Максим Северин - Решающий момент Ржевской битвы Страница 21

Для прорыва обороны противника в полосе 50-й армии командованием фронта было вновь решено применить частично сработавшую при прорыве через шоссе опергруппы Белова схему встречных ударов силами ударной группы армии с фронта и воздушно-десантных частей из тактической глубины немецкой обороны в районе севернее автомагистрали. Для выполнения задачи по нанесению вспомогательного встречного удара теперь привлекались 9-я и 214-я воздушно-десантные бригады 4-го ВДК.

Об эффекте внезапности выброски советского десанта в районе между н.п. Знаменка и Угра речь идти не могла, так как после выброски 201-й воздушно-десантной бригады и 250-го воздушно-десантного полка 5-го воздушно-десантного корпуса, состоявшейся в этом же районе около месяца назад, противник контролировал обстановку на подступах к автодороге с северного направления. Была создана целая линия обороны, прикрывавшая шоссе с севера: тактически удобные для обороны населенные пункты были прикрыты цепью проволочных заграждений, на наиболее опасных участках — еще и прикрытых минными полями. Как правило, в качестве минных заграждений против десантников противник выставлял прыгающие мины с взрывателями натяжного действия (солдаты прозвали их «лягушками»), эти мины выставлялись в два ряда с интервалом 3–4 метра и в зимних условиях были труднообнаружимы для саперной разведки наступающих десантников; наши саперы, зачастую не имея времени на разминирование, разгребали снег и втыкали возле крайних мин штыки, обозначая границы минного поля.

Тем не менее в ночь на 17 февраля с подмосковного аэродрома Внуково в воздух поднялись первые 20 транспортных самолетов с десантниками на борту. Первоначально осуществлялась выброска подразделений 8-й воздушно-десантной бригады юго-западнее Вязьмы, которые не удалось высадить в немецком тылу в конце января; к концу ночи 18 февраля эта задача было худо-бедно выполнена.

Ночами с 19 по 24 февраля 214-я и 9-я воздушно-десантные бригады 4-го воздушно-десантного корпуса были десантированы в районе Великополье — Луги, личный состав десантных частей в очередной раз оказался в беспорядке разбросан на большой территории. Ночью 23 февраля по трагическому стечению обстоятельств в самолете при атаке вражеского ночного истребителя погиб командир 4-го воздушно-десантного корпуса генерал-майор А.Ф. Левашов; командование принял на себя начальник штаба корпуса полковник А.Ф. Казанкин.

Утром 20 февраля штаб 4-й армии противника докладывал:

«…На всем участке армии имели место многочисленные воздушные операции противника. Многочисленные беспрепятственные посадки (минимум 114) машин и прыжки парашютистов отмечены в районе вокруг н.п. Великополье. Бомбардировка на железную дорогу и многочисленные населенные пункты…»[15].

В этот же день начальник Генерального штаба немецких Сухопутных войск отметил в дневнике:

«…В тылу группы армий «Центр» увеличивается количество выбрасываемых противником воздушных десантов…»[16].

Немного позже, 24 февраля, в секретной записке, адресованной Гальдеру, фон Клюге, являвшийся в то время командующим группой армий «Центр», отметит некоторые моменты, касавшиеся борьбы, разгоревшейся в тыловом районе группы армий:

«…Если ранее деятельность партизан ограничивалась нарушением тыловых коммуникаций, нападениями на отдельные автомобили и места расквартирования, сейчас все больше вырисовывается создание концентрированных соединений, руководимых русскими офицерами, хорошо организованных и вооруженных, пытающихся подчинить себе целые районы и выполнять боевые задания более крупного масштаба. В результате во многих местах власть переходит в руки противника…»[17].

Очевидно, что противник в цепочке штаб армии — штаб группы армий — Генеральный штаб Сухопутных войск был в курсе происходивших в его тылу событий, однако на активное противодействие у него не хватало сил. Единственной вражеской контрмерой было усиление гарнизонов опорных пунктов, прикрывающих подходы к транспортным артериям (в районе Угра, Знаменка и к северу от Варшавского шоссе), и их подготовка к появлению советской пехоты перед позициями.

22 февраля, не дожидаясь полного сбора всех подразделений, десантники перешли к активным действиям. Подступы к автодороге Вязьма — Юхнов за последний месяц противник серьезно укрепил, его боевое охранение ожидало новых попыток перехвата большака, обладавшего важным оперативным значением, поэтому части 4-го воздушно-десантного корпуса, начавшие было продвижение к Знаменке, были остановлены усилившимся противником.

