А Миндлин - Еврейская политика Столыпина Страница 2

Урусов и Лопухин попали точно в цель - министр внутренних дел не мог предотвратить или остановить еврейские погромы. Так, 22 июня руководитель группы, командированной в Белосток, член Думы М. П. Араканцев после поездки выступил от имени комиссии с докладом о белостокских событиях. Он сказал, что утром 2 июня Столыпин обещал членам Думы В. Я. Якубсону и М. И. Шефтелю немедленно телеграфировать о принятии "действительных мер" против погрома. Но "особенно многочисленные расстрелы евреев" происходили с 5 часов дня 2-го июня до утра 3-го. В этом комиссия увидела существование "тайной власти, для которой власть министра была ничтожной" (24) . Член Думы от Гродненской губернии, в состав которой входил Белосток, М. Я. Острогорский заявил о получении телеграммы с сообщением о погроме в ночь с 1 на 2 июня; в 4 часа утра сам послал телеграмму Столыпину и в 11 часов утра был у него. Министр обещал "принять немедленно самые энергичные меры", сказав, что Острогорский может успокоить своих земляков. Однако вскоре погром "стал бушевать с необыкновенной силой" (25) .

Известный исследователь истории евреев в России С. М. Дубнов 35-летнюю историю еврейских погромов в царствования Александра III и Николая II делил на три эпохи: первая 1881 - 1882 гг., вторая 1903 - 1906 гг., третья - военные погромы в прифронтовой полосе и изгнание сотен тысяч евреев из западных губерний ( 1914 - 1916 гг. ) (26) . Четвертая эпоха уже после свержения царизма - погромы, которые организовывали белые, гайдамаки, петлюровцы, белополяки и Первая конная армия. Дубнов считал 1906 г. конечным годом второй эпохи.

Следует уточнить его высказывание. После белостокского погрома 9 июля произошел погром в Нижнем Новгороде, 10 июля в Одессе (27) , 27 - 28 августа в Седлеце, в Царстве Польском (28) , а в 1907 г. 28 февраля в Елизаветграде Херсонской губернии, 8 12 августа в Одессе (29) .

Без сомнения Столыпин не желал погромов, однако остановить их как министр внутренних дел, а тогда и председатель Совета министров не сумел.

Антисемиты - представители власти не скрывали и даже афишировали легкость, с которой они могли бы прекратить погромы. Например генерал-майор Бессонов (инициалы установить не удалось - А. М.), начальник охраны второго отдела Киева, куда входили Подол и Старо-киевский участок, где жили преимущественно евреи и располагались богатые еврейские фирмы, во время погрома 18 - 21 октября 1905 г. заявил, будь его воля, "погром окончился бы в полчаса, но евреи приняли слишком большое участие в революционном движении и потому должны поплатиться". В то же время начальники двух других отделов охраны города старались прекратить погром (30) . С ответом на запрос о белостокском погроме Столыпин собирался выступать 10 июля, как он заявил председателю Думы (31) . Но 8 июля 1906 г. I Дума была распущена, и министр освободился от, по-видимому, крайне неприятных для него объяснений. 15 мая 151 член Думы в порядке законодательной инициативы внесли предложение об основных законах о гражданском равноправии, где вторая группа предполагаемых законов относилась к ограничениям, обусловленным национальностью и вероисповеданием; речь шла о полной отмене всех ограничений (32) . Обсуждение проводилось на нескольких заседаниях при единодушной поддержке выступавших за немногими исключениями. Аналогичное решение требовали принять некоторые ораторы в процессе рассмотрения запроса о погромных воззваниях. В связи с неожиданным для членов Думы ее роспуском проблема не получила логического завершения.

После вступления Столыпина на пост председателя Совета министров его первой публичной декларацией была программа правительства, опубликованная 24 августа 1906 г. Предлагаемый перечень мероприятий состоял из двух частей. Одни реформы предполагалось провести в сравнительно короткие сроки, до открытия II Думы, в соответствии с 87 статьей Основных законов, дающей правительству право в периоды "междудумья" представлять законопроекты непосредственно царю. Другие же должны были разрабатываться для внесения в Думу.

