Константин Пензев - Альтернативная история России. От Михаила Ломоносова до Михаила Задорнова Страница 2

Реконструкция облика представителя фатьяновской культуры

Именно у славян мотив чудесного пахаря и волшебного плуга распространен наиболее широко. Иногда в этом качестве выступают и исторические лица – русские князья Борис и Глеб, болгарин Кралевич Марко, чаще же эти персонажи неизвестны историографии (что, естественно, никак не исключает их реальности). Это польский князь пахарь Пяст, чешский князь пахарь Пшемысл упоминавшиеся в связи с былиной о Микуле еще Федором Буслаевым. Это белорусский князь пахарь Радар. Это Кирилла и Никита Кожемяки из русской и украинской сказки. В западноукраинской песне золотым плугом пашет царь Соломон. Плуг сам по себе был предметом культа – существовал обычай ходить на Коляду с плугом, чествуя его. Схожий обычай был в Германии, причем здесь носили и чествовали огненный (то есть «золотой») плуг, С подобными обычаями, очевидно, связан известный запрет «плуга кликати» или «славити», зафиксированный еще в XVII веке. Невзирая на него, текст «кликания» – припева «Ой Плужечка!», сопровождающего пение колядок, – дошел (правда, в единичных записях) до нашего времени. С чешским преданием о Пшемысле, накормившем пришедших призывать его на княжение гостей с лемеха плуга, перекликается польский обычай на Рождество класть лемех плуга на стол. В связи с первоначальной сакральной основой даннических отношений представляется знаменательным, что дань зачастую собирали «от рала» или «от плуга» – последний обычай наблюдается у поляков, полабских славян, и, очевидно, заимствован от них ливами. В Болгарии, помимо обычая изображать плуг на ритуальном новогоднем хлебе, присутствовал обряд, в котором ряженые – «кукери» изображали пахоту и сев. Пахарем выступал ряженый «царем».

Реконструкция облика представителя абашевской культуры

Реконструкция облика представителя андроновской культуры

Обращает на себя внимание, что явное большинство мифологизированных образов пахаря – это вожди, правители. Пашущий правитель присутствует и в неславянских преданиях: Уго у франков, Одиссей у греков, Тархон у этрусков, Ромул у латинян, Джанака у индусов, Тюштян у мордвы, Калевипоег у эстонцев, княжеское или даже королевское достоинство которого советские комментаторы всячески пытались представить как «условность», в то время как на фоне остальных волшебных пахарей, царей, королей и князей оно выглядит скорее закономерностью. Скифский герой, завладевший золотым плугом, также именуется царем. Именно в ритуале царской пахоты упоминается золотой плуг у индусов, медный (медь и золото в фольклоре взаимозаменяют друг друга) – у италиков. Еще Иван Грозный в молодости принимал участие в языческих по происхождению ритуальных действах и, помимо прочего, «пашню пахал вешнюю из бояры».[10]

Древнерусское орать «пахать» имеет соответствия в других славянских языках: украинском орати; болгарском ора; сербохорватском орати; словенском orati; чешском orati; польском orać; верхнелужицком worać; нижнелужицком woraś; то же в греческом άροτρο, а также родственно с древне-верхне-немецким art «вспаханное поле».[11] Здесь также следует вспомнить вот еще о чем. Аратами в Монголии называются трудящиеся-скотоводы. В более широком смысле это слово означает трудящихся вообще, простой народ. В Туве, которая является частью Российской Федерации, аратами называются еще и крестьяне (БЭКМ). Как могла произойти передача данного слова? Очевидно, от индоевропейских (более точно – тохарских) народов проживавших на Алтае в древние и раннесредневековые времена.

Второе значение слова орать «кричать, говорить» в сербохорватском существует в форме орите се «отдаваться (о звуке)» и родственно древнеиндийскому ведическому āryati «восхваляет, превозносит»; латинскому ōrō, ōrāre «говорить, просить»; хеттскому ariia– «спрашивать, подобно оракулу», aruwa(i) «почитать»; армянскому uranam «отрицаю»; греческому άρύω «кричу, говорю».[12] Оратор, ритор и орать это однокоренные слова. В конце концов, должно же в чем-то выражаться индоевропейское единство.

