Игорь Дьяконов - Предыстория армянского народа (история Армянского нагорья с 1500 по 500 г. до н.э.: хурриты, лувийцы, протоармяне) Страница 19

С VI в. до н. э. в Понте засвидетельствовано племя мосхов, тоже обычно признаваемое за грузиноязычное[241]. Его название, может быть, свидетельствует о его древних контактах с Фригией (как об этом подробно будет говориться в следующей главе). Возможно, что и мосхи появились здесь тоже ранее образования царства Дайаэни, если только они не просто тождественны халибам (ср. гл. III).

Греческая традиция сохранила легенду о плавании ахейских героев на корабле «Арго» в Колхиду за «золотым руном» еще за поколение до Троянской войны. Грузинская принадлежность колхов вряд ли подлежит сомнению[242]. Легенда об аргонавтах, по всей вероятности, получила популярность в эпоху проникновения греков в Черное море, то есть не ранее IX в., и сомнительно, существовала ли действительно Колхида уже в XIII в. до н. э., — в период, которым легенда датирует поход корабля «Арго»; но она несомненно существовала в IX–VIII вв. до н. э., и, как показал Г. А. Меликишвили[243], термин этот (в широком смысле) в то время охватывал не только долину р. Риони, но и восточный Понт с долиной р. Чороха. Однако продвижение в Понт колхов, а также разных других мелких племен, если и они были грузиноязычными[244], — макронов, [121] мосинойков, бизеров, может быть, и мосхов[245], — следует, вероятно, датировать временем уже после уничтожения в долине Чороха царства Дайаэни (Диаухи), то есть второй половиной VIII в. до н. э.[246]

Таким образом, целый ряд данных — правда, косвенных — как будто свидетельствует о том, что одновременно с движением фрако-фригийских племен с запада на восток (с Балкан до верхнего Евфрата), происходившим с конца XIII — начала XII в. до н. э. по X–VII вв. до н. э.[247] происходило встречное движение грузиноязычных племен в Колхиду и Понт, также в течение XII(?) — VIII вв. до н. э. Во всяком случае, к тому времени, которое освещают греческие источники, то есть к середине I тыс. до н. э., географическая и этническая карта Малой Азии полностью изменилась и, в частности, в Понте засвидетельствованы уже совершенно иные племена и населенные пункты, чем в хеттское время[248].[122]

3. Армянское нагорье в эпоху ассирийских и урартских войн и завоеваний

Гибель Хеттского царства, разгром мелких государств Сирии и наступившее в этот же период по внутренним причинам ослабление Египта и Вавилонии сделало Ассирию с середины XII в. до н.э. единственной великой державой. С конца этого столетня начинаются завоевательные походы царя Тиглатпаласара I (Тукульти-апал-Эшарра, 1115—1077 гг. до н.э.). Его анналы и надписи являются нашим основным источником по истории Армянского нагорья для периода, последовавшего за падением Хеттской державы. Они рисуют следующую картину.

Мушки, абешлайцыи урумейцы. За 50 лет до вступления Тиглатпаласара I на престол, то есть около 1165 г. до н.э., племена мушков — так ассирийцы, как мы увидим ниже, называли фрако-фригийские племена — перешли Евфрат и, углубившись в долину р. Арацани, заняли страны Алзи и Пурукуззи. Одновременно каски и урумейцы тоже продвинулись в долину верхнею Евфрата. Как мы помним, термин «каски» носит очень общий характер, но одна из надписей Тиглатпаласара I уточняет племенное название данных «касков» — это были абешлайцы, племя, из хеттских источников, по-видимому, не известное[249]. Поэтому здесь, скорее всего, речь идет не просто о возобновлении набегов на юг тех касков, которые издавна тревожили Хеттское царство, а теперь могли воспользоваться его разгромом для расширения поля своей боевой деятельности, а скорее о вовлечении в этнические передвижки новых племен. Что касается урумейцев, то и это племя из более ранних источников нам не известно; о них речь еще будет ниже. К 1115 г. мушки возобновили свое продвижение и спустились, в числе двадцати тысяч воинов во главе с пятью вождями, в долину верхнего [123] Тигра — Кадмухи, создав серьезную угрозу ассирийским владениям. По-видимому, судя по тексту анналов, мушки были в союзе с местными жителями. Это понятно: и кадмухийцев, и алзийцев, и пурукуззийцев в первой половине XII в. ассирийцы не раз облагали тяжелой данью, и больше добычи для мушков было у ассирийцев.

