Владимир Шигин - Дело «Памяти Азова» Страница 19

Одновременно некая команда в центральной части крепости сумела захватить из артиллерийского манежа 20 исправных пулеметов с патронами и доставила их в лагерь восставших. Речь, разумеется, идет о некой заранее выделенной спецкоманде, которая выполняла особые задания. И здесь говорить о стихийном выступлении не приходится. Все было продумано и спланировано заранее. В руках командования осталось только два пулемета, да и те без замков. Вскоре часть артиллеристов направилась к гауптвахте, где сидели 90 минеров, арестованных 17 июля, и разгромила ее. Минеров освободили, и они примкнули к восстанию. Здесь необходимо отметить одну особенность. Когда мятеж был подавлен, то из солдат минной роты к уголовной ответственности было привлечено всего несколько человек, да и те получили всего лишь по несколько лет тюремного заключения. Это говорит о том, что никакого активного участия в дальнейших событиях минеры не принимали. Выступая против начальства, они желали только одного — винных денег, но никак не всероссийской социальной революции.

В течение ночи в руках восставших оказалось шесть островов, почти вся крепостная артиллерия, значительные запасы снарядов, склады пороха. В восстании принимали участие 7 из 10 артиллерийских рот (три остальных были обезоружены). Артиллеристы захватили вспомогательные суда, обслуживавшие крепость: «Пушкарь», «Выстрел» и «Марс». На мостах, соединявших отдельные острова, были выставлены пулеметы и усиленные наряды часовых. Всего к 17 июля общее число восставших солдат доходило до двух тысяч человек. Во главе мятежников встали подпоручики Емельянов и Коханский. Среди солдат усиленно распространялся кем–то пущенный слух о готовности команд броненосцев «Цесаревич», «Слава» и крейсера «Богатырь» поддержать восстание в Свеаборге. Прибытие кораблей ожидалось в ближайшие два дня. Впоследствии социал–демократы винили в этом «провокационном» слухе эсеров, а те — социал–демократов. Всё как всегда…

Тем временем оправившись после первых ошеломляющих событий, командование крепости попыталось перейти к активным действиям. Генерал Лайминг стянул находившиеся поблизости крепостные пехотные части и в полном боевом порядке двинул их против артиллеристов. Артиллеристы попытались вначале привлечь пехоту на свою сторону и обратились к пехотинцам с призывом примкнуть к восстанию. Часть пехотинцев заколебалась. Из их рядов раздались голоса: «Мы стрелять не будем, не стреляйте и вы».

Во время переговоров из рядов артиллеристов неожиданно раздался выстрел. Пуля ранила пехотинца. Разъяренная пехота открыла огонь по артиллеристам. Началась перестрелка. Теперь ни о каком братании речи больше не было. С обеих сторон появились убитые и раненые. Когда огонь утих, артиллеристы, подобрав раненых и убитых, отошли на исходные позиции.

Пока успех был на стороне мятежников. В их руках находились острова: Сангольм, Михайловский, Александровский и часть других. В их руках была артиллерия, все крепостные пулеметы, ружейные склады и источники воды. В их распоряжении было и пять крепостных пароходов: «Выстрел», «Пушкарь», «Рабочий», «Инженер» и «Марс». У мятежников были реальные шансы на захват всей крепости. Надежда на успех увеличилась, когда войска, бывшие на Николаевском острове, сошли на берег и захватили с собой замки от орудий. Солдаты колебались, отказывались идти против революционеров и, в крайнем случае, решили соблюдать нейтралитет. Но вскоре генерал Лайминг взял бразды управления в свои руки и порядок в пехотных частях был наведен.

В конце концов восставшие закрепились на островах Михайловском, Александровском, Артиллерийском и Инженерном. На Комендантском, Лагерном и других островах закрепились верные правительству войска — пехотный и крепостной Свеаборгский полки, а также две роты Финляндского стрелкового полка, прибывшие из Гельсингфорса.

Тем временем подпоручику Емельянову удалось пробраться в Гельсингфорс на совещание в местную организацию РСДРП и за продовольствием для гарнизона. Финны пытались было направить в крепость продовольствие, медикаменты и врачей, но этому помешали действия правительственных войск. Любопытно, что революционному комитету в Гельсингфорсе, кроме заверений о поддержке местные социалисты никакой помощи не оказали, зато Емельянову вручили почетный красный флаг. Зато финские националисты выделили отряд своих боевиков, которому удалось пробраться в крепость. Вернулся туда и Емельянов.