В древнерусском языке также существует слово оритель (разоритель), т. е. «разрушитель», в той или иной форме существующее в большинстве славянских языков, в чешском oboriti «напасть»; в болгарском оря «разоряю»; сербохорватском оборити «сокрушать, ниспровергать, свергать», разорити «разорить»; родственно древнеиндийскому ardati «распыляться»; латышскому ārdît «разорять, распарывать»; литовскому irti «распадаться».[13] Семантика данного слова вполне прозрачна: оритель, как производное от орь (т. е. коник, всадник) – конный воин, разоритель.

Сейчас следует вспомнить о существовании такого слова как орда/орта (ставка военачальника/военное подразделение), которое обычно считается заимствованием из тюркского, однако «Этимологический словарь тюркских языков»[14] никакой внятной этимологии здесь не дает. Орда ассоциируется, прежде всего, со степным кавалерийским воинством, здесь несомненно должна присутствовать этимология связанная с конем, лошадью, а подобная этимология возможна только в случае с древнерусским орь, чешским or, др. – польским orz, т. е. практически мы имеем дело с общеславянской основой. Очевидно из западнославянских диалектов (orz), данноеслово перешло в германские языки – верхненемецкое hross «конь» и англосаксонское hors, несмотря на то, что М. Фасмер считает подобное происхождение невозможным.

Так же стоит подумать над тем фактом, что в еврейской традиции масса людей вышедшая с Моисеем из Египта называется эрев рав (эрев «смесь», рав «толпа, орава»), или же орава, что созвучно, а возможно и ведет свое происхождение от одного корня. Слово орава, несомненно связано с наименованием лошади, ср. древнерусское орь, древнеиндийское árvā, а также ср. греч. όρούω. У М. Фасмера этимология слова орава невнятна и неочевидна, он полагает словообразование от реветь аналогично держава, но, скорее всего, орава изначально это большая конная группа.

Верно ли увязывать термин «арийцы» только с народами индоиранской группы?

Как считает видный языковед Д.И. Эдельман: «Совершенно очевидно, что в отличие от славянских и других индоевропейских языков Европы, о прародине которых ведутся дискуссии, но которые все же распространены в относительно компактном ареале – Европе, иранские языки ни в одном из регионов их нынешнего бытования не являются автохтонными».[15]

Представления о языке древних иранцев можно почерпнуть из «Авесты»[16] (бесспорно кодифицирована не ранее IV в.),[17] древнейшие части которой складывались в Средней Азии.[18] Достоверно известно, что иранский язык пришел в Персиду в I тыс. до н. э., но был ли он всеобщим, государственным языком или только языком социальной верхушки, это, к сожалению, неизвестно.[19] До нас дошли слова Дария (р. ок. 550 г. до н. э., правил 522–486 гг. до н. э.) утверждавшего, что он «первый приказал писать по-арийски».[20]

Кроме того, особо следует отметить, что лингвисты зачастую пытаются строить свои представления о формах индоевропейского праязыка, изучая наиболее древние и богатые письменными памятниками языки, как-то: древнеиндийский, древнеиранский, древнегреческий, латинский. Представление об индоевропейском праязыке в современной науке, как это отмечает В.Н. Топоров, основывается именно на их изучении.[21] Между тем, ни в Иране, ни в Индии, ни в Греции, ни на Апеннинском полуострове индоевропейцы не являются автохтонами, также как и в Западной Европе вообще.[22]

Санскрит, равно как авестийский, древнеперсидский, латынь и древнегреческий языки, все они являются результатом лингвистического взаимодействия туземного неиндоевропейского населения и некоторого количества индоевропейских завоевателей, которые не сумели навязать местным жителям свое произношение и усвоили громадное количество туземной лексики. Под действием неиндоевропейского субстрата оказались изменены и даже сломаны индоевропейские грамматические формы вышеуказанных языков (пиджинизация).