Александр Хлевов - Краткая история Средних веков: Эпоха, государства, сражения, люди Страница 18

Главным формальным атрибутом власти местных конунгов было право вейцлы (аналогичной восточнославянскому полюдью). Это регулярные ежегодные (обычно зимой) объезды конунгом и его дружиной подвластных земель. В ходе таких поездок вожди творили суд, выполняли языческие обряды, пировали в усадьбах подданных и, естественно, собирали дань – главным образом в виде пушнины и еды (значительная часть ее поглощалась конунгом и дружиной на месте сбора). Подавляющая же доля властных полномочий по-прежнему принадлежала народным собраниям – тингам.

Источники свидетельствуют и о появлении заметной прослойки морских конунгов. Они не имели власти, связанной с землей, и не включались в традиционную социальную иерархию. Как и их дружинники, рассчитывали исключительно на добычу, полученную в бою или в результате захватов чьего-либо имущества. Маргиналы, превратившиеся затем в характерную для викингов силу.

Есть основания полагать, что примерно в середине 700-х годов конунг Ивар Широкие Объятья на какое-то время подчинил значительное число скандинавских земель в Дании, Норвегии и Швеции. Но образовавшаяся эфемерида, без сомнения, не была ни государством, ни тем более империей. Вероятнее всего, Ивар лишь на время установил контроль над территориями разных племен, уничтожив в войнах их вождей и перенаправив выплату дани, а также над культовыми действиями. Никаких реальных следов этого объединения, кроме громкой славы его инициатора, не сохранилось.

Специфика жителей Скандинавии – региона, окруженного морями, – состояла в умении создавать великолепные суда и в овладении навыками мореплавания. Их корабли достигают максимального совершенства к VII–VIII вв., когда впервые ставится парусное оснащение и появляется возможность совершать трансатлантические рейды. Это обстоятельство, безусловно, послужило предпосылкой заморских походов.

Да и в материально-техническом плане скандинавы не уступали остальной Европе: например, металлургия Севера была на уровне франкской и позволяла адекватно копировать лучшие достижения континентальных оружейников (в частности, знаменитые франкские мечи каролингского типа). Сказался также некоторый прирост населения, вызвавший демографическое напряжение, которое привело к эмиграции в эпоху викингов.

Но все-таки главной причиной их экспансии оказались те же социальные процессы, которые несколькими веками ранее подвигли к походам и переселениям германские племена: расслоение общества, выделение дружинников, заинтересованных вместе с конунгами в набегах, которые бы обеспечивали добычу и приносили славу. Скандинавским новшеством стала лишь форма осуществления этого – грандиозный размах морских операций. И, безусловно, подталкивало к ним специфичное мировоззрение.

Воинственность языческого культа Одина, в фазе наивысшего расцвета, обеспечивала идеологическую поддержку такой экспансии. Ключевыми были представления о Вальхалле, где оказываются павшие в бою воины. Там они ведут подобающий им образ жизни (в ожидании последней битвы богов и чудовищ), находясь в непосредственной близости от бога воинской доблести, мудрости, поэтического мастерства и магии. Подобная перспектива обеспечивала скандинавским викингам потрясающую степень мотивации и воздействовала на их боевые качества.

Мнение о том, что походы викингов начались в конце VIII в., неверно. В действительности уже в V–VI вв. скандинавы (в основном свеи) полностью осваивают Балтику, покрывая ее восточные и южные берега сетью торговых факторий и поселений. Основные районы этого продвижения, преследующего частью торговые, а частью грабительские цели, – Финляндия, Прибалтика и побережья рек Невы, Волхова, Западной Двины. Мощная цепь скандинавских следов протягивается вдоль Аландских островов в Финский залив. Это было установление торговых контактов с восточными странами. Достаточно рано складывается Austrvegr (Восточный Путь), ведущий по рекам на Волгу. Несколько позже оформится и знаменитый Путь из варяг в греки, соединивший Скандинавию и Византию.

В начале VI в. датский конунг Хуглейк (в латинской транскрипции Хлохилаикус) со своим отрядом совершает набег на франкское побережье в районе устья Мааса и Шельды и проникает достаточно далеко в глубь континента, чему есть свидетельство у Григория Турского. Однако других неоспоримых примеров скандинавской экспансии в последующие два с половиной столетия западная историография не сохранила.

