Алексей Исаев - 1945. Последний круг ада. Флаг над Рейхстагом Страница 19

Резюмируя все вышесказанное, можно оценить состояние находившегося в руках И.С. Конева «танкового меча» как удовлетворительное, но не блестящее. «Запас прочности» двух танковых армий на случай столкновения с крупными резервами противника в глубине обороны был небольшой.

Благоприятствовал плану Конева тот факт, что его главный козырь, танковые армии, в сжатые сроки скрытно от противника перебрасывались на новое направление главного удара. Обе танковые армии 1-го Украинского фронта, задействованные в марте 1945 г. в Верхне-Силезской операции, рокировались с левого крыла фронта на правый. 3-я гвардейская танковая армия выводилась в район южнее Зоммерфельда в полосу 13-й армии. 4-я гвардейская танковая армия выводилась в район южнее Зорау в полосу 5-й гвардейской армии. Выдвижение танковых армий в новые районы сосредоточения происходило в период с 8 по 14 апреля. Первой в период с 8 по 10 апреля из района Оппельн в район Трибель выдвигалась 4-я гв. танковая армия. В период с 11 по 14 апреля из района Бунцлау в район Гассен выходила 3-я гв. танковая армия. В целях маскировки движение танковых частей и соединений производилось только ночью. Скрытности перегруппировки способствовали леса в районах сосредоточения войск. К 15 апреля все танковые соединения двух армий вышли в новые районы сосредоточения. Отследить эту рокировку немцы уже просто не имели времени.

Если в пользу танковых армий работало их скрытное выдвижение в новый район, то залогом успеха 3-й гв. армии должен был стать мощный артиллерийский кулак. Армия В.Н. Гордова не выделялась в ряду других объединений на берлинском направлении. К началу Берлинской операции в ее составе были девять стрелковых дивизий в трех корпусах. Численность дивизий колебалась от 4949 до 5347 человек. «Запас прочности» таких соединений был небольшим. При этом армии предстояло прорвать оборону, а затем идти на Берлин. Для успешного выполнения этой задачи требовалось минимизировать потери на этапе прорыва обороны противника. Этого Конев и Гордов планировали достичь за счет сильной артиллерийской поддержки. 3-я гв. армия получила две артиллерийские дивизии прорыва – 1-ю и 25-ю, по семь артиллерийских бригад каждая. Противотанковый резерв армии составляла 7-я гвардейская истребительно-противотанковая бригада. Всего в армии Гордова к началу операции насчитывалось:

Минометы:

     82-мм – 520;

     120-мм – 577;

     160-мм – 64;

Орудия:

     45 мм – 137;

     57-мм – 5;

     76-мм полковых – 57;

     76 мм дивизионных – 475;

     100-мм – 28;

     105-мм – 4;

     122-мм гаубиц – 295;

     122-мм пушек – 11;

     152-мм гаубиц – 63;

     152-мм пушек-гаубиц – 59;

     203-мм – 23;

Реактивная артиллерия:

     М-13–48 установок;

     М-31–72 установки;

Всего 2202 (без реактивных минометов)[56].

Из указанного количества стволов 293 орудия были в полосе 76-го стрелкового корпуса, а 1909 – сосредоточены в полосе прорыва 120-го и 21-го стрелковых корпусов на фронте шириной 8 км. Плотность артиллерии составляла 239 стволов на километр фронта, вполне на уровне армий 1-го Белорусского фронта на подступах к Зееловским высотам. Укомплектованным едва ли на 50% стрелковым ротам прокладывали дорогу более чем 2 тыс. орудий и минометов, не имевших проблем с боеприпасами. Интересно отметить, что орудий новых типов сравнительно немного – всего пять 57-мм ЗИС-2, двадцать восемь 100-мм БС-3 и шестьдесят четыре 160-мм миномета. Ядро артиллерии составляли старые добрые 76-мм пушки ЗИС-3 и 122-мм гаубицы М-30. Однако если артиллерийская поддержка 3-й гв. армии была выше всяких похвал, то состояние ее танковых войск оставляло желать много лучшего. Крупных масс тяжелых ИСов, как в 8-й гвардейской и 5-й ударной армиях, у В.Н. Гордова не было. 25-й танковый корпус 3-й гв. армии на 15 апреля представлял собой жалкое зрелище. В 111-й танковой бригаде было 4 боеготовых танка и 6 в ремонте, в 162-й танковой бригаде – ни одного боеготового и 7 танков в ремонте, только 175-я танковая бригада могла похвастаться 22 боеготовыми танками при 7 в ремонте, входивший в состав корпуса 262-й гв. тяжелый самоходно-артиллерийский полк насчитывал 15 боеготовых ИСУ-152 и 9 в ремонте [57]. Отдельные танковые части 3-й гв. армии принципиально не изменяли ситуацию. 87-й отдельный тяжелый танковый полк насчитывал всего 11 боеготовых танков и еще 3 в ремонте. 938-й самоходно-артиллерийский полк насчитывал боеготовыми только 9 СУ-76. В некоторой степени плачевное состояние танковых войск 3-й гв. армии сглаживалось вводом в бой в ее полосе 3-й гв. танковой армии.

