Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 3. Ржаная песня Страница 19

— Папа, ты уезжаешь?

Отец поднял девочку на руки, долго глядел ей в глаза.

Тикают часы, Мария укладывает чемодан.

— Ровно через час уезжаю…

Вышли на улицу. На небе после дождя зажглись голубые звезды.

— Ну…

— Ну, всего! Всего хорошего!

Павел Попович улетел на космодром.

Фото В. Базанова, В. Пескова и Б. Смирнова.

 13 августа 1962 г.

Интервью перед стартом

КОСМОНАВТ ПАВЕЛ ПОПОВИЧ ОТВЕЧАЕТ НА ВОПРОСЫ СПЕЦИАЛЬНОГО КОРРЕСПОНДЕНТА «КОМСОМОЛЬСКОЙ ПРАВДЫ»

Это был дружеский разговор в доме космонавта незадолго до старта. Павел Попович работал у чертежной доски, когда к нему пришел наш корреспондент Василий Песков. Восемь вопросов и ответов — часть их беседы.

* * *

Павел Попович. Космонавты… Мы такие, как все. Едим, спим, работаем, любим… На нашу долю выпало проложить след. Это требует подготовки и мужества. Всякий первый след требует мужества…

Журналист. …Наступит день: о тебе будут думать, тревожиться, будут ждать возвращения. И ты будешь думать о людях. Среди них живет самый дорогой для тебя человек. Кто этот человек?

Павел Попович. Мать. Отвечая так, я не боюсь обидеть ни жену, ни дочь, ни учителей, ни друзей, которые много сделали для меня и которых я очень люблю…

Журналист. …Скажут: «На старт!» Каждому человеку ясно: полет — не прогулка на мотоцикле. В ожидании старта бывают минуты страха?..

Павел Попович. Нет. Каждый из космонавтов ответил бы точно так и ответил бы искренне. Мы знали, что выбирали.

На этой дороге не место страху. Мы знаем: в разведке нельзя без риска. Но мы уверены: после полета увидим землю и цветы на земле. Напьемся после дороги горячего чаю и споем не одну еще песню…

Журналист. …Ученые, техники, рабочие, инженеры и астрономы. Поднимаясь в ракету, ты доверишь им жизнь. Знаешь ли ты кого-нибудь лично из тех, кто делал ракету?

Павел Попович. Знаю. Этим людям мы, космонавты, должны до земли поклониться. Знаю Генерального конструктора. С ним не один раз вот так же близко сидели и говорили. На заводе я познакомился с токарем, который вытачивал какой-то тысячный винт для ракеты. Ему сказали: «Вот он полетит…» Парень долго жал мне руку. Прекрасные люди! Они сделали все, что надо сделать. Поэтому я спокоен.

Журналист. В «Комсомольской правде» была дискуссия «физиков и лириков». Кто-то сказал: «И в космосе нужна будет ветка сирени». В твоем космическом багаже будет «ветка сирени»?

Павел Попович. И меня в дискуссию, чего доброго, втянешь… Вон чертежная доска и рядом томик Есенина. Я думаю, на Земле и циркуль, и эта книжка всегда будут жить в добром соседстве. Что касается космоса… Все знают: Юрий и Герман в полете видели Землю и говорили: «Как хороша!» И пели песни. Я тоже очень люблю песни. Люблю слушать, как поют птицы и свистит ветер, как кричат на болоте весною лягушки. Все эти земные звуки память возьмет в дорогу. Можно сказать, что будет со мною «ветка сирени»…

Журналист. Как-то во время ночного дежурства в редакции мы начали фантазировать: «Летим на Луну. Груз рассчитан до килограмма. Можно взять только три книги. Какие три книги взять на Луну?»… У тебя полки с книгами. Если бы тебе пришлось выбирать?

Павел Попович (трогает корешки книг). Для твердости духа взял бы Джека Лондона и Маяковского. Потом взял бы… «Золотого теленка» взял бы и эту — Остап Вишня, — грешник, люблю посмеяться. И стихи люблю. Взял бы Тарасов «Кобзарь» и томик Есенина…

Журналист. …Каковы идеалы, за которые как Человек ты мог бы пойти на смерть?..

Павел Попович. Любовь к Родине… Верность партии коммунистов, в дело которой я свято верю… Мужская дружба…

Журналист … Будет, наверное, такой полет, когда на корабль зайдет уже не один космонавт, а два, три… Если б пришлось выбирать, кого бы ты выбрал в товарищи?

Павел Попович. В нашей группе космонавтов на каждого можно положиться. Что же касается сугубо личных симпатий и дружбы — выбрал бы Андрияна, ты его знаешь…

Журналист. Этот разговор, с твоего разрешения, возможно, будет опубликован. Скажи два слова читателям «Комсомолки».

Павел Попович (берет блокнот, пишет). «Ребята! Ничто в жизни само не дается. И пашня, и космос требуют усилий, большой работы.