Все изменилось 8 июня 793 г., когда небольшой отряд воинов из Скандинавии разграбил и сжег едва ли не самый знаменитый английский монастырь св. Кутберта на о. Линдисфарн. Со следующего года Англия, Франция, а потом и остальные территории Западной Европы стали объектом безжалостного грабежа викингов.

Само слово викинг, вероятнее всего производное от глагола vikja (поворачивать, отклоняться), первоначально обозначало сам поход и только затем стало экстраполироваться на его участников. Следует иметь в виду, что профессиональные викинги – маргиналы, проводившие в войнах и набегах всю жизнь, – составляли в годы экспансии лишь небольшую часть. Основными действующими лицами до самого последнего этапа оставались выходцы из семей бондов, которые участвовали в походах, как правило, несколько сезонов и, обзаведясь богатством, социальными связями и авторитетом, оставляли это занятие ради стабильной и оседлой жизни. В общей сложности в заморских походах принимала участие примерно четверть всех взрослых свободных мужчин Скандинавии.

Необходимо отметить, что экспансия викингов отнюдь не представляла собой исключительно череду грабежей и погромов, как это нередко пытаются подать. Формы ее были весьма разнообразны. Выделяются три варианта непосредственно грабительских набегов. В начале эпохи – примерно до конца первой трети IX в. – доминировали откровенно пиратские нападения и вылазки на английское, французское, немецкое побережья, осуществлявшиеся небольшими отрядами (как правило, командами нескольких кораблей или вообще одного судна). В таком случае не преследовалось никаких стратегических целей; все сводилось к разовому опустошению незначительных территорий, а также к грабежу монастырских припасов и ценностей.

Подобное будет продолжаться и в последующие десятилетия, однако главной угрозой уже с первых лет натиска станет вторая форма экспансии – нападения организованных дружин на десятках кораблей. В этих случаях сезонности не отмечалось (участники походов перестанут на зиму возвращаться в Скандинавию), да и целью станет оккупация или обложение постоянной данью областей вблизи побережья. Викинги начнут строить укрепленные лагеря (например, Дублин) и рассматривать контролируемую территорию не только как объект грабежа, но и как источник стабильного снабжения и обеспечения себя богатствами.

К середине – второй половине X в., когда наберут силу процессы образования государств в Скандинавии и появятся конунги, претендующие на статус королей, наступает финальный этап экспансии. Он выражался в походах, предпринимаемых не по частной инициативе, а из-за стремления новых владык осуществлять государственную политику по обкатанным стратегическим направлениям и в освоенных регионах. В это время речь идет уже о межгосударственных войнах, лишь облеченных в форму морских походов.

Однако были и другие варианты экспансии. Так, огромное количество скандинавов не участвовало в таких походах своих соплеменников, а служило наемниками – некоторые в Англии, но особенно много их было на Руси и в Византии, где скандинавы на несколько веков составили основной и самый боеспособный отряд императорской гвардии.

Колоссальное значение имела торговля – ведь каждый воин-викинг одновременно представлял собой еще и купца. Торговые операции превалировали над военными на Восточном Пути. Они выступили тем фоном, на котором вдоль речных магистралей Востока Европы образуется Древнерусское государство. Благодаря торговой деятельности скандинавов успешно функционирует великий торговый путь по северным морям, связавший Запад с мусульманским и византийским миром, что было особенно важно в период затухания средиземноморской торговли. По примерным оценкам, в результате нескольких веков торговли рабами, оружием и пушниной из восточных стран в Скандинавию поступило ценностей (по преимуществу серебра) на сумму, эквивалентную примерно $1 млрд, что обеспечило заметный социальный прогресс на Севере.

И наконец, важнейшей особенностью эпохи викингов стала масштабная колонизация. Она выражалась в отъезде по морю десятков тысяч семей скандинавских переселенцев, занимавших затем как отвоеванные, так и пустовавшие земли. Часть скандинавов основала хутора и в Восточной Европе, но предпочтительными выглядели другие регионы: Финляндия и Аланды, Северо-Восточная Англия (так называемая Денлоо – Область датского права, откуда скандинавы почти вытеснили англосаксов), северо-запад Франции (Нормандия), а также острова Атлантики. Выходцы с Севера колонизировали Шетландские, Оркнейские и Гебридские острова, в 874 г. начали заселение Исландии, около 982 г. основали поселения в Гренландии и, наконец, примерно в 1000 г. высадились в Северной Америке.