Евгений Стригин - От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 1 (от КГБ СССР до МБ РФ) Страница 18

Но нас интересует еще одно обстоятельство. После встречи с послом США Горбачев заминает инициативу будущих гэкачепистов.{80} Инициативу, которая, скорее всего, от него же и исходила. А если это так, то получается, что посол иностранной державы практически управляет главой пока еще существующего Советского Союза? Ведь именно после той встречи Горбачев меняет свою позицию.

Те июньские дни довольно интересно напоминают ситуацию с августовскими днями. В июне «силовики» и Павлов как бы самостоятельно требуют дать дополнительные полномочия (в августе они как бы введут чрезвычайное положение). Горбачев как бы в стороне. Но на него успевают оказать давление (вот чем опасен телефон и это в августе попытались учесть). Горбачев делает вид, что разворачивается в другую сторону,{81} однако своих людей («силовиков») все равно тогда не сдал.{82}

Через несколько дней после июньского «несостоявшегося ГКЧП» Горбачев при встрече с Поповым упрекнул его за обращение к послу и президенту США.[134] Получается, что просьба Попова (для Ельцина) была американцами передана Горбачеву. В результате последний изменил планируемый вариант получения дополнительных полномочий.

Валентин Павлов оценил это так: «…Представляет двойной интерес действия официальных лиц США… Слишком деликатная тема — по сути прямое вмешательство в наши внутренние дела, дела иностранного государства. И во имя чего — сохранить конкретного человека на своем посту и по его либо просьбе, либо согласию. Любому понятно, что на такие шаги идут лишь для кого-то очень нужного, можно сказать, слишком своего человека».{83} Насчет вмешательства Валентин Сергеевич палку перегнул, подобное делается сплошь и рядом. Примерно так же делали и советские вожди в период своего могущества. А вот в отношении нужности возразить ему трудно, если вообще возможно. Заметим, что нужного для них, иначе они бы не беспокоились.

1.10.6. Но попытка получить дополнительные полномочия все же была, и она встревожила некоторых. Ответные удары от оппозиции пошли сразу же. Оппозиция припомнила крючковское выступление перед парламентариями в декабре 1990 года и съязвила: «За полгода героической борьбы чекистов на этом фронте результаты, однако, оказались невидимыми, и теперь мы (вернее, депутаты) по секрету услышали, что дело, оказывается, не только во внутреннем саботаже, но прежде всего в подрывной деятельности ЦРУ, в чудовищных планах империалистического Запада».[135]

Красиво написано. Пресса вообще умеет красиво обозвать и оболванить. Но по-другому и не может быть. Чаще и с большим интересом читают то, что красиво и эффектно написано, а не то, как нудно и пространно сообщают об истинах. Писать же красиво об истинах крайне сложно и далеко не всегда выгодно. Но вернемся к основной нити повествования.

Ельцин и его демократические сторонники нашли свой способ нанести и более сильный ответный удар. К этому времени, выбранный 12 июня Президентом Российской Федерации, Борис Николаевич чувствовал себя гораздо более уверено и он пошел в атаку.

Интересно отметить, что сотрудники госбезопасности свои тревоги за судьбу страны (т. е. Советского Союза) доводили и до руководства РСФСР. Например, в июле 1991 года в Москве было проведено совещание руководящих работников органов госбезопасности РСФСР. В зале были Б.Н. Ельцин, И.С. Силаев, А.В. Руцкой, В.А. Крючков, представители российских парламентских комитетов. Речи там звучали достаточно тревожные. Но в стране решался вопрос о власти. Кто же в это время думает о самой стране и нуждах ее народа?

1.11. Агенты влияния «появляются» в Верховном Совете СССР

1.11.1. Из разговора о политике вообще, перейдем ближе к теме — к так называемым агентам влияния. Выступая 17 июня на закрытом заседании Верховного Совета СССР, В.А. Крючков сделал отступление от общей темы и начал разговор о внешних силах, активно действующих по созданию бедственного положения в нашей стране. Начал разговор на эту тему Владимир Александрович с документа, который еще в 1977 году был подготовлен внешней разведкой КГБ СССР и направлен в ЦК КПСС. Назывался этот шедевр «О планах ЦРУ по приобретению агентуры влияния среди советских граждан». Крючков полностью прочитал данный документ депутатам.{84} Кстати, фамилий этих самых агентов влияния Владимир Александрович тогда не назвал. Это интересно, но не меняет сути.

