Прибалтийский фашизм: трагедия народов Прибалтики - Михаил Юрьевич Крысин Страница 2

преступником и отдают под суд, а карателя Конрада Калейса — нет? Это противоречит истории Второй мировой войны, да и вообще всякой логике. За рубежом уже вышла куча книг, прославляющих прибалтийских эсэсовцев (а чуть позже началось и прославление русских эсэсовцев). Но в России пока еще мало кто знал, что такое «шутцманшафт», «вспомогательная полиция», «полицейские категории „С“», «команда Арайса», «латышская СД» или «войска СС». Да и в самих странах Балтии, скорее всего, тоже. Иначе как стала возможна грандиозная ложь, возведенная некоторыми правителями этих стран в ранг новой государственной идеологии? И почему политики Евросоюза так охотно уверовали в эту «легионерскую идеологию»? По своей безграмотности или из желания угодить прибалтийским правителям и поскорее втянуть их в свою экономическую орбиту? Необходимо же было разоблачить эту ложь, объяснить на научном уровне, почему такой абсурд происходит и что собой представляли прибалтийские пособники Гитлера. В мае 2001 года, ко дню Победы над нацизмом, вышла моя статья в «Военно-историческом журнале» Генштаба РФ под названием «Кого в Прибалтике провозглашают героями»[5].

Я никогда не скрывал своего негативного отношения к коллаборационизму и к тем, кто служил Гитлеру. Каждый должен нести ответственность за свои поступки. С другой стороны, были и такие, кто попадал в прибалтийские части войск СС, полиции, вермахта по принуждению, в результате мобилизации. За уклонение грозило жестокое наказание. Тем не менее многие уклонялись от мобилизации, уходили в леса, дезертировали, бежали из немецких эшелонов по пути на фронт, а иногда и поворачивали полученное от немцев оружие против самих же оккупантов. Между добровольными помощниками Гитлера и насильно призванными в гитлеровскую армию, СС и полицию, как и угнанными на принудительные работы в Германию, согласитесь, огромная разница. Это мое мнение, и я всегда подчеркивал это.

В 1941 году перед гражданами стран Балтии стоял очень сложный выбор — на чьей они стороне? Прибалтийские республики вступили в СССР всего за год до начала войны. Многим людям было трудно разобраться в произошедшем. Это событие раскололо народы стран Балтии на сторонников и противников советской власти. Фактически это была «холодная гражданская война». Советской властью было допущено много трагических ошибок. Это не было секретом — о них писали и в советское время, признавали, но все с той же осторожностью, дабы не посеять межнациональную рознь. С приходом немецких войск гражданская война в Прибалтике перешла из «холодной» фазы в «горячую». И, как и в любой гражданской войне, иногда брат шел против брата, сын против отца, ну и т. д. Кто и на чьей стороне оказался, очень часто определялось совершенно случайными обстоятельствами. Кто-то перебегал из прибалтийских дивизий РККА на сторону немцев. И далеко не всегда по идейным убеждениям. Просто в первые дни войны, на передовой, многим казалось, что война уже проиграна и Советскому Союзу осталось жить считаные дни. Кто-то готов был воевать в Красной армии и геройски сражался против немцев. Но с одним условием — защищать свою собственную родину, а не далекую и чужую Россию. У многих на оккупированных немцами землях остались семьи. Отступать куда-то в глубь бескрайней России не хотел никто, поэтому некоторые отказывались. А некоторые из прибалтов шли на службу к нацистам и с убеждением, и с юношеским пылом, но быстро разочаровывались, когда приходилось массово расстреливать своих же соотечественников. «Нигде не могу найти спасения, — написал в своей предсмертной записке один из латышских полицейских, участник расстрелов в провинциальном латвийском городке Смилтене. — Ночами во сне все время вижу расстрелянных детишек с руками, сложенными для молитвы…» Эту записку он оставил своему командиру, лейтенанту Зегнерсу, тоже из добровольных помощников-латышей, а сам в ту же ночь застрелился[6].

Под давлением еврейских организаций, в том числе и «Центра имени Симона Визенталя», прибалтийские политики поняли, что преступления коллаборационистов им все же придется признать. Но и тут не обошлось без оговорок. Дескать, виноваты во всем СД и гестапо, а полицейские из шутцманшафт-батальонов и войска СС — просто солдаты. К тому же со слов прибалтийских политиков теперь складывается впечатление, будто единственной жертвой нацистской оккупации стали евреи. «Невольно возникает вопрос, — пишет видный советский дипломат Юлий Квицинский, — …ну а если бы Гитлер не уничтожал евреев, а ограничился только истреблением славян и коммунистов, как бы в этом случае к нему отнеслись наши западные союзники и партнеры?»[7]

Всего же за годы оккупации в Литве было уничтожено около 700.000 человек, в том числе свыше 370.000 жителей Литвы, 229.000 советских военнопленных и около 100.000 человек из других республик СССР и оккупированных государств Европы[8]. В их числе не менее 215.000–220.000 евреев. Это примерно 95 % от довоенной численности еврейского населения в Литве[9]. Только в течение первого периода насильственной мобилизации в Литве на работу в промышленности Рейха было вывезено более 36.000 человек[10]; общая же цифра угнанных в Германию на принудительные работы мирных жителей составила, по самым минимальным подсчетам, около 70.000 человек[11]. (Правда, наиболее пострадавшие от карательных операций районы Вильнюсского округа — Ашмянский, Свиряйский и Эйшишкяйский уезды — до войны принадлежали Белоруссии и после войны были возвращены ей, следовательно, погибшие там люди не входят в это число.)

В Латвии за все годы немецко-фашистской оккупации было уничтожено примерно 644 тыс. человек, в том числе 330.032 советских военнопленных и 313.798 мирных латышских граждан, в том числе от 77 до 85 тыс. евреев (в их числе евреи, которые доставлялись в лагерь уничтожения Саласпилс со всех оккупированных стран Европы)[12]. К началу 1942 года только в крупнейших городах Латвии было уничтожено 52–54 тыс. евреев (35 тыс. в Риге, 14–16 тыс. — в Даугавпилсе и более 7 тыс. в Лиепае). Общее же число уничтоженных в Латвии евреев составляет около 77.000 человек, то есть 95 % от довоенной численности всей еврейской общины Латвии[13]. На принудительные работы в Германию угнано 279.615 латышей, из которых большая часть погибла[14].

В Эстонии за время немецко-фашистской оккупации количество жертв среди мирного населения составило до 125.000 человек (включая 64.000 советских военнопленных)[15]. Очевидно, в это число входят также около 1000 евреев, уничтоженных в Эстонии к 1942 году[16]. Общую же численность евреев, доставленных для уничтожения в Эстонию в лагеря Клоога, Вайвара и другие из разных оккупированных стран, установить трудно.

Итого получается, что нацистами и их местными пособниками только в ходе политических репрессий и контрпартизанских операций было уничтожено около 150 тыс. человек в Литве, 227 тыс. человек в Латвии и около 60 тыс. человек в Эстонии. Эти люди не были ни евреями, ни военнопленными, а являлись местными жителями.