На втором месте в первой группе стояли "некоторые неотложные мероприятия в смысле гражданского равноправия и свободы вероисповедания". Далее говорилось, что "в области еврейского вопроса безотлагательно будет рассмотрено, какие ограничения, как вселяющие лишь раздражение и явно отжившие, могут быть отменены немедленно" (33) . Правительство, не мешкая, приступило к реализации программы. Товарищ министра внутренних дел В. И. Гурко вспоминал, что в сентябре - ноябре 1906 г. Совет министров неоднократно собирался для рассмотрения законопроектов, которые должны были приниматься по 87 статье (34) . Второй проект касался еврейского вопроса (35) . А. С. Тагер предполагал, что инициатором проекта закона, касающегося евреев, был министр финансов В. Н. Коковцов (36) . Вероятно, Тагер исходил из письма Коковцова 28 июля 1906 г. директору Парижско-Нидерландского банка Э. Нецлину, где сообщал о принятии в 1904 г. по его инициативе двух законов, снявших некоторые ограничения прав евреев ("Об отмене законов о праве жительства евреев в пятидесятиверстной от западной границы полосе" и "О некоторых изменениях в действующих постановлениях о правах жительства евреев в различных местностях Империи" (37) - А. М.). Продолжая, Коковцов указывал, что в ближайшее время представит в Совет министров предложение об отмене ограничений для евреев по торговле, промыслам, их участию в акционерных предприятиях и отмене Временных правил о евреях от 3 мая 1882г. (эти правила запрещали евреям вновь селиться вне городов и местечек, приостанавливали совершение купчих крепостей и арендных договоров на недвижимые имущества, находящиеся в сельской местности; указанные меры относились к черте оседлости (38) ). Кроме того, Коковцов предполагал предоставить евреям право повсеместного жительства (39) . Коковцов говорил Гурко, что не любит евреев и понимает, что они очень опасны. Но принимаемые против них меры не эффективны, ибо евреи всегда смогут обойти законы (40) . Подобное высказывание, по-видимому, можно считать побудительным мотивом Коковцова. (сомнительно! - см. "Из моего прошлого 1903-1919 г.г."- ldn-knigi) Когда во второй половине двадцатых - начале тридцатых годов Коковцов писал воспоминания, инициатором проекта он называл не себя, а Столыпина (41) . В документе Совета министров, названном "О пересмотре постановлений, ограничивающих права евреев", отмечалось, что его первоначальную разработку выполнили министерства финансов и внутренних дел. Министр финансов считал единственной возможностью правительства изменять или отменять по 87 статье только временные меры по отношению к евреям; коренные же изменения законов о евреях, "существующих почти полтора столетия", можно было проводить лишь через Государственную думу и Государственный совет (42) . Таким образом, Коковцов отказался от мысли об упразднении черты оседлости. Хотя в теме, поименованной как "еврейская политика" Столыпина, Коковцов не является фигурой первого плана, его вклад в такую "политику" заметен. Кроме того, он в течение всего времени премьерства Столыпина был одним из его ближайших сотрудников. Поэтому целесообразно привести эпизод, более точно характеризующий отношение Коковцова к национальному, а значит и к еврейскому вопросу. А. Я. Аврех указывал, что Коковцова "в помещичье-буржуазном общественном мнении, особенно в кадетско-прогрессивных кругах" считали либералом, ибо он как министр финансов чаще, чем другие министры, общался с буржуазией и должен был считаться с ее интересами. Когда после покушения на Столыпина, но еще до его кончины, Коковцов замещал премьера, либеральная пресса восприняла его назначение как конец столыпинского националистического курса, а партия националистов сильно обеспокоилась (43) . 3 или 4 сентября 1911 г. Коковцова посетила группа членов фракции националистов III Думы во главе с П. Н. Балашовым. Тот сказал, что партия националистов взволнована покушением на Столыпина как на человека, слившегося с этой партией и оказывавшего ей покровительство. Партия не доверяет Коковцову и опасается его симпатий "к элементам международного капитала и инородческим". Коковцов ответил: "Вашей политики угнетения инородцев я не разделяю и служить ей не могу". Он завершил разговор так: "Оказывайте какое хотите покровительство русскому элементу, будем вместе возвышать его, но преследовать сегодня еврея, завтра армянина, потом поляка, финляндца... в этом нам не по пути" (44) .

При обсуждении Советом министров законопроекта "О пересмотре постановлений, ограничивающих права евреев", Гурко выступил против проекта и предложил отказаться от любых притеснений евреев, особенно в черте оседлости. Далее он заявил, что частичное уравнивание их в правах с остальным населением приведет лишь к негативным результатам; не лишая евреев революционных симпатий, такой курс даст им оружие, облегчающее борьбу против правительства. Большинство членов Совета министров высказалось за проект.