Станислав Чернявский - Дипломатия России. Опыт Первой мировой войны Страница 18

Разумеется, попадались и те, кто добивался безвозвратной денежной помощи для проживания за границей, отказываясь при этом возвращаться на родину. Таким просителям выдавалась денежная помощь лишь для того, чтобы дать телеграмму родственникам или друзьям в Россию с просьбой выслать деньги. К сожалению, подобный гуманный подход консульских работников привел к злоупотреблениям со стороны некоторых лиц, получавших не один раз помощь и твердивших, что они не получают денег от своих родных.

Грустно звучат высказываемые дипломатами эпохи Первой мировой войны наблюдения о человеческих нравах и финансовой нечистоплотности некоторых соотечественников: «Выдача денег и ссуд, к сожалению, слишком часто деморализует слабохарактерных. Есть много людей, старающихся добиться как можно больших льгот, преимуществ и предпочтений, настаивая, например, на выдаче больших сумм денег, тогда как генеральное консульство получило предписание сообразоваться в размере выдаваемых денег лишь с самыми неотложными нуждами просителей, избегая лишних затрат. Иные требовали гарантии от немецких мин на море, доискивались каких-то несуществующих путей сообщения и т. д.»82.

Как и в других российских загранучреждениях, личный состав посольства наряду с основной работой уделял большое внимание поддержке общественных благотворительных организаций. Основными среди них были: Британский комитет для оказания помощи русским, спасающимся от войны (The Anglo-Russian Committee for the Assistance of Russian Refugees), Комитет для беглецов из-за войны (War Refugee Committee) и Русский благотворительный фонд (Russian Benevolent Fund). Перечисленные организации активно помогали всем нуждающимся. Так, общее число лиц, воспользовавшихся помощью Русского благотворительного фонда до конца 1914 г., составило 1222 человек.

В предвоенный период Россия, наряду с генеральным консульством в Лондоне, имела консульские учреждения в крупных портах – Ньюкасле-на-Тайне и Ливерпуле.

Консульство в Ньюкасле-на-Тайне учредили в 1894 г., ориентируясь на работу преимущественно с шотландцами. Город Ньюкасл, расположенный на северо-восточном побережье Англии неподалеку от устья реки Тайн, между Лондоном и Эдинбургом, являлся крупным центром судостроения и угледобычи. Ньюкасл по праву считался столицей Северной Англии. В справочнике МИД, составленном для командируемых за границу русских дипломатов, об этом загранучреждении говорилось следующее: «Консульство считается одним из самых деятельных наших учреждений заграницей. Оно состоит из консула, секретаря консульства и письмоводителя. Ему подчинены 18 нештатных консульских учреждений на севере Англии и в Шотландии. Главная деятельность консульства сосредоточена на мореходных делах и делах эмигрантов, которых в Ньюкасле изрядное количество.

Самая неприятная и тяжелая сторона деятельности консульства – общение с многочисленными безработными моряками. По правилам, моряки, являющиеся в консульство без документов, не имеют права на вспомоществование. Между тем большинство моряков являются именно без документов, вследствие чего им приходится отказывать в выдаче денег, а это влечет за собой неприятные и тяжелые сцены. Общение с местными властями тоже не всегда отличается приятным характером. Эти власти, сохраняя обыкновенно внешнюю корректность формы, неохотно идут навстречу нуждам и просьбам императорского консульства. Существующее предубеждение против русских неблагоприятно отражается и на официальных отношениях консульства с британскими властями»83.

Очевидно, для подобных нелестных отзывов об обстановке в консульском округе имелось достаточно оснований, в противном случае МИД вряд ли бы решился заранее настраивать командируемых из Петербурга сотрудников на столь грустную волну.

Как и повсюду, война предъявила к деятельности консульства новые требования, заставив сотрудников сконцентрироваться, в первую очередь, на помощи беженцам84. Работа велась по двум направлениям: оказание конкретной материальной помощи неимущим в целях их возвращения на родину, а также организационное содействие в этой области.

