Петр Краснов - Картины былого Тихого Дона. Книга первая Страница 18

Утренняя заря осветила место боя. Везде убитые и раненые. Казаки убили в этот день шесть янычарских командиров, двух наемных немецких полковников и шесть тысяч наемных немцев. Трупы убитых турок лежали валом выше пояса вокруг города. Тучи черных воронов реяли над ними и солнце пекло их мертвые белые лица.

Под вечер к Азову прибыл переговорщик с переводчиком, просил разрешения убрать трупы убитых и предлагал за каждого убитого янычара по золотому, за начальников и полковников по сто серебряных рублей…

Но казаки отказались от денег.

- Мы не продаем убитых и не торгуем мертвыми, - сказал от войска атаман. - Не дорого нам серебро ваше и злато, дорога нам слава вечная. Это вам, собакам, из Азова от нас, донских казаков и молодцов - первая игрушка. Это мы только оружие свое прочистили, дальше вам хуже будет!

Два дня турки хоронили убитых. Тихо было в их пестром и горделивом лагере.

На третий день турки приступили к правильной осаде Азова. В продолжение трех дней тысячи рабочих копали землю и насыпали валы. На глазах у казаков вал поднимался все выше и выше и стал уже выше стен азовских.

Тогда казаки горячо помолились и, попрощавшись друг с другом, вышли всем отрядом, под начальством атамана, и силою в пять тысяч бросились на трехсоттысячное турецкое войско.

- С нами Бог! - кричали казаки, - разумейте языцы и покоряйтесь, как с нами Бог!

Атака казачья была так стремительна, что турецкие полки побежали. В эту вылазку казаки отняли несколько знамен и побили множество турок. Кроме того, взяли 28 бочек пороха, которым тут же подорвали турецкий вал.

Турки отошли дальше и принялись насыпать валы еще больше первого. На пять верст тянулся новый вал. Целые горы воздвигались вокруг Азова, на горы эти ввозили тяжелые пушки и устанавливали их против города.

Началась бомбардировка. Шестнадцать дней и шестнадцать ночей длилась она. Страшный грохот громадных пушек потрясал землю и - как записали об этом казаки - «дым топился до небес».

Турецкие ядра разрушали стены, ломали дома, валили башни. Разбита была ими церковь Иоанна Предтечи, все постройки были снесены до основания и только уцелела церковь Св. Николая Чудотворца, уцелела потому, что стояла внизу горы и снаряды до нее не долетали.

Но, по мере того, как валились стены азовские, казаки рыли землю и устраивали подземные жилища. Все зарылись под землю и хоронились там от пушечного боя. Затем казаки провели под турецкий лагерь 28 подземных ходов и начали по ночам делать подземные вылазки и нападать на турок. За разрушенными стенами насыпали земляные валы и так за время осады построили четыре вала!

Турки тоже прокопали подземные ходы, и началась страшная подземная война!

Тогда стали осыпать Азов всякими хитростями немецкими, бросали чиненные порохом ядра, раскаленные камни, наконец, вдруг перестали стрелять и 24 дня подряд кидались на штурм. Но казаки всякий раз отбивали турецкие атаки. Жены опять помогали своим мужьям сбрасывать турок с валов азовских.

Тяжело было казакам. Но не легче было и туркам. Турки ничего не знали о том, что делается в крепости. Перебежчиков у казаков не было, а от пленных ни обещаниями, ни пытками турки не могли дознаться в каком положении находятся казаки. В турецком стане не хватало продовольствия. Трупы убитых, плохо закопанные, лошадиные остовы разлагались в летнюю жару, и страшный смрад стоял над лагерем сераскира-паши. Начались болезни. Раненые и больные умирали без помощи и без ухода. Наконец, паша, чувствуя, что не взять ему Азова открытой силой, отписал турецкому султану грамоту и просил его отложить взятие Азова до весны.

- Паша! возьми Азов, или отдай свою голову! - отвечал ему султан.

В сентябре месяце сераскир решил взять казаков измором. В продолжение двух недель он каждый день посылал по 10000 человек на штурм, сменяя штурмующих каждый день. И днем и ночью вели непрерывную стрельбу по крепости.

Последние силы истощались у казаков. От смрада, стоявшего над городом от трупов, которые не успевали погребать, казаки стали болеть цингой, «поцинжели». От бессонных ночей и дневной работы при отбитии штурмов измучились.

«Ноги под нами подогнулись, - описывали казаки это тяжелое время, - и руки наши обороненные уже служить замертвели. А уста наши и не глаголят от беспрестанной стрельбы пушечной и пищальной. Глаза наши, по ним, поганым, стреляючи, порохом выжгло. Язык наш в устах наших на них, поганых басурман, закричать не может».

