Александр Каменский - Россия в XVIII веке Страница 20

Практически весь этот период отмечен многочисленными крестьянскими восстаниями, нередко подавлявшимися с помощью военной силы. Особенного накала восстания различных групп крестьян достигли в первые годы царствования Екатерины II. Этому способствовали Манифест о вольности дворянства и секуляризационная реформа Петра III, непосредственно отразившиеся на положении помещичьих и монастырских крестьян. Массовый характер приобрели также восстания посессионных крестьян уральских заводов, в связи с чем правительство вынуждено было создать специальную комиссию, на основании рекомендаций которой были приняты законодательные акты, направленные на регламентацию отношений владельцев заводов и их рабочих. Однако наиболее крупные социальные потрясения екатерининского времени — Чумной бунт 1771 г. и восстание под предводительством Е. И. Пугачева связаны преимущественно с иными социальными слоями.

В советской историографии восстание Пугачева рассматривалось в свете концепции крестьянских войн; считалось, что его движущей силой было крепостное крестьянство, а само оно носило антифеодальный характер. Относительно характера Чумного бунта единства мнений в историографии не было. Некоторые историки были склонны приписывать и ему, как и другим городским восстаниям XVII–XVIII вв., антифеодальный характер. Другие считали необходимым акцентировать внимание на конкретных причинах каждого из этих восстаний, отмечая отсутствие у их участников каких-либо определенных политических лозунгов.

В современной историографии Чумного бунта обращается внимание, прежде всего, на неумелые действия городских властей в условиях эпидемии чумы, когда ежедневно в Москве умирало до 900 человек. Предпринимавшиеся карантинные меры воспринимались населением с недоверием, подозрительностью и раздражением, а врачи боролись не столько с болезнью, сколько с ее распространением. Социальное напряжение усилилось с закрытием фабрик, заводов и городских учреждений, в результате чего сотни людей остались без средств к существованию. Возмущение масс достигло апогея, когда московский митрополит Амвросий (Зертис-Каменский) распорядился убрать с Варварских ворот чудотворную икону Богородицы, прикладываясь к которой люди заражали друг друга. Толпа восставших разгромила резиденцию архиепископа в Чудовом монастыре, а затем ворвалась в Донской монастырь, где он укрывался, и растерзала его. Бунт был подавлен воинской командой, а после проведения следствия четыре зачинщика повешены и около двухсот человек наказаны кнутом и розгами.

Восстание Пугачева рассматривается в современной историографии как последняя в русской истории попытка казачества, явившегося инициатором и главной движущей силой этих событий, изменить свой социальный статус с тем, чтобы или заместить собою дворянство, или, по крайней мере, встать с ним вровень. Вместе с тем это было самое массовое восстание подобного рода в истории дореволюционной России, охватившее огромные территории в Поволжье и Приуралье. Отличительной особенностью восстания была более высокая по сравнению с аналогичными явлениями предшествующего времени степень организованности, наличие политической программы с четкими политическими требованиями. Провозглашенной целью восстания было создание «казацкого царства», где казаки стали бы «первыми людьми в государстве». Казацкие вольности были обещаны и крестьянству, освобождаемому от крепостной зависимости. В целом политическая программа Пугачева была обращена более в прошлое, чем в будущее: он обещал вернуть «старую веру», русское, платье, длинные бороды, а заодно уничтожить уральские заводы. Эти призывы нашли отклик как в крестьянской среде, так и у неквалифицированных рабочих горнозаводской промышленности Урала, у нерусских народов Поволжья (башкир, калмыков, татар, чувашей, мордвы и т. д.), у сосланных в эти края польских конфедератов, принявших активное участие в восстании. При этом разные группы восставших преследовали различные, часто противоречащие друг другу интересы. Наиболее массовый характер приобрело участие в восстании крепостного крестьянства, однако Пугачев в действительности относился к нему с недоверием, что проявилось летом 1774 г., когда его войско действовало на правом берегу Волги, густо заселенном помещичьими крестьянами. Однако возглавить поход крестьян на Москву казацкий вождь не решился.

