А. Мелехин - Чингисхан. Имперская идея Страница 21

Центральных районов Хорезма также можно было достичь, следуя значительно севернее, богатыми травой землями, но тогда пришлось бы не только сделать крюк в несколько сот километров, но и неминуемо сразу же столкнуться с сопротивлением врага.

Кратчайший путь в земли хорезмшаха пролегал с востока, но до поры до времени его «скрывали» величественные хребты – Тянь-Шань и Памир. Первопроходцем на этом неизведанном, многотрудном пути суждено было стать Зэву. Бесстрашный военачальник Чингисхана повоевал кара-киданей, а затем смог разведать, как горными проходами выйти к западным рубежам державы хорезмшаха. Очевидно, поэтому Чингисхан отправил его на запад во главе передового отряда.

В трескучие морозы зимы 1218 года передовой отряд под командованием Зэва, насчитывавший от пяти тысяч до трех тумэнов воинов, отправился в неведомый им мир по непроторенным тропам горных проходов Памира и Тянь-Шаня.

Монгольские воины прокладывали себе дорогу в снежных сугробах высотой в человеческий рост; в лютую стужу приходилось обматывать ноги лошадей ячьими шкурами, а самим поверх овчинных шуб надевать еще и козлиные дохи. Преодолевая невообразимые трудности высокогорного пути, отряд Зэва днем и ночью упорно продвигался вперед…

Когда же, выбравшись из кромешного ледяного ада, воины Зэва узрели благодатный, зеленый мир Ферганской долины, уже наступила весна. Сделав привал, монгольские воины хотели было запастись продовольствием в здешних селениях, а заодно и найти лошадей взамен павших в пути, да не тут-то было. Хорезмшах узнал об их появлении на своей территории и решил тут же покончить с изможденными изнурительным переходом врагами.

Когда известие о выступлении войска Чингисхана дошло до султана Мухаммеда Хорезмшаха…, он ушел к пределам Туркестана до границы своей страны… Дозорный отряда Хорезмшаха донес, что монгольское войско находится в этих пределах поблизости. Султан отправился следом за ними…

Рашид ад-дин, «Сборник летописей», т. 1, кн. 2, с. 190.

…Хотя они (монгольские войска. – А.М.) не ввязывались в битву, султан не мог сдержаться и устремился в пустыню заблуждений и миражей. Так как предостережения (монголов. – А.М.) его не удержали, они стали готовиться к бою.

Обе стороны начали наступление, и правые фланги обеих армий наголову разбили противников. Уцелевшая часть монгольской армии воодушевилась успехом; они нанесли удар по центру, где находился сам султан; и он чуть не попал в плен, но (сын хорезмшаха. – А.М.) Джелал ад-дин отразил удары нападающих и спас его.

Ата-Мелик Джувейни, «Чингисхан. История завоевателя мира», с. 44–45.

Бой продолжался трое суток, и с обеих сторон было убито несметное число людей, и никто не бежал… Дело дошло до того, что всадники сходили с лошадей и бились пешими, нанося друг другу удары ножами. Кровь лилась на землю, и из-за ее обилия стали скользить лошади. Обе стороны приложили все свои силы и мужество в этом бою… Подсчитали, что в этом бою было убито двадцать тысяч мусульман, а сколько было убито неверных, подсчитано не было. На четвертую ночь (противники) разошлись и расположились друг против друга. Когда ночь сгустилась, неверные разожгли свои костры, оставили их гореть, а сами ушли. Так же поступили и мусульмане. Для всех них стало невыносимым сражаться дальше… (Хорезмшах) стал готовиться к осаде, зная о своей слабости. Ведь он не смог одолеть части войска Чингисхана, а каково будет, когда они придут все, да еще вместе с их царем?

Ибн ал-Асир, «Полный свод истории».

Монгольские воины во время боя. Персидская миниатюра, XIV в.

В исторической литературе на этом сражении не заостряют особого внимания, характеризуя его как незначительную, пробную стычку. Весь ход последующих событий свидетельствует, что это не так. В этом сражении, в котором хорезмскими воинами командовал сам султан Мухаммед, благодаря мужеству и героизму, проявленному воинами Зэва, боевой дух хорезмшаха был сломлен, что оказало огромное влияние на дальнейший ход войны.

…После этого сражения султан (хорезмшах Мухаммед. – А.М.) вернулся в Самарканд. (Уже в это время) растерянность и сомнение нашли к нему путь, а внутренний разлад смутил его внешнее поведение. Когда он воочию убедился в силе и могуществе противника и уразумел причины возбуждения смуты, которая произошла перед этим, постепенно им овладевали растерянность и тоска, и в речах и поступках его стали появляться признаки раскаяния.

