Салават Асфатуллин - Башкиры в войнах России первой четверти XIX века Страница 18

Башкиры использовались в армии разнообразно: разведка, сторожевое охранение, конвойная служба, прямо в боях и в партизанах. Необычный вариант использования башкир, учитывающий наличие у них второй лошади, приводит в своих воспоминаниях тогдашний командир 3-го батальона 1-го Егерского полка. В своих «Рассказах служившего в 1-м егерском полку полковника Михаила Петрова о военной службе» 1845 года, он пишет: «Присоединясь у Столбцов к армии князя Багратиона и перейдя чрез Бобруйск к Старому Быхову на Днепр, мы маневрировали одним нашим Егерским полком с атаманом Платовым при его 20 казачьих – Донских, Уральских, Татарских, Калмыцких и Башкирских – полках, у 16 орудий Донской артиллерии его около Могилёва, Копыса, Орши, Любавичей и Рудни до Бабинович и Поречья. По этим местам мы пропасть полей и перелогов исплутали. Спасибо ещё нашему атаманушке батюшке Матвею Ивановичу, что он в чрезвычайных движениях этих давал нашему полку два Башкирских полка возить: ранцы, шанцевые инструменты и заслабелых егерей; а без того все они не рождённые быть конями, сгинули бы от беготни по извилистым тропам героев донских»[143]. Потом 1-й Егерский полк геройски воевал всю Отечественную войну 1812 года и дошёл до штурма Монмартра в Париже в марте 1814 года.

Характерно и то, что в годы войны среди башкир не наблюдалось дезертирства и членовредительства. Матвиевский П. Е., изучавший период Отечественной войны 1812 года по местным архивным материалам, делает вывод, что «членовредительство наблюдалось в отдельных случаях по русским и нерусским селениям, при полном отсутствии его, по изученным делам, в казачьих и башкирских кантонах»[144].

Всего в 1812 году в Башкирии было призвано 28 башкирских (в том числе 6 ремонтных), 2 мишарских и 2 тептярских полка[145]. Эти же цифры приводит в своей диссертации и к.и.н. Зайнуллин М. М.: «С августа по октябрь (1812 г.), кроме названных пяти полков, башкирские кантоны отправляли на фронт ещё 15 полков. В конце 1812-1813 годов было сформировано ещё 8 полков. В общей сложности в 1811- 1813 годах башкирские кантоны призвали в армию 28 полков. Помимо полков, действовавших против французских захватчиков, 12 тыс. башкир несли линейно-сторожевую службу на восточных границах России. Всего в 1811 – 1813 годах башкирские кантоны выставили для защиты страны от наполеоновских войск и для охраны границ около 27 тыс. воинов. Мишарские кантоны снарядили 2 полка. Из национальных частей в рядах действующей армии находились ещё 2 тептярских и 1 полк ставропольских калмыков»[146]. На Дону дополнительно было сформировано 26 ополченческих полков[147]. Генерал Краснов И. И. вспоминал о положении на Дону накануне 1812 года, когда большинство служилых казаков находились в полках: «В то время полки за полками беспрестанно выходили с Дона на службу, а в старые полки высылались частые команды для пополнения убыли; со службы же полки давно не возвращались, и многие из них находились там лет по десять и более; приходили оттуда на Дон, и то не часто, израненные да калеки, так что, наконец, увидеть в станице казака, способного для службы, сделалось большой редкостью». Десятилетний срок службы донских полков в наполеоновскую эпоху стал нормой, что подтверждает один из рапортов Платова императору, в котором он просит сменить старослужащие полки на прусской и австрийской границах, называя их местонахождение и срок службы: – полк Астахова, в Молдавии, 10 лет; – полк Янова, в Одессе, 10 лет; – полк Кисилёва, на шведской границе, 10 лет; – полк Мелентьева, в Таври, 10 лет»[148].

