А. Давыдов - Анархизм: история и ментальность русского бунта Страница 19

«Наверное», «если» – эти слова часто появляются в сочинениях революционера, ему то и дело приходится надеяться на авось. А если революция примет не «именно то направление», если «эгоисты» не присоединятся к «общему хору людей великодушных и смелых»? Куда исчезнет масса люмпенов, преступников, никогда не занимавшихся производительным трудом, не умеющих и не желающих трудиться даже несколько часов в день? Что делать с естественным неравенством людей в работе, с разными потребностями, вкусами, настроениями? Почему Кропоткин был так уверен, что благородные и смелые поведут за собой основную массу, а не наоборот?

И, главное, что делать, если на всех всего не хватит, если рабочие и крестьяне не захотят ждать обещанного светлого будущего в виде анархического коммунистического общества, когда можно будет и не работать, но всё равно брать сколько нужно? Да и когда ещё будет такое общество, а есть хочется сейчас. Что делать с естественными, инстинктивными стремлениями людей обеспечить выживание, а ещё лучше достойную жизнь, себе и своим близким здесь и сейчас, а не в далёком будущем.

Великая Французская революция изобиловала всевозможными эксцессами – грабежами, захватом частной и общественной собственности, своекорыстными поступками, она породила массу нуворишей, обогатившихся благодаря именно революции, массовым экспроприациям собственности имущих классов, аристократов прежде всего. Она и закончилась победой этих нуворишей. Почему Кропоткин думал, что новая революция будет развиваться иначе? На это у него нет ответа, всё сводится к надеждам на чувство справедливости, здравый смысл народа, акты самоотвержения, благородные чувства в «минуты героизма». Но что будет, когда эти минуты пройдут и наступят прозаические будни революции? У Кропоткина была возможность задуматься над этими вопросами на примерах французских революций 1793, 1848 и 1871 годов. Но не задумался.

Описывая пути и средства обеспечения членов анархического коммунистического общества продовольствием, одеждой, жильём и другими предметами, Кропоткин исходил из нескольких совершенно ошибочных постулатов. Именно постулатов, а не теорем, так как он их не доказывал, а иллюстрировал примерами, неверно передающими суть капиталистического способа производства, его организации, не учитывающими значения разделения труда. Он исходил из неверных оценок уровня производительности труда, совершенно не замечал значения труда управленческого и организационного.

Для Кропоткина целью капиталистического производства являлось получение собственником средств производства, капиталистом, барышей, «доставляющих ему возможность жить не работая». Но главное зло буржуазного строя он видел даже не в этом, а в том, что всё производство, взятое в целом, «идёт по совершенно ложному пути, так как его цель – отнюдь не обеспечение благосостояния для всех». И анархист повторял постоянно муссируемую революционерами разных направлений и оттенков мысль: «Оно (капиталистическое производство – В.Б.) ведётся наудачу – ради барышей, а вовсе не ради общественных нужд».

Теоретик анархизма вынужден был признать: «Капиталистическая организация, основанная на личном интересе каждого предпринимателя, дала обществу всё, чего можно было ожидать: она увеличила производительную силу рабочего. Воспользовавшись переворотом, произведённым в технике паром, быстрым развитием химии и механики, а также всеми открытиями нашего века, капиталист постарался в своих собственных интересах (выделено авт. – В.Б.) усилить производительность человеческого труда; и достиг он этого в очень значительной степени. Но было бы вполне неразумно возлагать на него какую-нибудь другую миссию. Желать, например, чтобы он употребил эту увеличенную производительность труда на пользу всего общества, значило бы требовать от него благотворительности, а капиталистическое предприятие не может быть основано на благотворительности».

Только всё общество может распространить на все отрасли высокую производительность труда, существующую пока лишь в некоторых отраслях промышленности, постулировал Кропоткин, и для обеспечения благосостояния всем своим членам оно должно завладеть всеми средствами производства.

Возможное возражение, что есть уже слой рабочих, наиболее квалифицированных, имеющих сравнительно высокое благосостояние анархист отвергал на основании того, что их положение неустойчиво из-за постоянных кризисов, из-за возможности закрытия предприятия по причине беспечности, непредусмотрительности или корыстолюбия хозяина.