Вероятно, одним из мотивов такого выступления Крючкова стала оценка им (и, разумеется, иными близкими ему по духу людьми) политической ситуации, которая выходила из-под контроля. Страна распадалась. Однако органы КГБ еще не были окончательно развалены, они продолжали свою деятельность и получали информацию практически в прежнем объеме. Сказывались старые заделы в источниках информации. Вся такого рода информация поступала в распоряжение Крючкова. Видимо, у него были огромные основания беспокоится. Предоставлялась ведь практически исключительно одна негативная информация (это, естественно, иную должны были собирать иные ведомства).

Кстати, даже в демократической прессе (правда, после крушения СССР) писали: «…Западные спецслужбы, скорее всего, приложили руку к событиям в нашей стране, передавая через подставных лиц и организации множительную технику, возможно, даже деньги».[136]

В этом нет ничего удивительного и особенного. Ведь точно также СССР десятилетиями прилагал усилия по развалу некоторых стран и порой достигал намеченного результата. С Советским Союзом боролись советскими же методами.{85} Точнее методы были международные. За многовековую историю борьбы друг с другом народы мира накопили немало опыта. Это естественно и думать, что могло быть по-другому просто глупо.

«Не думаю, — уже писали тогда в нашей периодике, — что открываю большой секрет, утверждая, что на сегодня хозяином нашей страны являются Соединенные Штаты Америки».[137] Наверно, через чур резко сказано. В начале лета 1991 года так еще не было.

1.11.2. Однако, вернемся к обсуждаемому времени. По мнению Крючкова: «Просматривалась явное и неявное взаимопонимание и взаимодействие экстремистских сил с членами тогдашнего руководства А. Яковлевым, Э. Щеварднадзе. По крайней мере, бездействовали член Политбюро, секретарь ЦК КПСС В. Медведев, заместитель Генерального секретаря ЦК КПСС В. Ивашко, и некоторые другие лица рангом пониже. У этих людей, в свою очередь, был «надежный» тыл в лице Горбачева».[138] Впрочем, это он написал позднее. А в то время, как всякий высокопоставленный чиновник, служил своему хозяину — Горбачеву и лишь в тайнике души, возможно, сомневался в правильности действий хозяина.

Вполне можно предположить: именно боязнь сказать то, что думал и превратила недовольного Крючкова (и не только его одного) в молчаливого пособника «преступника» Горбачева, которого он и им подобные все больше и больше не понимали и все больше и больше не любили. Но служить-то продолжали. Даже элементарного красивого жеста, т. е. отставки никто не сделал.{86} А их в некотором смысле антипод Шеварднадзе, между прочим, такой жест сделал, публично заявив о своей отставке и подготовке к перевороту, который (кстати сказать) и произошел (ГКЧП).

1.11.3. Однако мы вроде бы собрались говорить не столько о чести чиновника, сколько о государственной безопасности (хотя порой это так близко связано). И поэтому вернемся к агентам влияния. Особый разговор об Александре Яковлеве. В начале 1991 года Горбачев, видимо, под влиянием сторонников стабилизации обстановки, убрал А. Яковлева из Президентского совета (этой новой разновидности Политбюро). Однако, как всегда, он сделал это решение половинчатым, предоставив вскоре Яковлеву должность старшего советника. Кстати, Крючков вспоминал, что его предшественник советовал ему быть осторожным с Яковлевым.{87}

В позднейшем изложении В.А. Крючкова версия о предательстве Александра Яковлева выглядит следующим образом. В 1960 году Яковлев в составе группы советских стажеров находился в Колумбийском университете (США). Была получена некоторая тревожная информация об его несанкционированных и неясных контактах с американцами. Однако, полной ясности не было. По возвращению в Москву Яковлев работал на ответственных должностях в ЦК КПСС. И здесь он «прославился» статьей с резкой критикой зарождающего патриотического движения (другой термин «русская партия»). В 70-годы Яковлев был отправлен в почетную ссылку послом в Канаду. Здесь была уже получена информация о недовольстве им своим положением, негативном отношении к московским властям. Знали об этом и канадцы.{88}