Митрофан Довнар-Запольский - Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до конца XII столетия Страница 19

На главный город княжества Минск, где находился и виновник похода Глеб, отправился сам Владимир. Глеб затворился в городе. Не надеясь взять скоро приступом город, киевский князь твердо решился принудить его к сдаче голодом. С этой целью он начал строить себе избу в лагере. Глеб, увидев, что Владимир думает во что бы то ни стало взять город, начал с ним переговоры о мире. Владимир, как выражается летописец, сжалился, что проливается кровь христианская во дни великого поста, и принял мирные условия. Глеб вышел из города с детьми и дружиною, поклонился великому князю, условился о мире, обещаясь быть послушным Мономаху. Сделав свои распоряжения, прочитав наставления Глебу, Владимир отдал ему обратно Минск, а сам возвратился в свою область.

Однако, хотя не упоминается, в чем состоял мирный договор между киевским и минским князьями, но из последующих известий можно заключить, что полоцкие города Орша и Копыс с этого времени навсегда остались принадлежащими Смоленской области. Кроме того, сильно пострадали дручане: жители этого города были взяты в плен Ярополком и отведены в Переяславскую волость, где им построен был город Желди.

Впрочем, Глеб недолго соблюдал мир. Около 1119 года Владимир снова пошел к Минску, на этот раз взял город, пленил Глеба и привел его в Киев, где он и умер в том же году. Минское княжество осталось на некоторое время во владении Мономаха и его сыновей.

Завладев Минском, Мономах, как кажется, отдал его внуку своему Изяславу.

После смерти Мономаха, в княжение в Киеве сына его Мстислава, между полоцкими князьями и остальною Русью возгорелась новая война. На этот раз поход был направлен против всех князей полоцких и, в особенности, против прежнего союзника и родственника Мономаховичей — Давыда Всеславича Полоцкого. Причины этого похода неизвестны, хотя из последующих событий можно догадываться, что Давыд Всеславич отказался от участия в общерусских делах — в походах на половцев, и, вероятно, не признал великокняжеской власти Мстислава. Как бы то ни было, но в 1127 году великий князь собрал почти всю Русь в поход на Полоцк. Замечательно, что как этот, так и другие походы на Полоцк отличаются тем, что на них собираются почти все князья охотнее чем на половцев. К сожалению, невозможно, по недостатку данных, выяснить это замечательное явление[50].

В настоящий поход князья отправились не все вместе, но по частям, на разные города Кривичской земли. Так, на Изяславль отправилось 4 князя: Вячеслав из Турова, Андрей из Владимира (Волынского), Всеволодко из Городно (ныне местечко Городно Пинского уезда Минской губернии), Вячеслав Ярославич из Клецка. Всеволод Ольгович, князь Черниговский, с братьями отправился по направлению на Стрежев к городу Борисову.

Сын великого князя Изяслав Курский и воевода Иван Войтишич с ополчением торков направились на Логожск (ныне местечко Логойск Минской губернии). Ростислав Смоленский, другой сын Мстиславов, направился на Друцк.

Всем этим князьям дано было приказание напасть одновременно на назначенные пункты, именно 4-го августа. Но Изяслав напал на Логожск днем раньше, взял город и полонил жителей. Тут он простоял два дня, взяв случайно в плен Брячислава, князя Изяславского, и войско логожан, которых он вел на помощь отцу. Этот князь, отправившись в поход к отцу, сбился с пути, перепутался и попал прямо в руки Изяславу. Этот последний, взяв добычу, пленных логожан и Брячислава, отправился к Вячеславу Владимировичу, который в это время осаждал сильно сопротивлявшийся Изяславль.

Жители этого города, видя, что князь их Брячислав и логожане находятся в лагере противников и что им не причиняют никаких обид, решились и сами сдаться, но предварительно потребовали от Вячеслава клятвы, что город их не будет отдан на разграбление. Вячеслав дал, но не мог сдержать. Вечером, чтобы воины не заметили и не ворвались в город, туда вошли только воевода Воротислав князя Андрея и тысяцкий Вячеслава Иванко с небольшим числом отроков. Когда же на рассвете войско увидело, что город сдался, оно насильно ворвалось туда и предалось разграблению; воеводы едва могли спасти имущество жены Вячеславовой, дочери Мстислава.

В то же время выступило против полочан и новгородское ополчение, во главе с князем Всеволодом Мстиславичем; оно направилось к Неклочу. Когда полочане увидели, что им невозможно бороться с целою Русью, то решили на вече выгнать виновника несчастий Давыда, а на его место посадить Рогволода (умер в 1128 г. — Ред.). С таким решением они отправились к Мстиславу, который согласился с решением полоцкого веча, заключил мир и отправился в Киев.

