешественники ехали друг за другом, а лошади замедлили шаг, осторожно ступая по скользким, гладко обточенным водой камням.

Долгий подъем закончился совершенно внезапно, и они выехали на длинное плато, оказываясь на самой вершине столовой горы. Здесь росло несколько одиноких деревьев, но все же по большей части растительность каменистого плато состояла из пожелтелой от долгой засухи травы. На земле были заметны четкие следы. Хуан направил коня через все плато, к северо-западному склону горы, поросшему деревьями. Затем он начал спускаться вниз, и наконец остановился на песчанном берегу у ручья. Теперь у них за спиной поднималась к небу огромная скала, и точно такие же скалы со всех сторон окружали песчанный берег.

- Остановимся здесь, - объявил он и слез с коня.

Это было уединенное место, и хоть могло показаться, что царившая здесь тишина не предвещает ничего хорошего, но все же берег сам по себе был необыкновенно красив. Ветер нежно шелестел листьями тополей, тихонько пробираясь сквозь кроны могучих деревьев, широко раскинувших свои ветви над каменистой землей. В тени тополей царила приятная прохлада. Среди камней бил небольшой родничок, воды которого впадали в ручей. Чуть подальше виднелись руины какой-то постройки, стены которой были обрушены почти до основания, и от них сохранилось лишь несколько нижних рядов каменной кладки.

- Здесь будет наш лагерь, - сказал Хуан, - и вы оба, - он указал на Шона и Мариану, - останетесь.

- А я? - спросила Эейлин Малкерин.

- Ты пойдешь дальше.

- Это не самая удачная идея, - поспешил возразить Шон, - мы должны держаться друг друга.

- С ней ничего не случится.

- Вас долго не будет?

- До рассвета, возможно немного дольше. Я расскажу только ей одной... пока. Ты везде бываешь, палишь из своего пистолета, неделями пропадаешь в море... может быть завтра ты умрешь. Поэтому я скажу ей.

Эйлин решительно взялась за винтовку, а затем с улыбкой обернулась к ним.

- Со мной ничего не случится.

Ни слова больше не говоря, Хуан отправился прочь, и Эйлин Малкерин поспешила за ним.

- Со мной тоже ничего не случится, - тихо сказала Мариана. - Так что если хочешь пойти за ними...

- Следить за ним? Бесполезно. Он все равно узнает об этом. Потому что он всегда все знает. И если он сказал, что мы должны остаться здесь, мы останемся.

- Тогда я сварю кофе.

Монтеро расседлал лошадей, а Шон принялся собирать ветки для костра.

Несколько раз Шон останавливался и неподвижно замирал на месте, напряженно прислушиваясь и озираясь по сторонам. Следов оленьих копыт на земле заметно не было, здесь не было вообще никаких следов. Это небольше открытие непонятно почему начинало беспокоить Шона. Собирая сушяк для костра, он дважды находил наконечники от стрел. Они были гораздо тоньше и длиннее всех тех, что ему приходилось видеть в своей жизни. Это была мастерская работа. Затем, в очередной раз нагнувшись, чтобы поднять с земли сухую ветку, он увидел осколок какой-то посуды, стекло было самым тончайшим, словно яичная скорлупа, ии с виду напоминало фарфор. Оно рассыпалось в прах у него в руке.

- Где мы? Что это за место? - спросил он у Монтеро.

Калифорниец лишь пожал плечами.

- Это место, где нужно хранить молчание, - сдержанно сказал он. И затем, мгновение спустя, подумав о том, что Шона он знает уже много лет, с тех самых пор, когда он был еще ребенком, Монтеро добавил: - Это земля Древних.

Еще какое-то время Шон молча смотрел на него, а затем торопливо направился назад, туда где Мариана готовила для них кофе.

- Оставайся здесь, и никуда отсюда не отходи, - сказал он ей. Держись поближе к костру и лошадям.

- Ты думаешь, нам угрожает опасность?