С трудом держали казаки в руках оружие и сами считали, что уже нет у них сил оборонять Азов. И вот они решили выйти из разрушенного турками города и пасть всем до одного, чтобы не было срама им, что они Азов сдали.

Ночью, 26 сентября, начали прощаться донцы с Азовом, который отстаивали четыре месяца. Тени, а не люди ходили по обломкам Азова и спускались к храму Николая Чудотворца.

- Прости ты нас, грешных и непотребных рабов своих, Великий Государь и великий князь всея России Михаил Феодорович, и вели помянуть нас, грешных, - говорили казаки.

- Простите все, православные христиане, и помяните души наши грешные со всеми нашими родителями. Не позор мы, бедные, учинили всему государству Московскому.

- Простите нас, леса темные и дубравы зеленые, простите нас, поля чистые и тихие заводи.

- Простите нас, море синее и тихий Дон Иванович. Уже нам по тебе, атаману нашему с грозным своим войском, не ездить и дикого зверя в чистом поле не стрелять. И в тихом Дону Ивановиче рыбы не ловить!..

Так простившись, на рассвете 27 сентября, истомленные, скорбные, раненые и больные люди вышли из лагеря и, выйдя, почувствовали в себе былую бодрость и силу. Встрепенулись сердца, и эти несчастные готовились дорогой ценой продать свою жизнь…

Но в передовых укреплениях турецких царила мертвая тишина. В утреннем тумане медленно продвигалась горсть защитников Азова. Но вот повеял с моря легкий ветерок, и казаки увидели пустой лагерь и турок, поспешно грузящихся на суда.

Господь услышал молитвы казачьи. Сераскир не счел возможным, в виду болезней в его лагере, продолжать осаду, и отступил.

Казаки, из последних сил, побежали за турками и открыли по уходящим беглый огонь, а потом атаковали и отняли одно большое знамя и семь малых знамен.

Так кончилась знаменитая оборона казаками Азова. Из пяти тысяч казаки потеряли 3000 убитыми, да и те две тысячи, которые остались с атаманами Наумом Васильевым и Осипом Петровым-все были переранены…

Уже Азов давно не крепость, а маленький торговый городок. Области Войска Донского, уже от стен его остались одни развалины, а кости защитников его давно погнили в земле. От Монастырского городка, где собиралось под Азов главное войско Донское, ничего не осталось. Его сожгли в 1643 году турки, мстившие казакам за доблестную оборону города, а память об азовских удальцах осталась и до нашего времени.

Ежегодно на Монастырском урочище совершается панихида по донским воинам, живот свой за веру, царя и отечество положившим.

В 1867 году на месте Монастырского городка сооружен на средства всего войска Донского памятник «в честь и вечную славу» донских героев, покорителей и защитников Азова. Памятник этот имеет вид часовни. Внутри поставлены иконы и сделаны надписи. Подле памятника стоят старые азовские пушки. В числе икон находится и точный список иконы св. Пророка и Крестителя Иоанна. Эта икона, быть может, одна из тех, перед которыми так трогательно молились израненные казаки перед уходом из Азова.

Панихида совершается в субботу, предшествующую 1-му октября. На панихиде этой бывают войска и представители соседних со Старочеркасском станиц, и начальствующие лица. Перед панихидой прочитывается грамота царя и великого князя Михаила Феодоровича от 2-го декабря 1641 года, присланная на Дон в похвалу службы и крепкостоятельства при защите Азова. После панихиды, при пении вечной памяти, войска отдают воинскую честь залпами из орудий и ружей, а музыка играет «Коль славен».

Затем все присутствующие, депутации и войска отправляются в Старочеркасск, где от станичного общества им предлагается, по древнему обычаю, поминальная хлеб-соль.

Так поминают донцы своих удальцов-героев.

Оставление казаками Азова по царскому указу в 1643 году

В день 28 октября 1641 года храбрый атаман Осип Петров отправил в Москву атамана Наума Васильева, есаула Федора Порошина с 24 казаками и с подробным донесением об осаде Азова турками и о том, как казаки его отстояли. Вместе с тем, казаки просили Московского государя взять Азов себе.

- Мы готовы, - говорили казаки, - стоять верою и правдой за государя, но без царских войск Азов нам не удержать. От сидения в Азове много славы добыли мы своему войску, но добычи не получили никакой. От нужды и истомы оголодали и обнищали так, что не на что нам снарядиться в морские поиски за добычей. Азов лежит в развалинах. Много нужно денег и труда для того, чтобы восстановить его.