Ватерлоо. История битвы, определившей судьбу Европы - Бернард Корнуэлл Страница 17

В тот год 16 июня выпало на пятницу и было жарким и душным с самого рассвета. Прусская армия собралась у городка под названием Сомбреф, французская на нее наступала, а британо-голландская армия на марше отчаянно пыталась наверстать упущенный день. Веллингтон, понимая важность неприметного перекрестка Катр-Бра, приказал вести армию туда, но его приказ запоздал. Или совсем опоздал? Часть войск выдвинулась из Брюсселя при свете луны, выйдя из города в два часа ночи, но большая часть дождалась рассвета. Город находился на грани паники. Капитан Джонни Кинкейд, офицер 95-го стрелкового полка, спал на мостовой, вернее, пытался заснуть:

Но нас постоянно будили дамы, а также господа. Одни спотыкались об нас в темноте, другие трясли нас, чтобы разбудить и рассказать новости… Тем из них, кто спрашивал моего совета, я рекомендовал идти домой спать, чтобы сохранить здравый рассудок, поскольку если потребуется оставить город (в чем я сильно сомневаюсь), то у них будет целый день на сборы, ведь у нас еще осталось немного картошки с мясом, за которую мы будем драться как черти!

Немногим удалось поспать той ночью, хотя герцог перехватил пару часов, прежде чем отправляться на Катр-Бра. Заезжие англичане, а их было немало, благословляли солдат в путь. Одна из этих англичанок, мисс Шарлотта Уолди, вспоминала «смятение и переполох военных приготовлений»:

Тщетно офицеры искали своих слуг, слуги бегали в поисках хозяев, грузились багажные повозки, закладывались артиллерийские упряжки… С рассветом со всех концов города потянулись солдаты в строевом порядке, за спинами у них были ранцы с трехдневным запасом провизии… Многих внезапно оторвали от жен и детей, по огрубелым щекам ветеранов катились горькие слезы. Один несчастный прямо под нашими окнами вновь и вновь оборачивался, пытаясь попрощаться с женой и еще раз взять на руки дитя, и я видела, как он торопливо утер слезу рукавом мундира, возвращая ей ребенка в последний раз, стиснул ее руку и побежал догонять своих товарищей, которые уже перешли Королевскую площадь.

Мисс Уолди не упомянула о национальности этого солдата, вполне возможно, то был британец. Некоторым солдатским женам и детям дозволялось сопровождать батальон на зарубежной службе. Они выбирались перед самым отправлением посредством лотереи. Жены, как правило, стирали и готовили, но перед отправлением на юг семьям солдат было приказано оставаться в Брюсселе. Лейтенант Бэзил Джексон из королевского штабного корпуса наблюдал за этим исходом:

Первым вышел батальон 95-го стрелкового, в темно-зеленом, с черным снаряжением. За ним 28-й полк, потом 42-й шотландский, который маршировал так слаженно, что черные перья на их боннетах лишь чуть покачивались.

Лейтенант Джексон почти всю ночь не спал, отправляя письма на восток, а теперь нашел минутку для отдыха, прежде чем сесть на усталого коня и двинуться в горячую точку вслед стойким шотландцам.

А она таки была горяча! Катр-Бра считался последним пунктом, где союзникам удобно соединиться. В случае потери Катр-Бра связующими маршрутами станут лишь снабженные узкими мостиками сельские дороги, ветвящиеся по холмам, так что, если Наполеон сумеет отбросить британцев от перекрестков, сообщение между британо-голландской и прусской армиями станет весьма затруднительным. Этот маневр был жизненно важен для всей французской армии, поэтому император так серьезно усилил отряд Нея. К утру 16 июня у Нея было более 40 000 человек, чтобы одолеть небольшой отряд под командованием Бернгарда Саксен-Веймарского. У этих ребят из Нассау подходили к концу боеприпасы, оставалось не больше десяти патронов на брата. «Я буду удерживать доверенную мне позицию, сколько смогу», – пообещал принц Бернгард Саксен-Веймарский, но сколько могут продержаться 4000 человек почти без патронов против превосходящих сил Нея?

Но, как это ни удивительно, Ней не сделал ничего. В то утро он мог захватить перекресток в любой момент и без больших усилий. На его стороне было численное превосходство, но «храбрейший из храбрых» медлил. Впоследствии он сетовал, что ждал новых приказов от Наполеона, хотя еще не исполнил старых, которые были вполне ясны, – захватить Катр-Бра. А пока он медлил, британо-голландские соединения подходили от Нивеля и от Брюсселя. Бездеятельности Нея находили множество различных объяснений: он все перепутал и ждал приказов, он неправильно понял намерения императора, говорили даже, что он слишком осторожничал.

Ней знал, что встретит британо-голландскую армию под командованием Веллингтона, и Ней встречался с Веллингтоном прежде. Это случилось в 1810 году при Бусаку, где 65 000 французов выступили на Веллингтона, у которого было 50 000 человек, и получили яростный отпор. Ней тогда командовал корпусом, атаковавшим центр британского строя, и казалось, все шло хорошо, пока французские войска поднимались вверх по склону, тесня сильно рассеянный строй британских и португальских солдат, но, как только корпус достиг вершины гребня Бусаку, британцы захлопнули ловушку, два батальона «красных мундиров» поднялись из засады и дали сногсшибательный залп с близкой дистанции, а затем продолжили штыковой атакой, так что люди Нея в панике бросились с горы вниз.

Веллингтон был мастер «обратного склона», он любил укрывать войска за вершиной горы. В Бусаку перед британцами стояла задача удержать высоту, но, если бы Веллингтон разместил войска на вершине или на переднем склоне, они превратились бы в мишень для превосходной французской артиллерии. Разместив их за вершиной, на обратном склоне, он защитил их от пушечного огня и укрыл от глаз противника. Один из биографов Наполеона назвал это «старой избитой уловкой» – выпад откровенно глупый. Возможно, это и очевидный прием, однако спрятать и защитить войска – вовсе не «уловка» и не «избитая», хотя удивительно, насколько редко командиры пользуются этой тактикой.

Находясь к югу от перекрестка, Ней не мог видеть, что ждет его в Катр-Бра. Вид на север ему заслоняли густые посадки деревьев, небольшие холмы, но