Алексей Шишов - БЕЛЫЕ ГЕНЕРАЛЫ Страница 2

Мать Лавра Георгиевича была простая казашка из кочевого рода, обитавшего на левобережье Иртыша. Сильная кровь предков по матери сказалась на внешнем облике Корнилова характерными скулами и узким разрезом глаз. Восточный тип лица внешне заметно выделял генерала Корнилова в среде генералитета российской императорской армии.

О простом его происхождении лучше всего свидетельствовало отчество — Егорович. В дворянских и состоятельных семьях такое имя было редкостью. Позднее, когда начался быстрый рост Корнилова по служебной лестнице, в «Послужных списках» офицера появилась благозвучная переиначка отчества на «Георгиевича».

Семья Корниловых была большая, и будущему белому полководцу пришлось с малолетства познать нелегкий крестьянский труд в поле, помогать родителям по дому. Любознательный казачонок с интересом посещал местную приходскую школу. Но больше всего любил заниматься сам. В царской России книги не являлись редкостью в домах грамотных людей. Тяга к знаниям сохранилась у Лавра Георгиевича на всю оставшуюся жизнь.

Корнилов-старший по своему положению не мог устроить сыну какую-либо протекцию. Он сумел с большим трудом определить подросшего сына в Омский кадетский корпус. Учебное заведение давало в то время хорошую общеобразовательную подготовку и готовило юношей для поступления в военные училища.

Лавр Корнилов рано понял: если хочешь чего-нибудь добиться в жизни, то надо быть первым, надо быть лучшим. У него всегда перед глазами стоял образ отца, простого казака, сумевшего долгой «беспорочной» службой выбиться в офицеры. Кадетский корпус потомственный сибирский казак закончил с наивысшим баллом среди однокашников. Теперь у него не было препятствий на пути к офицерским погонам. Более того, Корнилов-младший получил право выбора военного училища.

Выбор пал не на кавалерийское училище, а на Михайловское артиллерийское. В августе 1889 года Корнилов надевает юнкерские погоны. Учеба дается ему легко, сказывались природная сообразительность, тяга к знаниям и хорошая кадетская подготовка.

Через годы учебы в Омском кадетском корпусе и Михайловском артиллерийском училище Корнилов-младший пронес отцовский подарок — книгу «Собрание писем старого офицера своему сыну». На титульном листе отставной казачий хорунжий четко подписал: «Кому деньги дороже чести — тот оставь службу. Петр Великий». Так простой казак учил сына постигать величие России и своего воинского долга перед ней.

Через три года, в 1892 году, Корнилов успешно заканчивает училище. Молодой подпоручик получает назначение в Туркестанскую артиллерийскую бригаду. Для многих офицеров это был путь в тупик служебной карьеры, но не для того человека, кто родился в Туркестане. Восток, Средняя Азия вообще были пристрастием Корнилова, который видел здесь благодатное поприще в деле служения России.

Выдержав все тяготы туркестанской службы, Корнилов через три года, получив звание поручика, добивается права сдавать экзамены в Академию Генерального штаба и поступает в нее. Один из сподвижников Корнилова в белом движении генерал А. П. Богаевский в своих мемуарах писал: «Скромный и застенчивый армейский артиллерийский офицер, худощавый, небольшого роста, с монгольским лицом был мало заметен в академии и только во время экзаменов сразу выделялся блестящими успехами по всем наукам».

Условия учебы в Академии Генерального штаба во все времена были жесткие. Достаточно слушателю было провалиться на одном экзамене, как следовало отчисление из академии. Но и здесь поручик Лавр Корнилов был в числе первых. По выпуску наградами для него стали малая серебряная медаль, чин капитана досрочно. Его фамилия украсила почетную мраморную доску академии, которая давала высшее военное образование в России.

Пожалуй, не только офицеры «из простых», но и потомственные дворяне с титулами, лично богатые, продолжатели семейных традиций сочли бы такой взлет своим звездным часом. Лучшие выпускники академии пользовались правом преимущественного выбора дальнейшего места службы. В таком случае предпочтение отдавалось службе в войсках императорской гвардии, расквартированной в Санкт-Петербурге и частью в столице Польского царства Варшаве, московском гарнизоне, где числился гренадерский корпус, в больших городах европейской части страны.

