Лев Кертман - География, История и Культура Англии Страница 18

Исторические сдвиги колоссального значения и масштаба, глубокие противоречия, линия которых проходила не только между людьми, классами, группировками, но и через сердце и разум каждого мыслящего человека, - все это нашло воплощение в драмах гениального Вильяма Шекспира (1564-1616). В творчестве Шекспира культура английского Возрождения достигла своей вершины. Его образы грандиозны, как сама эпоха, породившая их. Отелло и Лир, Гамлет и леди Макбет, Шейлок и Клеопатра - в какой бы среде, стране, эпохе ни жили эти люди, они полны тех страстей и раздумий, которые в той или иной мере тревожили самого Шекспира и его современников. И в то же время это люди, живущие во вполне реальной исторической обстановке, действующие в соответствии со своими характерами, а не по воле авторского замысла. В этом и заключался могучий реализм Шекспира, реализм, имеющий глубокие народные корни: не во внешнем правдоподобии, не в копировании деталей быта, а в самой сущности характеров и обстоятельств, в которые они поставлены.

Политические взгляды Шекспира были типичными для большинства гуманистов: он не выступал против монархии и считал идеалом просвещенного короля. Но все творчество Шекспира восстает против феодализма, губящего личность, любовь, человеческое достоинство; против тех сил, которые сковывают способности человека - Шекспир, как и Бэкон, верил, что они безграничны, - против всяческой регламентации и канонов. Свободная стихия шекспировской драматургии и сама не укладывалась ни в какие каноны; в ней искусно и с величайшим художественным тактом все перемешано - трагическое и смешное, возвышенный монолог и грубый фарс, философский афоризм и непристойная шутка.

Выйдя из театра Шекспира на шумящие улицы Лондона, зритель встречался здесь с той же бурей страстей, противоречий, сталкивающихся судеб, которую только что переживали герои трагедии. Он - этот зритель - умел уже лучше видеть, понимать, оценивать происходящее, он еще больше освобождался от пут догматического мышления, а значит, мог и яснее определить свою политическую позицию.

Ни в одном из искусств Англия не достигла таких высот в эпоху Возрождения, как в театре. Только музыка в известной мере приближалась к нему по своему значению в жизни различных слоев общества и по своим достижениям. Крупнейшим музыкантом и композитором английского Возрождения был Джон Доуленд (1562-1626), автор многочисленных песен на слова второстепенных поэтов. Его сборники выдерживали по пять изданий и быстро раскупались любителями музыки. Это были лирико-философские и любовные песни, как мажорные, так и элегические. Человеку Возрождения эта музыка была близка, она отражала и его тревоги, и жажду любви и счастья, PI радость жизни.

В начале XVII в. благодаря деятельности выдающегося архитектора Айниго Джонса (1573-1652) в Англии появились сооружения, характерные для эпохи Возрождения. Стремясь освободить английскую архитектуру от отжившей «поздней готики» и от безвкусного смешения стилей, Джонс пытался перенести на английскую почву стиль высокого итальянского Возрождения, сочетая его с английскими национальными традициями. Это был высокообразованный архитектор-гуманист, поклонник античности, знаток искусства нового времени. Между прочим, Джонс оставил значительный след и в истории английского театра, выступая в роли не только художника, но и постановщика. Из поездок в Италию он привез отличное знание новейших достижений итальянского искусства, и особенно многочисленных дворцов и загородных вилл знаменитого архитектора и теоретика архитектуры Палладио. Джонс, однако, не просто копировал итальянские образцы, отдавая себе отчет в том, что английские традиции, образ жизни, климат требуют других творческих решений. Но следование античным образцам, спокойные строгие формы, торжественная монументальность, отражавшая светлое мироощущение гуманистов, - этому Джонс учился у Палладио. Ему удалось осуществить лишь немногие из многочисленных замыслов. Политические бури века не способствовали созданию монументальных ансамблей, а именно к ним стремился Джонс, видя в них лучший способ выразить идею гармонии, единства человека и мира. Тем не менее, сохранившиеся проекты Джонса оказали значительное влияние на дальнейшее развитие английской архитектуры.