«Фаустники»

Одной из острых проблем, возникших перед Красной Армией в 1945 г., стало массовое применение противником ручного противотанкового оружия. Сорок пятый настолько прочно ассоциируется с фаустпатронами, что имеет смысл посвятить этому вопросу отдельный раздел. Динамореактивные гранатометы фаустпатрон («панцерфауст») и вооруженные ими солдаты – «фаустники» – стали головной болью советских танкистов и пехотинцев. Последнее отнюдь не оговорка: гранатометы активно использовались немцами как «карманная артиллерия» мелких подразделений. Ввиду большого веса боевой части фаустпатроны обладали заметным разрушительным действием. Массовое применение фаустпатронов наблюдалось уже в первые дни Висло-Одерской операции и достигло пика в боях за немецкие города в феврале – марте 1945 г.

Однако на долю «фаустников» приходилась все же куда меньшая часть потерь, чем на артиллерийский огонь. По статистике, собранной на 1-м Украинском фронте за период с 12 января по 5 апреля 1945 г., наблюдалась следующая картина. Из числа 37 потерянных фронтом ИС-2 25 машин было поражено артснарядами, 5 фаустпатронами и 7 подорвались на минах. Из числа 1235 потерянных войсками Т-34 1072 было поражено артснарядами (в основном 88-мм), 115 фаустпатронами, 33 авиапушками, 13 подорвались на минах и 4 было разбито авиабомбами. Столь же массовая, как Т-34, самоходная установка СУ-76 демонстрировала схожую картину: 296 САУ были поражены артиллерией, 16 фаустпатронами, 3 авиапушками, 8 подорвались на минах и 4 разбито авиабомбами. Как мы видим, фаустпатроны существенно отставали от огня артиллерии в качестве причины потерь советских танков. Огнем артиллерии (точнее, огнем танковых и противотанковых пушек) было поражено в 5–10 раз больше танков, чем «фаустниками». Другой вопрос, что говорили о них, в отличие от привычных «болванок», намного больше. Вследствие этого могло создаться впечатление о решающей роли ручного противотанкового оружия в борьбе с советской бронетехникой в последние месяцы войны.

Однако, несомненно, фаустпатроны стали важным моральным фактором, сковывавшим действия танковых частей в борьбе за города. Не в последнюю очередь потому, что попадания «фаустов» чаще всего приводили к гибели экипажа.

Может возникнуть закономерный вопрос: «Почему не получили широкого распространения противокумулятивные экраны на танках и САУ?» Опыт-то был получен еще в январе – марте 1945 г. Соответствующая доработка танков перед Берлинской операцией теоретически могла снизить потери бронетехники от фаустпатронов. Якобы экипажи были вынуждены самостоятельно приваривать к танкам кроватные сетки. Однако такая возможность спасти жизни танкистов существует только теоретически. Испытания экранов проводились, но результаты этих испытаний были разочаровывающими. Разумеется, ни о каких кроватных сетках не могло быть и речи. Такая сетка слишком мягкая и при попадании гранаты фаустпатрона просто промнется до брони.

Фольксштурмист рассматривает пробоины от «фаустпатронов» в бортах башни и корпуса советского танка Т-34-85

Во 2-й гв. танковой армии проходили испытания сетчатые экраны, набранные из стального прутка диаметром 4 мм с шагом 40 мм. Получившаяся сетка укреплялась на кронштейне на расстоянии 600 мм от борта танка. Результаты испытаний были следующими:

«Выстрел из фауста «2» (модернизированный фаустпатрон для тяжелых танков) производился по танку с расстояния 12 метров [типичной дистанции применения этого оружия в уличном бою. – А.И. ]. В результате выстрела поверхность сетки была разорвана на площади 4200 кв. см и имела прогиб в сторону брони. Пробоина в наклонном листе борта танка была сквозной, эллипсной формы, с малой осью, равной 30 мм. Отверстие на внутренней стороне брони отклонений в размерах не имело» [58].

«Модернизированный фаустпатрон» – это «Panzerfaust 60M» или «Panzerfaust 100M». Вторым вариантом экрана, испытанного управлением бронетанкового снабжения и ремонта 2-й гв. танковой армии, был стальной лист толщиной 1,5 мм, укрепленный так же, как сетка. «Выстрелом из фауста «2» с того же расстояния лист был разорван, пробоина в нижней части башни была сквозной, круглого сечения, диаметром 30 мм»[59].