«15 сентября войсковой старшина В. А. Кутейников 6-й рапортовал Кутузову, подходя к Туле, что следует к армии со своим полком и командой на пополнение полков (2 офицера, 2 урядника и 144 казака). 26 июля Платов предписал наказному атаману А. К. Денисову 6-му отправить с Дона всех служилых казаков, а к отставным обратиться с воззванием. Формируемые команды по 300-500 казаков должны были следовать к Смоленску. Всего на укомплектование полков в 1812 г. с Дона отправили 34 обер-офицера, 18 урядников, 2488 казаков, 92 калмыка. Например, в послужном списке есаула Г. И. Минаева отмечено, что 1 сентября он был откомандирован с Дона с тремя сотнями к Москве. По прибытии к армии команду распределили по полкам, сам Минаев поступил в Атаманский полк. Известно, что в конце сентября в отряд Винценгероде отправили четыре сотни казаков для укомплектования донских казаков. В полках Войско Донского существовала практика отправки на Дон ремонтных команд даже для восполнения убыли в лошадях. Впоследствии она была регламентирована в Положении о Войске Донском (26 мая 1835 г.).

Иногда ремонтные команды останавливали в пути. 7 октября в Петербурге получили рапорт от управляющего Брянским арсеналом генерал-майора Ф. Е. Бухмейера. В нём он сообщил, что через Брянск с Дону проходила команда хорунжего С. Е. Семилетова для пополнения полка Иловайского 12-го, и он истребовал из неё 30 казаков для разъездов. Бухмейер просил оставить их в Брянске»[149].

Напомню, нерегулярные полки создавались по образцу донских. Ещё 31 августа 1803 года указом императора было установлено новое штатное расписание донским полкам, где снова подчёркивалось: «Положение сие как в рассуждении числа чинов в полках, так и производства жалованья урядникам, распространить и на полки прочих нерегулярных войск, составленных по примеру Войска Донского». В том числе, и по отправке ремонтных команд, как видно на примере 92 калмыков выше.

В 1812 году в Башкирии был неурожай, народ голодал, но снаряжал воинов конями, обмундированием и оружием. «Пять полков было сформировано и уральскими казаками. Горожане выставили Уфимский пехотный полк. Всего в действующую армию Оренбургский край выставил 45 полков. Помимо этого, в 1812-1813 гг. по четырем рекрутским наборам на защиту Родины ушло свыше 10 тысяч солдат из крестьян и горожан губернии»[150]. Население края собирало деньги на нужды войны. Уже к 15 августа 1812 года башкиры, тептяри и мишари пожертвовали в пользу армии 500 тыс. рублей[151]. Усманов А. Н. со ссылкой на 1-й том Очерков по истории Башкирской АССР 1959 года (ч. 2, с. 69) указывает, что помимо этого, тогда же 12 тысяч башкир несли линейную службу на восточных границах России, плюс отправили в дар на фронт 4 139 строевых лошадей[152]. В командный состав башкирского казачьего полка входили 30 человек: командир полка, старшина, 5 есаулов, 5 сотников, 5 хорунжих, 1 квартирмейстер, 1 мулла, 1-2 писаря и 10 пятидесятников. Кроме этого, был ещё и командующий или шеф полка из русских офицеров, говоривших на башкирском языке или из крещённых башкир.

3 июля 2-й Башкирский полк был включён в состав авангарда 3-й Западной армии под начальством генерал – адьютанта Ламберта К. О. «3 июля авангардный командир (3-й Западной армии-авт.) решился сделать рекогносцировку неприятельских сил в герцогстве Варшавском, о коих не имели верных сведений, и в одно время, отомстить нападение австрийских гусар на казачий наш пост при Орховке (где занимал пост 2-й башкирский полк- авт.). Операция началась 3 июля и завершилась 15 числа того же месяца»[153]. У к.и.н., а ныне д.и.н. Сапожникова А. И. находим некоторые подробности рейда: «8 июля авангард Ламберта переправился при Устилуге через Буг и проследовал через Влодаву к Брест-Литовскому на польской территории. Его состав был следующим: Александрийский гусарский, Стародубовский и Тверской драгунские, Власова 2-го, (2-й) Башкирский, (1-й) Калмыцкий, 10-й и 14-й егерские полки, шесть орудий конной артиллерии. Факт сам по себе примечательный: в то время как 1-я и 2-я Западные армии поспешно отступали к Смоленску, войска 3-й Западной армии совершили марш по территории противника»[154].

