Ростислав Кинжалов - Падение Теночтитлана Страница 19

Индейцы поверили Кортесу. И он вначале сдержал свое слово, довольствуясь «законным» обиранием честных жителей путем товарообмена. Тем временем, Кортес обследовал остров. Его поразили большие каменные здания и, особенно - многоэтажные, искусно сложенные храмовые башни. Дикарями строители этих сооружений не были! Это был народ своеобразной культуры, более высокой, чем у их собратьев на Кубе.

Когда всё золото, которым располагали индейцы, было обменено на стекляшки, испанцы вспомнили о своей священной миссии распространять католичество и искоренять идолопоклонство. По приказанию Кортеса были собраны все местные жрецы и наиболее влиятельные жители. В роли проповедника выступил сам Кортес. Он предложил индейцам распрощаться с их божками - порождением сатаны - и заменить мерзких идолов святым крестом и изображением богородицы. Но красноречие его не подействовало. Разгневанный Кортес приказал сбросить с алтарей идолов и разбить их. Затем испанские солдаты привели индейцев-каменщиков и заставили их выстроить красивый алтарь, наподобие тех, которые имелись в католических храмах. Его украсили иконой. Плотники соорудили великолепный крест. Один из священников экспедиции отслужил торжественный молебен. Испанцы приметили, что новообращенные, без должного уважения относясь к иконам, значительно охотнее поклоняются кресту. Причина этого сейчас хорошо известна: крест с незапамятных времен, задолго до появления европейцев в Америке, имел для местных индейцев священное значение, олицетворяя бога ветра, грома и туч. Так что, поклоняясь кресту, индейцы, по сути дела, продолжали чтить одного из своих старых богов. Испанцы этого не знали.

Кортес не собирался долго задерживаться на острове. В начале марта, пополнив запасы продовольствия, он дал приказ к отплытию. Во время пребывания на острове к испанцам присоединился их соотечественник Херонимо де Агильяр, попавший восемь назад у берегов в плен к индейцам после кораблекрушения. Агильяр за эти годы научился хорошо говорить на языке индейцев майя. До тонкости знал он также все их верования и обычаи. Примкнув к экспедиции Кортеса, он сослужил ему впоследствии большую службу.

Двигаясь вдоль побережья, испанцы пошли по уже знакомым местам: мыс Коточе, устье реки Табаско. Памятуя о выгодном товарообмене, который состоялся в этих местах при Грихальве, Кортес решил задержаться здесь на несколько дней. Но на сей раз прием был иной. Поднимаясь по реке на лодках, испанцы видели сквозь густые прибрежные заросли большое скопление индейских воинов. Их были тысячи. На попытки причалить к берегу последовали угрожающие взмахи копий. Для ведения переговоров испанцы отправили Агильяра. Но его не захотели слушать. "Если высадитесь, - всех перебьем!" - заявили вожди индейцев. Причина резкой перемены в отношении к испанцам выяснилась лишь впоследствии. Оказывается, вес индейские племена были глубоко возмущены дружелюбным приемом, который был оказан в этих местах Грихальве. Жители Табаско получили кличку трусов и изменников. И они поклялись искупить свою вину и, если белые появятся снова, встретить их так, как надо встречать завоевателей.

Кортес приказал заночевать на одном из островов. С рассветом он отправил небольшой отряд в обход индейцев. Побывавшие в этих местах испанцы сообщили, что ниже острова в пальмовой роще есть дорога, ведущая к селению Табаско. Эту дорогу и селение было приказано захватить отряду. Сам же Кортес с основными силами стал подниматься вверх по реке, чтобы атаковать неприятеля с фронта. Битва завязалась на подступах к берегу. Скоро испанцы были выбиты из своих лодок. Им пришлось сражаться стоя по пояс в воде. Ноги вязли в илистом, скользком грунте. Но огневой удар белых был сильным, индейцы не устояли, и солдаты Кортеса после короткой, но ожесточенной схватки высадились на берег. Не удалось индейцам удержаться и у заблаговременно устроенного завала. Стальным мечам испанцев они могли противопоставить лишь деревянные пики. Сражение передвинулось в селение, где также были заранее забаррикадированы все улицы. В разгар боя подоспел отряд, посланный в обход неприятеля, и ударил с тыла. Это и решило исход битвы. Индейцы отступали организованно. Их отход менее всего походил на паническое бегство.