Вечером 23 февраля 9-я и 214-я воздушно-десантные бригады перешли в наступление в южном и юго-восточном направлениях. Правофланговые части 9-й воздушно-десантной бригады 24 февраля, обеспечивая фланг наступления, успешно атаковали станции Вертерхово и Дебрянский, захватив пристанционные поселки и подорвав железнодорожное полотно, при этом в Вертерхово была уничтожена рота вражеской пехоты, оборонявшая станцию.

В полосе наступления 50-й армии определенный успех также обозначился уже в первый день операции. Пехота стрелковых дивизий при поддержке танков сбила немецкое боевое охранение, располагавшееся во многих местах на снежном валу, и вступила в бой за населенные пункты, стоявшие на пути к автомагистрали. К 18.00 1130-й и 1132-й стрелковые полки 336-й стрелковой дивизии заняли соответственно д. Савинки и Узломка (последний населенный пункт вскоре был оставлен), танки 32-й танковой бригады достигли кустарника в 250 метрах северо-западнее д. Узломка, слева 239-й стрелковый полк 239-й стрелковой дивизии ворвался в д. Сафроново и завязал уличный бой с противником[18]. На правом фланге к исходу 23 февраля на 248-м километре шоссе в районе д. Людково 1154-й стрелковый полк 344-й стрелковой дивизии на небольшом отрезке прорвался к дороге, наши пехотинцы успели организовать оборону и продержаться здесь двое суток, отбивая частые контратаки противника. Однако перехват короткого участка дороги еще не останавливал движение по ней: саперы противника в короткие сроки расчистили объездной путь, пролегавший в складках местности через заснеженные поля севернее опасного участка. Целостность магистрали немцы восстановили только 25 февраля, бросив на контрудар значительные силы.

10-й моторизованной дивизии противника для усиления мощи противотанкового огня из зенитных подразделений Люфтваффе были приданы 4 88-мм зенитных орудия Flak 8,8, которые были способны поражать Т-34 и KB со значительных дистанций. Перебрасываемые к участку боя на буксире 5-тонными полугусеничными тягачами, эти орудия являлись отличным инструментом для выбивания советских танков: высокий силуэт орудия, значительная дальность эффективного огня в сочетании с высококачественной оптикой ставили зенитку Flak на порядок выше всех противотанковых пушек вермахта того периода. Противотанковый огонь этих четырех орудий, быстро перебрасываемых по шоссе к участкам советских танковых прорывов, вместе с огнем 50-мм противотанковых пушек стал основной причиной уничтожения большей части советских боевых машин, несколько раз прорывавшихся к автомагистрали.

Ночью 24 февраля четыре машины 112-й танковой бригады на максимальной скорости прорвались к шоссе западнее д. Людково. Попав на шоссе под огонь и укрывшись за складками местности так, что виднелись только башни, советские танки своим огнем полностью остановили движение по шоссе. Занимавшие здесь оборону части 10-й моторизованной дивизии противника в течение нескольких часов пытались уничтожить заслон, но тщетно — танкисты отступили лишь тогда, когда противник отбил фронтальную атаку нашей пехоты и танков на Людково, а дальнейшее удержание обороны на шоссе могло привести только к уничтожению советских боевых машин огнем подкаченных на близкое расстояние противотанковых пушек. Этой же ночью армейская и фронтовая ночная — авиация Западного фронта активно бомбила населенные пункты в ближнем тылу противника у Юхнова, на сам город было сброшено большое количество фугасных и зажигательных авиабомб. Силы ночных истребителей Люфтваффе не смогли оказать советским бомбардировщикам серьезного противодействия, так как оказались отвлеченными на противодействие воздушно-десантной операции между Угрой и Знаменкой.

Из-за одновременного давления с двух сторон немецкие дивизии, оказавшиеся между двумя частями сжимающихся тисков, создавали двойной фронт обороны, дробясь на две оперативные группы, удерживающие свои диаметрально противоположные секторы обороны и слабо связанные между собой. Но даже в такой тяжелой ситуации старшие офицеры, противника не утратили четкости управления войсками и координации действий: разобщенные части дивизий стойко удерживали оборону, а артиллерия, разворачиваясь на 180 градусов, в зависимости от необходимости поддерживала то одну, то другую группу.