Рашид ад-дин, «Сборник летописей», т. 1, кн. 2, с. 191.

Первой же мерой, на которую решился султан в этом тяжелом положении и в этой черной беде, было то, что он задумал построить вокруг Самарканда стену по размерам города. Как говорили, стена должна была иметь в окружности двенадцать фарсахов. Затем он разместил бы здесь людей, с тем чтобы он (Самарканд) служил границей между ним и тюрками и преградой между ними и другими областями его царства. Он разослал во все концы страны своих чиновников… и сборщиков налогов и велел им полностью собрать харадж вперед за весь шестьсот пятнадцатый год (30.03.1218–18.03.1219) для постройки самаркандской стены. Налог был собран в кратчайший срок, однако татары не дали ему осуществить желание, из этой суммы он ничего не истратил на строительство стены.

Вторая (мера) его состояла в том, что он еще раз послал во все страны государства сборщиков налогов, приказав им собрать в третий [раз] харадж в том же самом году[45] и на все эти деньги взять на службу людей – лучников в полном снаряжении. Число воинов каждой области должно было соответствовать большему или меньшему количеству собранных в ней денег, и каждый из них должен был иметь верхового верблюда, который носил бы также его оружие и припасы. Набор их на службу был произведен так быстро, как только возможно. Они направились со всех сторон к местам сбора под его знамена подобно потоку, стремящемуся под уклон, или стреле, выпущенной из лука. Они шли своими путями, когда их настигла весть, что султан бежал с берега Джейхуна (Амударьи) без боя. Если бы он дождался прибытия собранных людей, то сосредоточил бы неслыханное количество (войск). Но решение Аллаха могущественнее, и веление Его сильнее. Аллаху принадлежит власть в повороте судеб, в перемене изменчивого, в передаче владений одного правителя другому.

Ошибочным действием было и то, что он, услышав о приближении Чингисхана, разослал свои войска по городам Мавераннахра и Страны тюрок… Он ни одного города Мавераннахра не оставил без большого войска, и в этом была ошибка. Если бы он дал бой татарам своими отрядами до того, как распределил их, то он схватил бы татар в охапку и начисто стер бы их с лица земли.

Шихаб ад-Дин Мухаммад ан-Насави, «Жизнеописание султана Джелал ад-Дина Манкбурны»

Хорезмшах ожидал главный удар монгольских войск из района, находящегося в верховье Сырдарьи, поэтому туда был послан его прославленный военачальник Тимур-мэлиг, были укреплены города, расположенные на берегу Сырдарьи. Именно здесь хорезмшах намеревался остановить наступление монголов, а после подхода подкрепления из Хорасана и Персии – разгромить врага.

Так как его (хорезмшаха. – А.М.) одолели сомнения, то для него закрылись врата здравого суждения, а сон и покой бежали от него… Астрологи также говорили, что… до тех пор, пока злополучные звезды не пройдут, из осторожности нельзя приступать ни к какому делу, направленному против врагов!

Эти слова астрологов также явились добавлением к причинам расстройства его дела, и он, подобрав поводья решимости, большую часть войск, численность которых доходила приблизительно до четырехсот тысяч конных, оставил в Туркестане и Мавераннахре…

Он приказал отстроить крепостную стену в Самарканде. Однажды он прошел надо рвом и сказал: «Если из войска, которое выступит против нас, каждый воин бросит сюда свою плеть, то ров разом наполнится!»

Подданные и войско от этих слов султана пришли в уныние.

Султан отправился по дороге на Нахшеб (совр. город Карши. – А.М.) и всюду, куда он приходил, говорил: «Выпутывайтесь сами, потому что сопротивление монгольскому войску невозможно!»

Он послал человека (с приказом), чтобы его гарем и мать Туркан-хатун отправились из Хорезма по мазандеранской дороге. Повсюду, куда он ни приходил, он советовался с каждым из вельмож, каким путем можно помочь этой беде?

Ежеминутно доходили распространяющиеся в городе ужасные известия, и увеличивался беспорядок. Купцы, особенно его сын Джелал ад-дин, говорили: «Дело областей Мавераннахра приняло такой оборот, что ничего нельзя уже сделать, (теперь) нужно (лишь) стараться, чтобы из рук не ушли Хорасан (в переводе с персидского означает «восточный»; крупнейшие города этой территории – Мерв, Балх, Нишапур и Герат. – А.М.) и Ирак. Войска, которые мы разместили по городам, следует отозвать назад, всем отойти и превратить Джейхун (Амударью) в (крепостной) ров, либо же следует всем искать убежища в областях Хиндустана!»