Николай Непомнящий - Неизвестная Великая Отечественная Страница 2

Налет 100 немецких бомбардировщиков Ю-88 и Хе-111 в сопровождении истребителей прикрытия был совершен почти внезапно, днем на небольшой высоте. Ранее немецкая авиация опасалась проводить бомбардировочные налеты в светлое время суток.

Вместе с тем, чтобы блокировать взлет наших истребителей, дальнобойная артиллерия противника сосредоточила огонь по нашим аэродромам. Однако уже на подлете их встретила огнем наша зенитная артиллерия и отдельные силы истребителей, часть стервятников была рассеяна, но в город прорвалось 57 бомбардировщиков. Разойдясь по заранее намеченным целям, то есть по нашим кораблям флота, они начали пикирование и прицельное бомбометание. Флотские экипажи ответили огнем пулеметов. Над городом кипел шквал огня A3 и зенитных пулеметов, однако из-за малой высоты налета и больших скоростей самолетов противника ликвидировать их преимущественно не удавалось. Истребители в зону огня ЗА войти не могли, а зенитная артиллерия не могла вести точную огневую стрельбу на поражение из-за больших угловых скоростей пролета на малой высоте.

Операция «Айсштосс» сорвана!

Положение резко изменил руководивший боем с вышки командующий нашей армии генерал-майор Г. С. Зашихин. Он приказал:

— Поднять аэростаты!

Приказ выполнен. Быстро поднимающиеся аэростаты отжали самолеты противника от земли на высоту, где они оказались в ловушке! Сбрасывая уже без прицеливания бомбовый груз, который частично упал в Неву и залив, фашистские самолеты стали метаться и выходить из боя, но тут их и встретили наши истребители.

В итоге, не нанеся существенных потерь нашим кораблям, фашисты потеряли 25 стервятников, не считая 10 подбитых, подтвердив наше четкое взаимодействие видов оружия войск ПВО.

Это было 4 апреля 1942 года в 18.00. В эти сутки я был дежурным на командном пункте армии ПВО по подъему аэростатов. Все это осталось в памяти.

Немало подвигов совершили красноармейцы, сержанты и офицеры наших частей A3 при подготовке аэростатов к подъему.

Против диверсантов

Наиболее мощные бомбардировки города немцы проводили осенью 1941 и весной 1942 года. Характерно, что, как только противник прорывался в воздушное пространство над городом, — а это было, как правило, всю ночь, — в небо Ленинграда взлетали ракеты. Они не только демаскировали затемненный город, но и давали целенаправление на бомбежку. Как правило, многие ракеты направлялись в сторону Зимнего дворца, где был штаб фронта, в Смольный, где было сосредоточено партийное и государственное руководство, на крупнейшие заводы, в гавани, сосредоточение кораблей Балтийского флота, на тыловые склады и т. д. Это были диверсанты!

В городе, особенно на окраинах, было немало брошенных домов и пустых подвалов, их и использовали диверсанты для захвата одиночных военнослужащих, там они и производили свои допросы. Для борьбы с этим существовали патрули, ежесуточно менялись условные знаки на наших фронтовых пропусках. Хождение с позиций на позиции в ночное время в одиночку запрещалось и т. д.

Не ограничиваясь этим, наши офицеры неоднократно осенью 1941 года с командой стрелков ночью прочесывали участки для поиска диверсантов. Однако главный урон диверсантам принес голод Ленинградской блокады. Будучи отрезаны от своих пунктов питания, большинство их, попросту говоря, подохли с голоду. И тем не менее они еще были, даже в 1944 году пробравшийся на один пост 3-го полка A3 диверсант уничтожил весь боевой расчет поста, перестреляв его ночью из автомата во время сна в землянке.

Морской отряд аэростатов заграждения

Большинство наших отрядов находилось на стационарных наземных позициях, но приходилось аэростатчикам воевать и в иных условиях.