Также Кропоткин видел причину более высокого благосостояния некоторых рабочих не в их более высокой квалификации, не в заинтересованности капиталиста удержать и заинтересовать лучших работников, а благодаря «разорению земледелия, бессовестной эксплоатации крестьян и бедности народных масс».

И далее следовали характеристики капитализма: вызывает отток населения из деревни, разоряет колонии и страны со слаборазвитой промышленностью, обрекает громадное большинство рабочих на отсутствие технического образования, на невозможность даже слабым овладением своего ремесла, процветание одной отрасли промышленности ведёт к разорению десяти других.

Кропоткин считал эти свойства капитализма непременными, неизменно и вечно ему присущими, он видел в них «необходимое условие капиталистического строя».

Придётся привести длинную цитату, чтобы лучше понять ход рассуждений анархиста: «Чтобы некоторые разряды рабочих могли получать в настоящее время порядочное жалованье, нужно, чтобы крестьянин был как бы вьючным животным общества; нужно, чтобы население деревни оставляло её и уходило в города; нужно, чтобы мелкие ремёсла скоплялись в бедных предместьях больших городов и выделывали там, почти за ничто, множество предметов, за которые покупатель, получающий скудную заработную плату, и не может платить больше. Для того, чтобы плохое сукно находило себе сбыт у скудно оплачиваемых рабочих, портной должен довольствоваться заработком, едва дающим ему возможность не умереть с голоду. Нужно точно так же, чтобы отсталые восточные страны эксплоатировались западными, негры – европейцами, итальянские землекопы – англичанами и т.д., чтобы в некоторых привилегированных отраслях промышленности рабочий мог пользоваться при капиталистическом строе некоторым, хотя бы ограниченным, благосостоянием».97

Кропоткин даже не задумывался: а кто, после того, как собственника-капиталиста, в собственных интересах добивающегося роста производительности труда, оплачивающего исследования Уатта и ему подобных, вкладывающего на свой собственный риск средства в разработку и изготовление новых машин и технологий на паровом двигателе, а потом на двигателе внутреннего сгорания, на электродвигателе и т. д. и т.п., прогонят и проведут всеобщее обобществление средств производства, кто будет этим заниматься? Ведь простой рабочий вовсе не обязательно заинтересован в росте производительности труда, в использовании новых технологий, новых машин и т. д. Не заинтересован, потому что рост производительности труда рабочего означает рост затрат энергии этим рабочим как физической, так и умственной, а также рост безработицы. И откуда возьмётся тогда увеличение производства предметов потребления до такого уровня, что можно брать сколько нужно?

Не прав Кропоткин и в определении причин повышения благосостояния некоторых категорий рабочих. Это происходит именно из-за роста производительности их труда, увеличения затрат на подготовку такого рабочего, возрастания расходов его энергии, что требует компенсации в виде лучшего потребления, а капиталист заинтересован в удержании у себя ценного работника и платит ему больше.

Исход крестьян из деревни неизбежен, по крайней мере, по двум причинам. Во-первых, из-за роста численности сельского населения, которому начинает не хватать пашни и других угодий для ведения натурального, потребительского многоотраслевого хозяйства и земледельцы начинают искать средства для пропитания в городе. Эта причина была основной в России XIX в. Во-вторых, излишняя рабочая сила образуется в сельском хозяйстве по мере роста производительности сельскохозяйственного труда. Этот процесс миграции из сельской местности в города носит прогрессивный характер, так как приток рабочий силы в города содействует развитию промышленности, возникновению новых отраслей на основе новых технологий. Город начинает давать селу всё более совершенные машины, удобрения, средства защиты растений. Совершенствование технологий способствует развитию науки и т. д. и т. п.

Мелкое ремесло феодального, средневекового типа исчезает из городов и заменяется массовым фабричным производством дешёвых товаров, доступных основной массе населения. Заработная плата всё новых и новых категорий рабочих растёт, а, следовательно, их благосостояние. Капиталисты становятся всё более заинтересованы в техническом образовании рабочих по мере совершенствования технологий. Восточные страны станут развиваться именно благодаря эксплуатации со стороны западных стран, переносящих в них всё новые производства. А итальянские землекопы станут квалифицированными рабочими.