Труд, труд и труд. Только он приносит победу. Попович».

13 августа 1962 г.

Земные сутки

СПЕЦИАЛЬНЫЙ КОРРЕСПОНДЕНТ «КОМСОМОЛЬСКОЙ ПРАВДЫ» СООБЩАЕТ ИЗ ПУНКТА ОТДЫХА КОСМОНАВТОВ

Сегодня утром космонавты Андриян Николаев и Павел Попович самолетом Ил-18 прибыли на приволжский аэродром. На этом аэродроме после дальних дорог вручали цветы Гагарину и Титову. Огромные букеты летчики и рабочие на этот раз приготовили новым героям. Радостный гул голосов. Среди встречающих — Юрий Гагарин. Он первый бежит по трапу. Объятия, поцелуи, дружеские хлопки по плечу. Герои выходят из самолета. Крики «ура». Улыбки, слезы радости и цветы.

Не хочется расставаться, хочется продлить радость. К космонавтам тянутся руки с букетами, с открытками, с блокнотами. Но неумолимые стражи-врачи торопят. Все понимают: людям нужен отдых, хотя на лицах космонавтов ни тени усталости. Вереница машин везет космонавтов, их друзей и врачей по дороге к домику за городом.

Потонувший в зелени дом с видом на реку хорошо знаком и космонавтам, и журналистам.

В апреле прошлого года этот домик кто-то назвал «домом Гагарина». Этот дом — спокойная пристань с коврами цветов, с пением птиц, с песчаными дорожками. Тут впервые после звездного путешествия бросил якорь Гагарин, тут отдыхал после суточной вахты Титов. Сегодня по деревянной лестнице на балкон поднялись еще два космонавта…

Всем понятно, как хочется журналистам следить за каждым шагом, за каждым словом двух человек, за четверо суток удлинивших дороги на семь миллионов верст. Но врачи говорят твердое «нет», напоминают слова Никиты Сергеевича, который лично распорядился: ребятам надо отдохнуть.

Мы повинуемся врачам. Наши машины уходят по узкой, обсаженной тополями дороге. Собравшись в шумной гостинице, жадно ловим новости, подсчитываем часы, минуты, звездные километры и безбожно завидуем тем, кто сейчас там, в «космическом домике».

К сожалению, не многие из газетчиков смогли увидеть космонавтов в первые часы на Земле. Только что я встретил своих старых друзей-кинооператоров.

Операторам повезло. Они сняли и финиш звездного путешествия. Сейчас они сидят усталые и счастливые. Они рассказывают, что видели за минувшие сутки.

Первый оператор. Одним из первых космонавта Николаева увидел доктор Виталий Георгиевич. Этот смелый человек в свое время с медицинской сумкой прыгнул с парашютом на льдину Северного полюса. Теперь он первый спешит к космонавтам. Все журналисты помнят его на пункте приземления. Веселые глаза, усы, значки парашютиста на кителе. Помощь врача не понадобилась. Двое здоровых людей от радости тискали друг друга…

Второй оператор. Но больше всего пленки мы израсходовали в Караганде, когда встретились космонавты. Что было! Они, как борцы, вскидывали друг друга, как расшалившиеся дети, тискали друг друга, улыбались, смеялись. У всех, кто видел эту сцену, захватывало дыхание от счастья, от радости за этих людей. Не знаю, получились ли эти кадры, — я тоже так волновался…

Первый оператор. Андриян был в синем спортивном костюме, Павел — в трикотажной рубашке. У Андрияна в космосе отросла борода.

С такой же бородой все космонавты во время тренировок вылезали из сурдокамеры.

Это было вчера.

— В космосе быстрее растет, — пошутил Андриян.

Появился парикмахер. Надо было видеть растерянность человека, когда он увидел бородача.

— Николаев! — от волнения парикмахер Ф. А. Димитриади вдруг заговорил по-гречески, принялся править бритву о бумагу, но потом мастерски справился с миссией брадобрея…

Второй оператор. Был медицинский осмотр. Потом обед. Попович, как это бывает после дороги, попросил чего-нибудь горячего. Были щи, виноградный сок, арбузы…

Первый оператор. А маленький домишко в это время сотрясался от радостных криков. Чуть ли не половина Караганды хотела увидеть героев. Их ждали у выхода. Знали, что они обязательно выйдут. Они вышли. Откуда-то появился стол. Героев подняли. Они стояли рядом, радостные и счастливые. Они махали руками и улыбались. Они говорили: «Спасибо! Спасибо!». И люди тоже кричали: «Спасибо! Молодцы! Ура Николаеву! Ура Поповичу!». Какая-то девушка кричала по-чувашски, как мы потом узнали: «Андриян, здравствуй!» Ну, конечно, мы не терялись в такие минуты. Хотя уже вечерело, свету было еще достаточно. Мы снимали, снимали… Я в который раз сказал спасибо судьбе за профессию.