Отряд аэростатов заграждения под командованием лейтенанта В. А. Меншутина, 31 пост, был размещен на 31 барже. Баржи были выведены в Финский залив и расставлены там на якорях. Поднимаемые с них аэростаты заграждения прикрывали гавань и порты со стороны залива, прикрывали воздушные подходы к морскому каналу и частично к Кронштадту. Ответственность командиров постов и звеньев была здесь, как говорят, тройная. Связь с отрядом осуществлялась только по рации с КП звена. Баржи иногда срывало с якоря и несло в сторону противника. Выручали моряки, которые выходили в залив и под артиллерийским обстрелом противника буксировали баржу обратно. Зимой по льду проникали диверсионные немецкие и финские группы, и только высокая бдительность спасала от уничтожения боевого расчета и материальной части. Когда залив не был покрыт льдом, противник с попутной волной пускал плавающие мины, которые взрывались при столкновении с баржей. И тут аэростатчикам пришлось учиться, как от них уберечься. Хорошие стрелки расстреливали мины из винтовок. Особенно этим отличался меткий снайперский стрелок-аэростатчик сержант Козлов. В отряде, которым командовали лейтенант В. А. Меншутин и его заместитель политрук Л. Хавкин, были стойкие и надежные сержанты, часть из которых к концу войны стали командирами звеньев — офицерами. Я хорошо знал толковых и мужественных людей В. Меншутина и Л. Хавкина, неоднократно бывал у них на позициях на баржах и как инженер, понимая их оторванность от полка, старался в первую очередь помочь их отряду в вопросах эксплуатации и боевого применения.

Аэростаты на Дороге жизни. Защита Колпина

Огромное значение для блокадного Ленинграда имела Дорога жизни через Ладожское озеро. Это была единственная артерия, питающая город. Ее деятельность все время пыталась парализовать фашистская авиация налетами и бомбежками. Только с ноября 1941 по апрель 1942 года над Ладожской дорогой пролетело более 2 тысяч самолетов противника. Из состава армии ПВО на Ладожскую трассу для ее защиты в дополнение к имеющимся средствам был выделен отряд аэростатов заграждения в 21 пост. Условия были трудные, весь зимний период люди жили в палатках на трескучем морозе. Аэростаты поднимались в воздух прямо с ледяного поля. Поднятые аэростаты были расположены вдоль всей трассы. На ледовой дороге аэростатчики делали все, что возможно, чтобы Дорога жизни работала бесперебойно. Мужественно вел себя и 3-й отряд 3-го полка A3, прикрывавший от бомбежек Ижорские заводы в Колпине, под Ленинградом. Отряд находился в прямой близости (1–2 километра) от передовой. Аэростатные позиции простреливались противником из минометов, аэростаты получали огромное количество пробоин, но всегда восстанавливались и поднимались в воздух. За полгода в отряде одна треть бойцов была убита или тяжело ранена. В мае 1942 года в течение суток отряд был переброшен на оборону 5-й гидроэлектростанции. Это была единственная уцелевшая станция, питавшая город электротоком, поэтому противник принимал все меры к ее уничтожению. Выполняя приказ, 3-й отряд развернул свои позиции по площади «воронки бомбометания» вокруг 5-й ГЭС. Вместе с батареями зенитной артиллерии и истребительной авиацией была организована мощная оборона, которая обеспечила сохранность 5-й ГЭС. Командир отряда С. Мазуров — опытный и грамотный офицер, я знал его с 1935 года — к концу войны уже командовал дивизионом A3.

Лейтенант Кузнецов в воздухе!

Трагичных случаев гибели аэростатчиков у нас было немало, но об одной из этих драматических историй я поведаю. В августе 1942 года в 3-м полку A3 при аварийном приземлении в момент, когда аэростат притягивали к земле вручную, боевой расчет не мог удержать рвущийся вверх аэростат. Находившийся на посту командир звена лейтенант Кузнецов бросился на помощь расчету. Аэростат взмыл вверх, унося с собой висящего на стропе офицера. Был штиль, и, набрав высоту около 3,5 километра, аэростат завис на месте. Мы навели с КП полка зенитный теодолит, было уже достаточно светло, мы видели, как лейтенант Кузнецов боролся за спасение аэростата и за свою жизнь. Физически сильный, спортсмен, он, подтягиваясь на руках, поднялся и закрепился у самого корпуса. Положение его усугублялось и тем, что он был в летней гимнастерке, а на этой высоте температура была около 10 градусов ниже нуля. Ему удалось пробить ножом корпус аэростата. Аэростат с потерей газа стал спускаться вниз и опустился в Неву. Но Нева в этом месте была не только водоразделом, но и линией фронта: на одной стороне были наши, на другой — оккупанты. Испытавший судьбу в поднебесье, имея, наверное, один шанс из тысячи, проявивший стойкое мужество, спасший материальную часть и себя, аэростатчик-комсомолец лейтенант Алексей Кузнецов до берега не доплыл. Его убили с вражеского берега пулеметным огнем. Аэростат прибило ветром по воде к нашей стороне Невы.

У войны не женское лицо

Части ПВО дважды передавали своих рядовых, сержантов и офицеров в стрелковые части, ибо там убыль личного состава была больше, чем у нас. Направили командовать стрелковой бригадой командира 3-го полка A3 полковника С. Умнова; в самое трудное время он погиб там в штыковом бою, преграждая с бойцами путь к Ленинграду в сентябре 1941 года.