Андрей Марчуков - Украинское национальное движение. УССР. 1920–1930-е годы Страница 2

Но то, что раньше кому-то казалось временным и несущественным, оказалось вещами основополагающими и определяющими развитие Украины и саму ее сущность. Но почему вышло именно так? Почему Украина – такая и как она вообще появилась на исторической арене? Эти вопросы требуют ответа, потому что объяснять все происками внешних сил – это значит пусть и ненамеренно, но упрощать проблему. Несомненно, вклад внешних игроков (иностранных государств, иных национальных движений или наднациональных структур) в движение украинское и становление «Украины» велик. Но все же главная роль принадлежит тут внутренним причинам и, как ни покажется странным, России – в лице ее общества (прежде всего леволиберального) и государства (которое на разных этапах представало то как Российская империя, то как СССР, то как постсоветская Российская Федерация). Выяснению именно внутренних механизмов процесса формирования украинской нации и посвящена эта книга.

При переиздании было решено не вносить изменения в ее текст. Это законченное исследование, и любое вмешательство в него не только отложило бы ее переиздание, но и в конечном счете привело бы к появлению новой книги. Тогда как эта ничуть не «устарела» и не «опровергнута» какими-то «новыми, вновь открывшимися обстоятельствами». Конечно, всегда можно что-то исправить, уточнить, дополнить. Это можно сказать о любой книге, даже только что законченной. Не успеет автор поставить последнюю точку, как обязательно обнаружится документ, статья или книга, которые настоятельно «попросят» автора их учесть или упомянуть. Ведь жизнь и наука не стоят на месте.

Так и сейчас. Какие-то моменты можно было бы изложить более сжато и акцентированно. Или можно было бы чем-то дополнить книгу, уточнить какие-то моменты. Например, рассказать об авторстве политического памфлета «История Русов», ставшего важным событием в зарождении и эволюции украинофильства. Или подробнее остановиться на перипетиях Гражданской войны, на деятельности самостийнических и советских украинских правительств, и их оппонентов – скажем, представителей Донецко-Криворожской советской республики, желавших сохранить этот огромный регион в составе России и не считавших себя «Украиной». Можно было бы подробней осветить такой важнейший фактор в создании Украины и украинской нации, как политика большевиков и советской власти вообще. Ведь в конечном счете (речь в книге об этом идет) именно большевики и Советское государство, а вовсе не украинское движение, стали главными строителями Украины. Точно так же, как советская партийная номенклатура (а опять же, не украинские националисты и диаспора) стала творцами независимости Украины в 1991 г.

Можно больше внимания уделить не только украинскому движению, но и его конкурентам, прежде всего общерусскому национальному проекту. Который хотя и был насильственно устранен (большевиками) как реальность, но, имея глубокие исторические корни, сумел пережить украинизацию советского и постсоветского периодов, возродился в начале XXI в. и продемонстрировал, что не является каким-то пережитком, а имеет хорошие шансы на будущность. Именно его возрождение стало таким неприятным сюрпризом и для адептов украинства на Украине, и для их союзников-покровителей в России.

Впрочем, об общерусской идее, о базовых постулатах и фигурах общерусского национального проекта, а также о начальном периоде национальной трансформации малороссийского общества в целом шла речь в другой моей книге, вышедшей в самый канун 2012 г. в издательстве Regnum (2011 г.). Называется она «Украина в русском сознании. Николай Гоголь и его время», снабжена красочными иллюстрациями и уникальными картами. Ее еще можно достать или прочесть в свободном доступе в Интернете (http://www.iarex.ru/books_sort4/page5.html).

Что касается внесенных изменений, то они крайне незначительны и касаются отдельных слов. Из крупных надо отметить одно: разделы, рассказывающие об историографии вопроса и источниковой базе исследования, были вынесены из вступления в отдельный блок, помещенный в виде приложения после основного текста. Сделано это было для облегчения чтения: после введения (важного для понимания последующего материала) сразу начинается основной текст. А те, кто заинтересуется источниками и историографией, смогут прочесть о них отдельно.

Но, повторю, все это – детали, не влияющие на содержание книги, подходы к рассматриваемому материалу и полученные выводы. Все это не только не устарело и не было опровергнуто (как того кое-кому хотелось бы), но наоборот, еще раз подтвердилось – самой жизнью. Потому текст и переиздается без изменений.