Вступив на престол, Тиглатпаласар I двинулся в Кадмухи, нанес мушкам поражение и, по его утверждению, захватил 6000 пленных. Однако этим дело не ограничилось, так как кадмухийцы отказались платить дань и получили поддержку от горцев-бабхи (горных хурритов). Тиглатпаласар разбил тех и других в битве на речке Нáмэ (одном из притоков Тигра), причем был захвачен один из «царей» горцев, Кили-Тешуб[250] со всем родом и родовыми богами и с золотой, серебряной и бронзовой утварью его казны и обихода. Затем Тиглатпаласар осадил хурритскую горную крепость Уррахинаш в верховьях Тигра, и ее царь Шади-Тешуб, сын Хаттухи[251], сдался ему в плен.

На следующий год (1114 до н.э.) Тиглатпаласар проник уже в более отдаленную «страну шубарейцев» (то есть хурритов) — в Алзи и Пурукуззи, также отказавшие Ассирии в дани. Как мы помним, эти области уже в течение двух поколении были заняты мушками. Во время этого похода отряд в 4000 касков-абешлайцев и урумейцев, «непокорных люден страны хеттов, которые силой своей захватили поселения Шубарту», перешел на ассирийскую службу[252]. На обратном пути была снова разорена страна Кадмухи.

Наступление ассирийцев вглубь Армянского нагорья в конце XII в. до н.э. Под третьим годом (1113 до н.э.) в анналах по-видимому, соединены сообщения о двух разных походах; в одном из них, вероятно, командовал какой-нибудь военачальник царя. Часть упоминаемых стран, [124] судя по характеру названий[253], вероятно, находилась в области кутиев, к востоку–северо-востоку от Ассирии. Отдельно названы «страны» верхней евфратской долины — Ишуа (Исува) и Дариа[254], затем снова восточные области где-то за Малым Забом[255] и, наконец, область или племенной союз Суги в Хабхи, отчасти совпадающий по названиям входивших в него «стран»[256] с союзом уруатри; одна из них, страна Аламун, отождествляется с долиной Большого Заба.

Наиболее важный поход на Армянское нагорье произошел в 1112 г. до н.э. Целью его были «страны далеких царей, что на берегу Верхнего моря» — то есть Черного[257]. По сообщению анналов Тиглатпаласара I, ассирийцы преодолели 16 перевалов с явно хуррито-урартскими названиями и переправились по наведенному мосту через Евфрат[258] — очевидно, где-то верхнем течении, иначе трудно представить себе шестнадцать перевалов на их пути к этой реке[259]. Здесь на битву с ассирийцами вышла племенная коалиция в составе 22000 воинов (по уверению анналов) во главе с «царями» 23 «стран», перечисленных поименно[260]. Названия многих из этих стран, по всей [125] видимости, хуррито-урартские; среди них нет «стран» евфратской долины. Когда же Тиглатпаласар нанес поражение этой коалиции, он встретился со второй, во главе которой на этот раз стояло «60 царей Наири», не считая тех, «что пришли им на помощь». Однако и эта вторая коалиция отступила перед ассирийцами, и Тиглатпаласар сообщает, что их «я прогнал моим дротиком до Верхнего моря». По-видимому, отступление «царей Наири» происходило по долине р. Чороха в сторону совр. Батуми[261]. Из общей ситуации ясно, что Хайасы в это время уже не существовало.

Результат похода анналы Тиглатпаласара I характеризуют следующим образом: «Их большие города я покорил, их [126] (живой) полон, их имущество, их богатство я увел, их поселения сжег в огне, разрушил, снес, обратил в развалины… Обширные табуны коней, мулов, лошаков (?) и скот (?) их лугов без счета угнал я. Всех царей Наири живыми захватила моя рука; я их помиловал, спас им жизнь, перед (богом) Шамашем, моим владыкой, освободил их от плена и уз и заставил их принести присягу, (поклявшись) моими великими богами на будущие времена, навеки, на рабство. Сыновей, отпрысков царственности их, я забрал в заложники, наложил на них дань, — 1200 коней и 2000 голов крупного рогатого скота, — и отпустил их в их страны. Сени, царя Дайаэни… [127] пленным и связанным я увел в мой город Ашшур, но помиловал его и отпустил…..»

Двигаясь обратно в Ассирию по долине верхнего Евфрата, Тиглатпаласар I осадил по дороге также «Милидию ханигальбатскую», то есть, вероятно, Мальдию хеттских источников, совр. Малатью. Значит ли эпитет «ханигальбатская», что этот город ранее принадлежал Митанни, или что была еще другая Милидия, не ханигальбатская (например, хеттская, если считать, что «ханигальбатской» Милидией назывался ее пригород на митаннийском, то есть левом берегу Евфрата), или что в ней сидела династия митаннийского происхождения — неясно. Город сдался и не потерпел разрушения; ассирийский царь ограничился данью в 1 центнер свинца «для жертвоприношений».