А. Лысев - Ложь от советского информбюро Страница 2

29 июля наша дивизия (тогда Первая Гвардейская[3]) маршем в 25 км пошла на Пулково. За спиной у каждого из нас висели вещевой мешок и скатка шинели. С улицы Софьи Перовской прошли через Михайловский сад на Садовую улицу. Жена и сестра пришли проводить меня. Они шли рядом с движущейся колонной. Сестра сказала мне: «Ты, Вася, часы оставил бы ребятам», — у меня часы были карманные «Павел Буре» с толстыми крышками, — но я взял их с собой, я к ним привык. Сестра думала, что с войны я могу и не вернуться, а получилось все наоборот: часы вместе со мной, пройдя тяжелый четырехлетний путь войны, вернулись домой, а они все — сестра и жена — умерли в блокаду, и оба моих сына погибли в боях под Ленинградом. Колонна подошла к Невскому проспекту. На углу Невского и Садовой улицы жена и сестра остановились, простились со мной, долго махали мне руками, потом их уже не стало видно.

Мы повернули влево на Невский проспект, у Московского вокзала пошли направо на Литовский, по нему вышли на Московский проспект (в то время он назывался проспектом Сталина) и двинулись в направлении Пулкова. По правую сторону, до завода «Скороход» тянулся дощатый забор, а с левой стороны Московского проспекта до самой колокольни Новодевичьего монастыря — длинный каменный. Красивая лестница — вход в монастырь выходила к самому тротуару проспекта. На каменном заборе, во всю его длину было написано огромными буквами: «Бадаевские склады».

Правее Пулкова, прямо по траве, поднялись в гору, вышли к деревне Виталово. Разместились в заранее вырытых глубоких траншеях и в деревенских избах. Над нами, чуть повыше крыш домов, прошли в направлении Ленинграда три немецких бомбардировщика. Мы видели, как они над мясокомбинатом сбросили бомбы, последовали взрывы, повалил густой дым.

10 августа в Красном Селе грузили на поезд пушки,[4] лошадей и прочее имущество. На небольшой высоте семь немецких бомбардировщиков кружили над нами. Мы были на виду, но самолеты пошли к Ленинграду. По немецким самолетам не было сделано ни одного выстрела.

11 августа дивизия разгрузилась на станции Волосово. Отъехали 5–6 км и утром разместились в лесу недалеко от станции Вруда, деревень Княжино и Малосковицы. В тот же день наша батарея обстреляла деревню Княжино. Там были немецкие солдаты, они бросились бежать в лес.

От Советского Информбюро

11 августа 1941 года

В течение ночи на 11 августа продолжались бои с противником <…> на эстонском участке фронта.

Редкий мелкий лес и кустарники. Наши пушки были установлены на небольшой полянке, ящики со снарядами лежали недалеко позади, на траве. Лошадей ездовые отвели в сторону в лесок. Появился немецкий самолет-разведчик, похожий на У-2, стал кружить над нами. Внизу у самолета два оптических прибора. Кто-то из наших выстрелил в самолет из винтовки.[5] Потом еще, — и пошла трескотня: по самолету палили из сотен винтовок. А он продолжал кружить над нами и, закончив разведку, ушел обратным курсом. Через несколько минут на нас обрушился шквал летящих со свистом мин. Мины, чуть коснувшись земли, с треском рвались, поражая осколками людей. Застонала поляна. Раненые громко кричали от нестерпимой боли, остались лежать убитые. Это была наша первая встреча с врагом, первое боевое крещение. Пришлось поспешно переезжать на другое место. Немецкие самолеты неотступно преследовали и бомбили нас, а их пушки сразу же нас обстреливали, когда мы останавливались на новом месте.

От Советского Информбюро

Зенитчики батареи лейтенанта Галина сбили за время военных действий 8 фашистских бомбардировщиков и 3 истребителя. Недавно в районе расположения батареи появились вражеские самолеты, пытавшиеся атаковать наши войска. В этом бою батарея тов. Галина сбила четыре фашистских самолета. Метким зенитчикам помогают снайперы-красноармейцы. На днях звено «Мессершмиттов» попыталось атаковать с бреющего полета подразделение лейтенанта Никитинского. Снайпер старшина Малышев меткими выстрелами из винтовки сбил одни вражеский истребитель, остальные самолеты скрылись.

15 августа недалеко от деревни Ямки в небольшом лесу мы установили свою пушку на лужайке, замаскировали ее и ждали дальнейших распоряжений. Нас было восемь человек — полный орудийный расчет и вместе с нами лейтенант Воронин.