Захватив покинутый жителями город, Кортес поспешил присоединить новую территорию к владениям испанского короля. Довольно любопытное описание такого «присоединения» мы находим у Берналя Диаса: «Кортес действовал по всей форме. Мечом своим он трижды ударил в могучее дерево, росшее во дворе большого храма, причем громогласно заявил, что мечом и шитом и всей своей мощью он готов защищать новое владение против всякого, кто будет его оспаривать. А все мы громко свидетельствовали правильность акта и принесли клятву помогать ему всегда и всюду. Королевский нотариус всё это записал в протокол». Протокол, скрепленный в присутствии многих свидетелей подписью самого королевского нотариуса, удостоверял, что отныне индейцы и их земли принадлежат испанскому королю Карлу V.

Ночь прошла спокойно. В селении стояла такая тишина, как будто всё вымерло кругом. Это показалось подозрительным Кортесу. Его опасения усилились, когда он узнал о побеге индейца, который уже несколько лет служил у испанцев переводчиком. Покидая лагерь, он, как бы в насмешку, повесил на одном из деревьев ненавистную форму испанского солдата, которую его заставили носить. Кортес понимал, что переводчик обязательно сообщит своим соплеменникам о малочисленности сил экспедиции. Он постарается убедить индейцев, что испанцы вовсе не обладают той сверхъестественной силой, какую им приписывают, и легко могут быть разбиты наголову, если действовать дружно, не поддаваться угрозам и запугиванию.

Так и случилось. Посланные на разведку три отряда были стремительно атакованы и с трудом пробились обратно в лагерь, понеся большие потери. Ободренные перебежчиком, индейцы решили уничтожить испанцев, ни одного не выпустить живым. Узнав от пленных, что совет вождей принял решение атаковать испанцев, Кортес решил захватить инициативу в свои руки. «Мы будем наступать, а не обороняться», заявил он войскам.

С кораблей доставили на берег пушки и лошадей. Во главе пехоты и артиллерии были поставлены опытные командиры, сам же Кортес возглавил группу всадников. По болотистым полям, изрезанным каналами, с трудом вытаскивая ноги из топкого грунта, шля испанские отряды навстречу индейцам. Пушки волокли по узкой дороге, пересекавшей поле. Всё внимание индейцев было привлечено этими отрядами, шедшими в наступление, и никто не заметил небольшой группы всадников, совершавшей глубокий обходный маневр. Горизонт почернел от тысяч стрел и камней, которые полетели в сторону испанцев. В первую же минуту боя было ранено семьдесят человек. Но густые толпы индейцев представляли отличную мишень для артиллерии, и каждый огневой залп вырывал из их рядов десятки и сотни жертв. Но страшные опустошения, сотни убитых и тысячи раненых не поколебали мужества защитников. Артиллерия косила их ряды, но они как бы не замечали этого, выказывая полное презрение к смерти. На место павших становились новые бойцы. Волна за волной накатывалась на испанцев и, казалось, вот-вот покроет и поглотит их без остатка. В эту минуту с фланга в ряды наступающих врезалась конница. Всадники в блестящих шлемах и латах рубили головы клинками, кололи пиками, топтали копытами коней. Ряды индейцев дрогнули. Никто никогда здесь не видел лошадей. Всадник вместе с разгоряченным скакуном представлялся индейцам единым фантастическим существом, сошедшим с неба, против которого люди бессильны. Панический страх сковал индейцев, вызвал неописуемое смятение и обратил их в бегство. Так кончилась эта битва, исход которой, по сути дела, решили шестнадцать лошадей. Они оказались сильнее пушек, ибо пушки истребили сотни людей, а лошади парализовали силы целой армии, сломили ее волю к сопротивлению.

Плодами этой победы Кортес воспользовался наилучшим образом. Отпустив на волю нескольких пленников, он приказал им передать местным касикам, чтоб те ему немедленно покорились и тогда он их «простит». В случае отказа он грозился пронестись по стране и предать всё мечу и огню, не пощадив ни женщин, ни детей.

Угроза возымела действие. Вскоре к Кортесу явилась целая делегация с подарками и изъявлением покорности. Индейцы наивно полагали, что пушки и эти удивительные фантастические существа - лошади - сами ведут с ними войну. Кортесу было выгодно укрепить в них это заблуждение, и он выкинул трюк, который еще больше усилил страх туземцев. Сурово разговаривая с помощью переводчиков с вождями племен, он уверял их, что эти неистовые, ржущие, брызжущие пеной скакуны и громоподобные пушки сами рвутся в бой, чтобы наказать непокорных индейцев, а он, Кортес, с трудом удерживает их от полного истребления местных жителей.