Восстание Пугачева сопровождалось массовыми казнями дворян, чиновников, духовенства, а также простых солдат и работных людей, не подчинившихся самозванцу, объявлявшему себя чудом спасшимся императором Петром III. Ответ властей был адекватным: несколько десятков наиболее активных участников восстания были казнены, несколько сотен подверглись телесному наказанию и ссылке на каторжные работы.

7. Внутренняя политика 1775–1796 гг

Неудачный опыт Уложенной комиссии 1767–1768 гг., а также восстание Пугачева привели Екатерину II к осознанию неотложности реформ, с одной стороны, и необходимости взять дело преобразований в собственные руки — с другой. К тому же пугачевщина сильно напугала дворянство, сплотившееся вокруг трона, что создавало благоприятные условия для реализации намеченных планов.

Первые шаги были предприняты уже в 1775 г. Сперва был издан манифест, которым провозглашалось право свободного предпринимательства для всех категорий населения, кроме крепостных. Тогда же из городского населения была выделена верхушка гильдейского купечества. Запись в гильдии осуществлялась теперь на основе имущественного ценза, а само гильдейское купечество наделялось рядом привилегий, в частности, освобождением от рекрутской повинности, заменой подушной подати налогом с капитала и др. Все эти меры должны были, по мысли законодателя, стимулировать торгово-предпринимательскую деятельность. Городское население, не записанное в купечество, получило наименование мещанства. Манифест содержал и еще одно важное положение, относившееся к крепостному праву: было запрещено вновь крепостить отпущенных на волю и велено записывать их в мещанство или купечество.

В том же 1775 г. была осуществлена новая губернская реформа. За основу разделения страны на губернии были взяты территории с населением 300–400 тыс. человек. Две губернии объединялись в наместничества во главе с наместником или генерал-губернатором. Первоначально возникло 25 губерний, но позднее они вновь были разукрупнены, и к концу царствования Екатерины их число достигло 50. Губернии делились на уезды с населением в 20–30 тыс. человек. Во главе губернии находился губернатор, обладавший высшей полицейской и военной властью на вверенной территории. Администрация уездного города возглавлялась городничим, а непосредственно территорией уезда управлял капитан-исправник. В городах сохранялись также выборные магистраты. Губернская реформа явилась одновременно и реформой судебной. В ходе реформы была создана система судов разных инстанций по уголовным и гражданским делам, отделенных от административной власти. Это был важный шаг вперед по пути реализации принципа разделения властей, но при этом суд оставался сословным, т. е. различные судебные органы создавались для дворянства и крестьянства.

Губернская реформа 1775 г. имела многоцелевой характер. Во-первых, ею создавалась более эффективная система местного управления, обеспечивавшая более высокую степень контроля населения и всей территории страны. Во-вторых, в ходе реформы были удовлетворены пожелания дворянства, требовавшего участия в органах власти на местах: ряд должностей во вновь создаваемых учреждениях замещался выборными из местных дворян. Была узаконена и должность уездного предводителя дворянства, впервые введенная в связи с выбором депутатов в Уложенную комиссию. Однако, идя навстречу пожеланиям дворянства, Екатерина не забывала и об интересах государства. Новое законодательство обеспечивало фактическое возвращение на службу дворян, вышедших в отставку, а также замещение должностей, которые в ином случае могли бы остаться вакантными. Одновременно дворянская сословная организация интегрировалась в государственный аппарат, поскольку все выборные дворянские должности получали определенный классный чин в соответствии с Табелью о рангах и выбранные на те или иные должности дворяне становились попросту правительственными чиновниками, проводившими на местах политику центра. Одним из следствий губернской реформы 1775 г. стало значительное увеличение армии чиновничества: к концу царствования Екатерины II общая численность местного аппарата выросла вдвое.

Еще одним из аспектов реформы стало создание на местах приказов общественного призрения, которым поручалась организация в уездных городах народных школ, сиротских домов, богаделен, больниц и т. д. Таким образом, создавалась сеть учреждений социального обеспечения, что соответствовало просвещенческим представлениям об обязанностях государя и государства по отношению к подданным. С характерной для законодательства XVIII в. детализацией и стремлением к максимальной регламентации описывалось устройство всех новых учреждений, причем особое внимание уделялось гигиене и особо оговаривался запрет на применение в школах телесных наказаний.