День был солнечный. Появился вражеский истребитель «Мессершмитт», длинный, серебристый. Вдруг из-за леса вынырнули наши два «Ястребка» — коротыши, они быстро набирали высоту, нацелившись на вражеский самолет. Завязался воздушный бой, но скорость «Мессершмитта» превосходила скорость наших истребителей в два с лишним раза. «Мессершмитт» развернулся, зашел в хвост нашим самолетам и стал в них стрелять. Слышны были редкие пушечные выстрелы. «Ястребки» повернули в сторону елового леса, пошли на снижение и скрылись. «Мессершмитт» не преследовал их.

От Советского Информбюро

На днях 60–70 немецко-финских самолетов пытались совершить массовый налет. <…> Отряды вражеских самолетов встретила наша истребительная авиация. Завязался крупный воздушный бой. Наши летчики первым же стремительным и мощным ударом расстроили боевой порядок противника. Немецко-финские самолеты потеряли общее управление и рассыпались небольшими группами. Началось истребление отдельных самолетов и групп фашистских бомбардировщиков.

Одна шестерка немецких бомбардировщиков, увидев сильный натиск наших летчиков, пыталась выйти из боя. Она быстро снизилась и начала удирать на юго-запад. Наперерез немцам бросилось звено наших истребителей. Два фашистских бомбардировщика, заметив, что на них стремительно летят советские машины, начали еще больше снижаться. Один из фашистов не рассчитал и врезался в землю на высоте К. Раздался сильный взрыв. Второй немецкий самолет получил повреждение и быстро уменьшил скорость. Советские летчики настигли его и подстрелили.

На высоте 5 тысяч метров советские самолеты рассеяли девятку вражеских бомбардировщиков и окружили 4 из них. В течение нескольких минут враги яростно отстреливались, падали вниз, вновь набирали высоту, но уйти из кольца советских самолетов не смогли. Наши летчики всюду настигали их. Два фашистских самолета, пронзенные пулями, загорелись и гигантскими факелами рухнули на землю. Два других вражеских бомбардировщика были сильно повреждены.

Лейтенант Воронин послал четырех человек из нашего расчета выяснить обстановку, в направлении шоссейной дороги, которая в этом месте проходила густым лесом. По пути, недалеко от нашей пушки, мы встретили группу пехотинцев, около 50 человек. Они ушли с переднего края. Сказали, что удержаться на переднем крае нет сил, что немцы открыли сильный автоматный, пулеметный и минометный огонь, появились танки.

Когда мы подошли к шоссейной дороге в плотном лесу, увидели охваченную паникой толпу, беспорядочно бегущую на дороге на Волосово. На повозке везли раненого. Он стонал и просил перевязать его. Тут же недалеко шла девушка с санитарной сумкой через плечо, она боялась снизить темп движения. Позади, по пятам за бегущей толпой, лязгали гусеницами немецкие танки. Кто-то закричал на девушку, чтобы она немедленно перевязала раненого. Мы повернули обратно и быстро пошли к тому месту, где оставили пушку, но ни пушки, ни людей на том месте не оказалось. Вышли на опушку леса, с правой стороны на открытом месте увидели движущуюся по проселочной дороге четвертую батарею. Но что это? Около движущейся батареи от разрывов снарядов появлялись и сразу же падали столбики рыхлой земли пашни. Вражеские танки шли по шоссейной дороге, увидели батарею и открыли по ней огонь. Батарея помчалась, лошади пошли вскачь, потом они скрылись из виду, въехали в лес. Недалеко позади батареи шла обозная повозка, везла разное имущество. Снаряд разорвался у ног лошади, она вздыбилась и рухнула на землю. Повозка была близко, на ней остались наши шинели, но возвращаться к ней было рискованно: попасть в плен никто не хотел. Немецкие танки и бронетранспортеры с автоматчиками уже шли впереди нас по дороге к Волосову. Дивизии пришлось срочно переходить на новые рубежи. Вражеские самолеты безнаказанно кружили над нами. Они бомбили и обстреливали каждую повозку и даже одного человека. На дороге с разорванными частями тела лежали убитые. Появляться на дороге было опасно, шли больше лесом.

От Советского Информбюро 14–15 августа 1941 года

В течение ночи на 14 августа на фронтах чего-либо существенного не произошло.

В течение ночи на 15 августа наши войска вели упорные бои с противником на Эстонском участке фронта.