…В свое время английский философ и политический деятель Фрэнсис Бэкон (1561–1626) в своем трактате «Нравственные и политические очерки» (1597 г.) бросил фразу, ставшую крылатой (по крайней мере, в нашей стране, где даже издается одноименный научно-популярный журнал), сказав: «Знание – сила». По-латински фраза звучит как «Scientia est potentia», по-английски – «Knowledge is power», что можно перевести и как «Знание – власть (могущество)». Нюансы в данном случае не важны: знание о каком-то явлении и понимание его сути и движущих механизмов – это и сила, и способ овладеть ситуацией, дать ответ на брошенный вызов и победить, а в конечном счете власть и могущество (это уже помимо чисто научного интереса к проблеме).

Все это применимо и к истории формирования «Украины» как национально-политического организма, создания украинской нации, феномену украинского национализма. И процессам национальной трансформации общерусского культурного, этнического и политического пространства. Будем надеяться, что книга, второе издание которой вы держите в руках, хотя бы частично поможет разобраться в этих вопросах и найти на них должный ответ.

Введение

Кризис исторической России и «украинский вопрос»

В 1991 г. прекратил свое существование СССР. Чем дальше отодвигается от нас это событие, тем яснее становятся его поистине планетарные масштабы и последствия, тем отчетливее проступает его знаковый характер. По своему влиянию на развитие политических, идеологических, культурных процессов в современном мире, по степени воздействия на дальнейший ход истории всего человечества гибель Советского Союза можно со всеми основаниями считать рубежом, подводящим черту под Новейшим временем и открывающим собой постновейшую эпоху.

Политические изменения и сам распад СССР стали зримым проявлением глубоких внутренних деструктивных процессов, похоронивших советское общество и продолжающих разъедать общество постсоветское. При всех своих идеологических и прочих особенностях СССР был тем не менее «исторической Россией», занял ее «историческую нишу», стал ее геополитическим и цивилизационным продолжением. Несмотря на суровые потрясения и чувствительные эксперименты, советское общество продолжало оставаться носителем традиционных моральных и этических установок, несовместимых с протестантской этикой и либеральной системой ценностей, на которых замешена идеология западной модели единого мира.

Превращение России в буржуазную страну – часть западной капиталистической системы с откровенно классовым обществом, подчас напоминающим кастовое, породило невиданный духовный кризис. При этом кризис этот так и не выдвинул из своих недр ни одной позитивной, отрицающей его идеи и идеологии, способной мобилизовать дезориентированное постсоветское общество и вдохнуть в него энергию созидания, вернуть этому обществу Смысл и Цель жизни. Трудно не согласиться с Н. А. Нарочницкой, утверждающей, что результатом последних лет стало не просто обнищание или ослабление России, а крушение всей русской истории, «уничтожение российского великодержавия[2] во всех его духовных и геополитических определениях, устранение равновеликой всему совокупному Западу материальной силы и русской, всегда самостоятельной исторической личности с собственным поиском универсального смысла вселенского бытия»[3].

Сокрушение самостоятельной русской исторической личности оказалось возможным в результате измены советского и российского общества самому себе, сознанию своей правоты (причем не просто в конкретно-политическом, а и в философско-историческом аспекте), своему праву на собственный исторический путь. Оно стало результатом отрешения от традиционных моральных устоев и норм, критериев оценки Добра и зла, потери веры в далекие, недосягаемые идеалы, служащие бесконечной целью бесконечного же приближения к ним. А это уже оказалось следствием пересмотра прошлого России-СССР, дегероизации истории, переоценки всего и вся.

Внутренний кризис и пересмотр прошлого породили многие негативные явления. В частности, его следствием стал всплеск национальных проблем, сыгравших далеко не последнюю роль в судьбе СССР. Ломка социально-экономического уклада, отказ от своего пути и «поклонение чужим богам» подтачивали духовное единство страны и населяющих ее народов, ставили под сомнение общность их целей и исторической судьбы, отношение к СССР-России как к своей Родине и тем самым провоцировали развитие центробежных тенденций, появление национальных и сепаратистских движений и рост этнократизма. С распадом Союза деструктивное действие национального фактора на постсоветском пространстве не прекратилось. Центробежные тенденции, явные и подспудно тлеющие конфликты продолжают ощущаться в некоторых регионах России и ряде бывших союзных республик и поныне.