Но полоцкие князья не думали считать для себя обязательным исполнение мирного договора. Когда Мстислав прислал звать их в поход на половцев, они не только не повиновались, но отправили послов с насмешкою. Мстислав хотел сейчас же наказать непокорных, но его задержала война на юге. Окончив ее, он отправился на север, пленил всех полоцких князей: Рогволодовичей Василия и Ивана (самого Рогволода уже, очевидно, не было в живых) и Всеславичей: Святослава, Давыда и Ростислава[51]. Один из Всеславичей, Борис, умер до изгнания в 1129 году, а другой, Роман — в 1114 году.

Мстислав их привел в Киев и отсюда отправил на трех ладьях в Грецию /Византию/, где все эти князья были хорошо приняты императором и поступили к нему на службу.

Полоцк получил во владение Изяслав Мстиславич. Впрочем, полоцкие Изяславичи (повторяю: не Изяславичи, а Рогволодовичи. — Ред.) вскоре появляются в своих родных вотчинных землях; именно в 1132 году появляется в Полоцке Василько Святославич, внук Всеслава. Когда после смерти Мстислава, Изяслав из Полоцка перешел в Переяславль, оставив вместо себя Святополка, брата своего, полочане воспользовались случаем для освобождения себя от зависимости чуждой им княжеской линии; они изгнали Святополка и посадили на стол Василька Святославича.

Этот князь, очевидно, успел уже вернуться из изгнания или же, быть может, вовсе не был отправлен с отцом в изгнание, как малолетний. В 1140 году вернулись и еще двое из князей (имен не упоминается) из Царьграда; возвратились ли или нет остальные князья, — неизвестно. С возвращением полоцких князей, земля их в полном составе (кроме Орши и Копыса) была освобождена от власти киевских князей. Восстановление прежнего порядка в Полоцке совершилось с согласия остальных русских князей; прибывшие князья живут мирно и в союзе с остальными князьями и Мономаховичами, и Ольговичами Северскими[52].

Таким образом восстановился прежний порядок в Полоцкой земле; вместе с тем окончилась вековая борьба с Киевом за самостоятельность.

Представим еще одно соображение относительно этой упорной борьбы.

После смерти Мономаха, потомство его утверждается в земле Туровской и Смоленской, стремясь подчинить и полоцкие волости.

Кроме того, Мономаховичи владели землями Владимиро-Волынскими, Переяславскими и Ростово-Суздальскими, стараясь не выпустить также из рук Великого Новгорода. Первое поколение Мономаховичей особенно дружно отстаивало земли на западной половине Днепра, которыми был окружен Киев, стараясь не выпустить из своих рук ни одного города.

Но уже Мстислав, а может быть, и отец его Владимир, не мог не понимать, что он только тогда может прочно утвердиться на западе, тогда только может рассчитывать на постоянное влияние на богатый Новгород, когда избавится от опасного врага на севере — полоцких князей. Непрерывная борьба, примеров жестокости которой нет в нашей древней истории, борьба Мономаха с полоцкими князьями, не имеет за собою других оснований, как желания соединить в одну территорию Смоленскую и Ростово-Суздальскую земли с Киевом и дреговичами и таким образом взять в свои руки Новгород.

Конечно, старая, едва ли не эпическая, причина борьбы Ярославичей с Рогволодовичами здесь не могла иметь места. Владимир Мономах, мстя за всякое нападение на смоленские земли, ревностно отстаивает и туровские. Он не успел или не решился отнять уделы у Рогволодовичей; он успел по крайней мере оттеснить их от Днепра занятием Орши и Копыса. Отняв эти города он успел значительно оттеснить полочан от великого водного пути, подорвать их торговлю, а обеспечить и усилить таким образом торговлю своей области.

Сын его Мстислав (великий князь Киевский в 1125–1132 гг. — Ред.) оказался решительнее отца. Предлог для борьбы, который выдвигает летопись, желая замаскировать чисто личные стремления деятельного представителя Мономахова рода, причина борьбы вследствие которой «Рогволожи внуци взимают меч», имеет более глубокое основание. Мстислав одним решительным ударом хотел сделать то, чего не мог достигнуть его отец долгою борьбою. Он изгоняет полоцких князей и сажает на место их наиболее деятельного из своих сыновей, наиболее способного поддержать стремления своего отца — Изяслава.