К денежной помощи консульства прибегало сравнительно немного соотечественников, поскольку в Лондоне им уже выдали пособия и билеты для проезда в Норвегию. В Ньюкасле выписывали нуждающимся – в основном рабочим и эмигрантам из Америки – проездные билеты третьего класса до Христиании и выдавали денежное пособие на питание в пути. В некоторых случаях размер пособия увеличивался (больным, женщинам с малолетними детьми), а просителям из интеллигенции вместо билета 3 класса выдавался билет 2 или 1 класса.

При проезде больших групп эмигрантов приходилось устраивать их на ночлег. С этим возникали сложности, так как нередко партии рабочих из Канады превышали сотню человек.

Наиболее обременительным для консульских работников было обязательное личное присутствие на причале при пропуске пассажиров на пароход. Дело в том, что разрешение на посадку давалось устно британским чиновником, просматривавшим документы и подвергавшим, особенно ехавших из Германии или Австро-Венгрии, подробному расспросу о месте, где их застигла война, о времени и месте проживания в Великобритании и на континенте. Ситуация зачастую осложнялась чрезвычайно нервным и возбужденным состоянием пассажиров, мнительных, готовых видеть во всем излишний бюрократизм иностранных чиновников, «оскорбляющих их национальные чувства». Вдобавок многие русские не владели английским языком, и подобная процедура приводила к ненужному обострению отношений с полицией. Для облегчения прохождения указанных формальностей сотрудник консульства дежурил на пристани ежедневно с 21 до 24 час., выполняя функции переводчика и одновременно удостоверяя на основании паспорта подданство пассажиров, ограждая их от излишней придирчивости местных чиновников.

Ежедневно из Ньюкасла отправлялось по 100–150 человек.

В первые недели войны, когда волна беженцев была особенно велика, на небольших пароходах, совершавших рейсы в Берген, не хватало места. Но, несмотря на это, никто не соглашался остаться хотя бы на один день в Ньюкасле, что ставило консульство в затруднительное положение, так как капитаны опасались брать слишком много пассажиров на уже переполненный пароход. Попытки объяснить эти объективные трудности пассажирам успеха не имели, вызывая недовольство и упреки в адрес консульства.

Работа консульства затруднялась неорганизованной и несогласованной деятельностью различных бюро путешествий, продававших билеты на даты, не соответствовавшие действительности, дававших самые фантастические сведения и справки о путешествии, о времени отхода пароходов. Попытки разъяснить эти трудности соотечественникам, ожидавшим отхода строго по расписанию, также успеха не имели.

Хотя консульство имело дело главным образом с отъезжавшими на родину русскими подданными, нередко бывали случаи приезда в Великобританию из России лиц, находившихся в правительственной командировке или приезжавших по коммерческим делам. Обслуживание таких персон требовало особого внимания и представителю консульства приходилось, кроме текущей работы, проводить в день от 6 до 7 часов на пристани в ожидании отбытия или прибытия парохода. Поскольку суда приходили крайне нерегулярно, требовалось в течение всего дня осведомляться о времени их прибытия, которое в результате сообщали лишь за час.

В консульстве в Ливерпуле возникали проблемы лишь с моряками, оставшимися без работы в результате военных действий. Русское консульство здесь было также малочисленно, как в Ньюкасле, и ориентировалось на нотариальную деятельность, связанную с реализацией торговых операций. В уже упоминавшемся мидовском справочнике указывалось, что его функции заключаются «в содействии торговым интересам представителей купечества, как нашего, так и английского. Основная работа – ответы на запросы наших купцов из России и английских коммерсантов, проживающих в районе консульства. Второе место занимает нотариальная и паспортная часть, а затем судоходство и наши матросы. По сравнению с Ньюкаслем-на-Тайне в Ливерпуль заходит русских судов не очень много, но русских матросов, завербованных на иностранные суда, большое количество; матросы дают немало неприятной работы консульству. Иммигранты и ищущие заработка русские и финляндцы также приносят немало проблем»85.

Российские консульские учреждения в Великобритании (в том числе и посольство) подверглись резкой критике депутатов Государственной думы. Выступая в Петрограде на заседании Бюджетной комиссии 17 января 1915 г., депутат П.Н. Милюков обвинил консульских работников в высокомерном отношении к посетителям: «Грубость обращения – это черта, вытекающая из сознания, что русский подданный за границей не имеет права требовать защиты, черта постоянная и которую пора устранить особенно теперь, потому что она теперь особенно ярко проявилась.