12 июля ознаменован удачными действиями отрядов 3-й Западной армии Тормасова: «1) князь Щербатов, подойдя к Бресту, узнал, что он занят небольшим отрядом саксонской конницы, а потому, не дожидаясь графа Ламберта, ночью с кавалерий ворвался в город и захватил в плен начальника отряда и 40 улан; 2) Мелиссино, воспользовавшись бурей и градом, перешёл Пину и разбил близ Янова авангард Ренье; авангард, полагая, что за Мелиссино идут главные силы, отступил через Дрогичин; 3) Высланный Мелиссино к Пинску полковник князь Жевахов рассеял неприятельскую партию и захватил одну пушку – первый трофей в Отечественную войну»[155].

2-й Башкирский полк майора Курбатова в составе авангарда Обсервационной, позже названной 3-ей Западной армией, под командованием Ламберта К. О. 15(27) июля участвовал в сражении под городом Кобрином восточнее Брест-Литовска: «Авангард Ламберта 14 июля занял Бульков и утром следующего дня подошёл к Кобрину. Первыми к городу подступили полки Власова 2-го, Евпаторийский конно-татарский, Татарский уланский и 2-й Башкирский. Это были бригады Кнорринга и Власова 2-го. Выступившую им навстречу саксонскую кавалерию они загнали в город. Однако пехота противника заняла перед городом крепкую позицию, и Ламберт решил дождаться подхода авангарда Чаплица. Отряд князя В. Г. Мадатова (эскадрон гусар, полки 2-й Башкирский и Власова 2-го) он отправил за реку Мухавец, чтобы отрезать противнику отступление в Пружаны и окружить город с севера. Из наградного представления Власова 2-го видно, что он командовал в отряде Мадатова казачьей бригадой: «со своим и 2-м Башкирским полками неоднократно поражал неприятеля, выезжавшего из города Кобрина для перестрелки, и тем отвлекал силы его от противной стороны»[156]. В ходе сражения были убиты более сотни саксонцев, взято в плен 2382 солдата, 76 офицеров и 2 генерала из корпуса Ренье. Русские потеряли всего 74 человека убитыми и 181 ранеными. Штурм Кобрина стал первой крупной победой русского оружия в 1812 году. Тормасов написал 16 июля из г. Кобрина Багратиону: «Поспешаю равномерно поздравить Ваше сиятельство с теми трофеями победы над неприятелем, каковые Бог в 15-й день сего месяца даровал войску армии, мною предводительствуемой, при совершенном разбитии и покорении всего отряда саксонских войск, занимавших город Кобрин, где по упорном и сильном его сопротивлении и защищении себя, продолжавшемся чрез девять часов наконец был поражён, и, кроме убитых на месте более тысячи человек, взято в плен: командовавший отрядом генерал-майор Клингель, полковников 3, штаб-офицеров 6, офицеров 57, унтер-офицеров и рядовых 2234 (!), знамён 4, пушек 8 и разное, в большом числе, оружие. Потеря же с нашей стороны не весьма значительна»[157]. В честь этой победы в Санкт-Петербурге был произведен артиллерийский салют, а Тормасов награжден орденом Св. Георгия 2-й степени. За храбрость и отвагу Аюп Каипов из Белебеевского уезда и, полковой старшина Аралбай Акчулпанов из Стерлитамакского уезда были награждены орденом Святой Анны.