В портретной миниатюре, имевшей глубокие корни в английском искусстве средневековья, также сказались перелом в сознании, вкусы и художественные принципы Возрождения. Хотя миниатюра была разновидностью придворного портрета, из-за своих размеров она все же не носила столь официального характера, как станковые портреты. Поэтому художники-миниатюристы были более свободны в изображении особенностей именно данного лица, в выборе позы, жеста и т. д. Правда, и здесь значительное место уделялось декоративному обрамлению портрета, деталям обстановки и туалета, но все же на первый план выдвигается индивидуальное, неповторимое лицо изображаемого. Это относится к творчеству как Николаса Хиллпарда (1547-1619), так и его ученика Исаака Оливера (1562-1617). Если в миниатюре Оливера «Портрет Ричарда Сэквилла» закрыть лицо, то перед нами будет типичный портрет знатного человека, со всеми атрибутами богатства и аристократизма. Но умное, жизнерадостное, проницательное лицо Сэквилла - это и обычное лицо человека эпохи Возрождения, и в то же время - отражение глубоко индивидуального характера. В горячих политических, философских, научных, богословских спорах, в бурной реакции зрителей шекспировского театра, во всем многообразии бытовых и психологических сдвигов исчезали святость королевского престола, незыблемость религиозных представлений, прочность сословных граней. Однако в процессе развития культуры Возрождения не сложилось стройной революционной теории, которая могла бы стать непосредственным «руководством к действию» для масс крестьян, ремесленников, рабочих, для буржуазии и нового дворянства.

Революционной идеологией английской буржуазии стало пуританство - религиозное течение, требовавшее полного очищения церковной организации и символа веры от остатков католицизма, т. е. завершения Реформации. В борьбе с католической реакцией даже весьма ограниченный протестантизм, введенный Генрихом VIII, способствовал распространению Библии, изданной на английском языке. Чтение Библии в семейном кругу вошло в обычай среди йоменов, сквайров, купцов. Но если англиканские семьи, безоговорочно принявшие новую религию, видели в этом домашнем чтении лишь дополнение к церковным службам и «таинствам», то пуритане вообще не видели смысла в посещении церкви. Библия была для них единственным источником вероучения, между собой и богом они не признавали никаких посредников, и, следовательно, англиканская церковь была, с их точки зрения, столь же ненужной и греховной, как и католическая.

Пуританское учение в принципе не отличалось от кальвинизма, который уже сыграл в Нидерландах роль революционной идеологии и был теперь основой официальной церкви в Голландии. Господствовал он, как отмечено выше, и в Шотландии. Его влияние на формирование английского пуританизма было очень велико. Требуя отделения церкви от государства, выборности церковных служителей, введения свободной проповеди, не связанной каноническими текстами, пуритане тем самым выступали против абсолютистского государства, его официальной идеологии. Они отвергали всяческую регламентацию (по крайней мере, в религии) и этим - но только этим - были близки культуре Возрождения. В самом деле, во всем остальном - в религиозных доктринах, в осуждении искусства, особенно театра, развлечений, мирских наслаждений, в ханжеской проповеди аскетизма, стяжательства и скупости пуританская идеология в такой же мере противостояла официальной идеологии абсолютизма, как и культуре Возрождения.

Чем объясняется этот кажущийся парадокс? Почему революционная идеология передовой буржуазии приходит в конфликт с передовой культурой гуманизма? Ведь экономический базис, на котором покоится и гуманизм и пуританство, один и тот же - растущий капиталистический уклад.

Английская буржуазия рвалась к власти, и свободная стихия Возрождения, расковывающая умы, подрывающая авторитеты, отстаивающая права человеческой личности, приходила в противоречие с интересами класса, который должен был вскоре стать господствующим. Идеология пуританства была революционной, но она была буржуазно-ограниченной, в то время как титаны науки и искусства Возрождения были, по выражению Энгельса, чем угодно, только «не буржуазно-ограниченными». Поэтому пуританство, сыграв свою историческую роль и оставив известный след в национальном характере англичан, не создало великих культурных ценностей, а творения Мора, Бэкона, Шекспира навсегда вошли в сокровищницу мировой культуры. Острие пуританской идеологии было направлено против феодально-абсолютистского строя. Из убеждения, что между человеком и богом нет посредников, следовал вывод, что вся общественная организация создана людьми, выполняющими волю бога. Королевская власть непосредственно учреждена не богом, т. е. имеет не божественное происхождение, а сформирована в результате договора между народом и королем. Так в рамках пуританизма родилась чисто политическая теория «общественного договора», согласно которой народ имеет право и даже обязан свергнуть короля, если он нарушает договор, правит во вред обществу. Восстание против «тирана» становилось в представлении пуритан богоугодным делом, и их теория приобрела характер фанатичной веры в справедливость революционного действия.