Тем временем в крепости уже вовсю претворялся в жизнь план грандиозного мятежа. Была установлена связь между всеми местными военными организациями, находившимися на территории Финляндии между Свеаборгом и Красной гвардией Финляндии. По всей территории Финляндии началась лихорадочная организация отрядов боевиков, готовых по первому приказу вступить в бой. Правда, цель у них была несколько иная — не свержение царизма в России, а отделение Финляндии. Тот факт, что финские националисты действовали заодно с социал– демократами и эсерами, говорит о том, что вопрос отделения Финляндии от России был решен революционерами задолго до событий 1917 года.

В ряд пунктов для руководства намеченными восстаниями были посланы специально выделенные люди. Был установлен новый пароль по радио и телеграфу для начала восстания во флоте и на берегу. Телеграмма с содержанием «Торговля открыта, идет хорошо, открывайте и пересылайте» означала: «Восстание началось, начинайте и вы, выполняйте план». На случай неудачного развития событий в Свеаборге был установлен и другой пароль, а именно: «Торговля закрыта, закрывайте и вы». Это должно было означать, что обстановка не позволяет начать восстание. Прежний план восстания в связи с начавшимися событиями в Свеаборге был уточнен.

Основная же его идея оставалась прежней, а именно: восстание, начавшееся в одном месте, должно быть поддержано в других местах заранее подготовленными отрядами боевиков, затем всеобщая стачка и свержение правительства. Боевики, воинские части и флот должны были немедленно овладеть важнейшими стратегическими пунктами и быстро овладеть Петербургом. При этом организаторы не сомневались, что мятеж в Петербурге, Кронштадте и Финляндии будет немедленно поддержан по всей России.

Одновременно с восстанием в Свеаборгской крепости началось восстание матросов Свеаборгской флотской роты и 20–го флотского экипажа на полуострове Скатудден и волнение команд минных крейсеров, стоявших в Свеаборгском порту.

Морской комитет военной организации РСДРП решил утром 18 июля поднять восстание матросов. Вскоре было получено аналогичное указание и от центральной группы Финляндской военно–партийной организации. Морской комитет ставил своей задачей поднять мятеж матросов береговых частей и кораблей, стоявших в Свеаборгском порту и на рейде вблизи полуострова Скатудден. Предполагалось, объединив силы матросов с финскими боевиками, высадить отряд в Свеаборге для оказания помощи восставшим солдатам, а кораблям охранять подступы к Свеаборгу и служить для связи с берегом. Еще один отряд намечался для захвата Гельсингфорса и развития активных боевых действий в Финляндии.

В соответствии с этим планом, всю ночь втайне шла подготовка к новому мятежу. Утром 18 июля матросов, как обычно, построили во дворе казарм для развода на работы. Воспользовавшись тем, что все матросы и командиры ушли из казарм, члены Морского ревкомитета Поплавский, Гончаренко и другие (еще одна спецгруппа) с помощью караульных захватили несколько ящиков винтовочных и револьверных патронов. В это же время матрос Николайчук по заданию Морского комитета сыграл боевую тревогу. По сигналу тревоги подготовленные к восстанию матросы захватили винтовки и патроны. Первая часть плана была выполнена. Теперь нужно было соединиться с финскими боевиками, поднять восстание на кораблях, оказать помощь свеаборжцам и двинуть силы в Гельсингфорс.

Обвинительный акт по делу о восстании матросов на полуострове Скатудден так излагает начало и ход этого мятежа: «Агитаторы возбудили к восстанию нижних чинов морских команд. 18 июля около 6 часов утра матросы, вооружившись винтовками с боевыми патронами, дали три залпа из ружей, как условленный сигнал, чтобы сообщить крепостным артиллеристам о присоединении их к мятежу. Затем подняли на флагштоке в порту красный флаг, захватили портовой двор и морскими сигналами и голосами стали приглашать военные суда, стоявшие в гавани, присоединиться к ним, чтобы на этих судах переправиться в крепость, а судовою артиллерией действовать против крепостных частей, оставшихся верными… Офицеров же — лейтенанта Басова, капитана Карпова и фельдфебеля Черникова арестовали, чтобы они не препятствовали восстанию».

В это время из Гельсингфорса прибыли представители финских боевиков. Прибывших товарищей встретили криками «ура». Появление воинственных финнов еще больше повысило дух матросов. По предложению одного из членов Морского комитета матросы произвели троекратный залп из винтовок. Залп был произведен в честь восставших свеаборжцев, как сигнал к восстанию на кораблях, стоявших в гавани. Наступал момент истины.