- Пока еще нет, но это жутковатое место. Разве ты этого не чувствешь?

- Здесь тихо. Интересно, а куда они ушли?

- Наверное за золотом. Оставайся под деревьями. Если здесь поблизости кто-то и объявится, то вряд ли тебя смогут заметить.

- А ты куда собрался?

- А я пока поду взгляну вон на те развалины.

- Тогда я тоже пойду с тобой.

Но тут в их разговор вмешался Монтеро.

- Сеньор, я бы на вашем месте туда не пошел. Это нехорошее место. Лучше всего оставаться под деревьями и не отходить от костра.

- Ну ладно, - согласился Шон, вновь с любопытством поглядывая в сторону древних руин. Нехорошее место? Скорее всего это связяно с каким-нибудь дурацким предрассудком. У местных индейцев было много суеверий, многие из которых бытовали и среди кое-кого из калифорнийцев.

Прежде ему ни разу не доводилось бывать в этих естах, знать о которых он мог лишь понаслышке. А люди говорили разное. Время от времени ловец диких лошадей бывало в одиночку отправлялся в этот неведомый край, а затем возвращался, рассказывая о нем разные истории, куда вносили свою лепту и охотники, бродившие по горам в поисках добычи. Но сведения эти были разрозненными, и их было крайне недостаточно.

Шон нервно расхаживал из стороны в сторону, думая о том, что гед-то неподалеку в поисках их рыскает Мачадо со своими людьми. Не исключено, что им все же удастся найти их даже здесь, в этом бескрайнем и диком краю нехоженных дорог, а у него не было совершенно никакого желания вступать с ним в перестрелку в таком месте, как это, да еще когда вместе с ним здесь находились Мариана и мать.

Хесус Монтеро был человеком пожилым и очень осторожным, к тому же он всегда был хорошим стрелком. Он был не из тех, кто предпочел бы тихо ретироваться и бежать от своих врагов, если бы дело вдруг дошло до стрельбы. И его мать, женщина гордая и упрямая, наверняка поступила бы так же.

- Давайте приготовим сейчас что-нибудь на ужин, - предложил он наконец, - а затем поедим и потушим костер. Незачем обнаруживать себя перед ними.

Монтеро согласился, но приготовление ужина он тут же взял на себя. Шон бродил по берегу, стараясь избегать открытых мест, чтобы не стать легко доступной мишенью. От руин он намеренно держался подальше, не желая сердить Монтеро. Он любил старика и уважал его просьбы.

Но время шло, и ему все больше и больше становилось не по себе. Дважды он выбирался из впадины, поднимаясь по каменистому склону, с вершины которого и обозревал близлежащие окрестности. Его очень беспокоили многочисленные скрытые подступы к низине, по которым можно было пробраться тайком, оставаясь никем незамеченным.

Когда Шон наконец вернулся обратно к костру, там было уже готово мясо, кукурузные лепешки и горячий кофе. Они с Марианой сидели рядом, ели и разговаривали. За все это время, пока они были вместе, он успел сделать вывод, что помимо того, что она была просто красивой девушкой, ей также нельзя было отказать в необычайном благоразумии.

- Ты говорил, что он из индейцев? Наш Старец?

- Как знать... Мы зовем его Хуан, и мой отец тоже называл его этим именем, но настоящее ли это его имя или нет, мы не знаем, и скорее всего уже никогда и не узнаем. Также как мы никогда не узнаем, кто он: мексиканец, индеец или еще кто-нибудь. По-моему, он все-таки индеец, но как я уже сказал, из какого-то доселе неизвестного нам и скорее всего уже исчезнувшего племени.

- У нас в Мексике тоже такие есть. Я имею в виду исчезнувшие племена.

- Индейские войны... они ведь постоянно воюют друг с другом, точно так же как это было в Европе с нашими предшественниками, с той только разницей, что те племена были слишком малы, и при больших человеческим потерях такие времена в скором времени просто вымирали.