Своим выбором капитан Лавр Георгиевич Корнилов поразил многих — он выбрал Туркестанский военный округ. И не город Ташкент, к тому времени уже довольно обжитой русскими, имевший европейскую часть среди городских кварталов, а беспокойную границу с Афганистаном. Может быть, еще и потому пал выбор выпускника Академии Генерального штаба на южные рубежи Российской империи, что к тридцати годам он овладел персидским, татарским, английским, французским и немецким языками. Языки народов Туркестана давались ему вообще легко.

На афганской границе судьба Лавра Корнилова складывалась так, что могла бы послужить сюжетом не для одного, а для нескольких приключенческих романов. В продолжение шести лет он служит в штабе Туркестанского военного округа, став военным разведчиком. Одна за другой следуют несколько служебных командировок в сопредельные страны.

С февраля 1899 по март 1904 года Корнилов совершил «служебные поездки» в Персию, Афганистан, Индию и Китай. К тому времени между Англией и Россией шло острое соперничество за влияние в Азии. Британское правительство явно не устраивало то, что на высокогорном Памире был вкопан пограничный столб с двуглавым российским орлом, что правый берег Амура и Пянджа отошел к России. Поэтому англичане не случайно стали возводить на левобережье крепость Дейдани.

Такое обстоятельство не могло пройти мимо штаба Туркестанского военного округа, обеспокоенного активностью англичан и их агентуры в приграничной с Россией полосе. Осенью 1899 года капитан Корнилов, сняв мундир и облачившись в тряпье бродяги, отпустив бороду, таинственно «исчез». Его путь лежал на юг через пограничную Кушку по древним караванным дорогам, где бродило немало странников, внешне похожих на него.

В 1901 году Корнилов в сопровождении четырех казаков семь месяцев скитался по пустыням Восточной Персии. Ему приходилось менять обличье, преображаясь в проезжего мусульманина, выдавать себя за восточного купца. Изучались дороги в пустыне, колодцы, состояние местных ресурсов, определялась возможность прохода русских войск через пустынные провинции Персии.

В другой «служебной командировке» капитан Корнилов со своим надежным спутником туркменом из племени иомудов Эсеном преодолел труднейший перевал Сары-Могук и оказался на земле Кашгарии, западной части Китая, населенной мусульманскими народами. Оба русских разведчика, одетые в драные халаты, в дорожной пыли и обожженные солнцем, сумели пробраться в самые запретные для европейцев районы. Корнилову помогла его внешность, прекрасное знание восточных обычаев и языков, умение приспосабливаться к самым невероятным условиям.

Из кашгарской командировки разведчики вернулись в российские пределы через шесть недель. Лавр Георгиевич выложил перед начальством искусно выполненные «кроки» всех кашгарских пограничных укреплений. Составленная им карта китайского приграничья давала подробные ответы на многие вопросы в случае возникновения здесь военного конфликта.

Составленные Корниловым военно-научные обзоры стран Среднего Востока были предметом зависти британских «специалистов» по азиатскому региону. А изданные штабом Туркестанского военного округа работы капитана Л. Г. Корнилова «Кашгария, или Восточный Туркестан» и «Сведения, касающиеся стран, сопредельных с Туркестаном» стали серьезным вкладом в географию и этнографию региона. Военный разведчик, помимо требуемой от него информации, сумел собрать еще и немало научной.

Во время «служебных командировок» русский разведчик не раз сталкивался с опасностью для жизни. Ему приходилось постоянно вести сложную игру с «конкурентами» из числа британских разведчиков, которые на рубеже двух веков усиленно «осваивали» Средний Восток. Может быть, тогда у Лавра Георгиевича выработалась такая черта характера военного человека, как презрение к смерти при исполнении служебного долга.

Когда началась русско-японская война 1904—1905 годов, подполковник Лавр Корнилов оказался на полях Маньчжурии. Он добился назначения в штаб 1-й стрелковой бригады, с которой принял участие в больших сражениях под Сандепу и Мукденом. Война оказалась неудачной для России прежде всего из-за откровенной бездарности высшего командования. Многие десятки тысяч русских солдат остались лежать в китайской земле. В память о них в России пелось на мотив знаменитого вальса «На сопках Маньчжурии» — «Пусть гаолян вам навевает сны...»

Корнилов той войной сделал себя Георгиевским кавалером. Проявив бесстрашие и командирскую распорядительность, он в ходе сражения под Мукденом во время общего отступления русской армии вывел с боем из окружения три полка — 1-й, 2-й и 3-й стрелковые. За этот воинский подвиг офицер удостоился самой почетной воинской награды старой России — ордена Святого Георгия 4-й степени. Такая боевая награда была пределом мечтаний не только молодых армейских и флотских командиров.