Франц Куровски - Котел смерти в Курляндии. Хроника сражений группы армий «Север». 1944–1945 Страница 21

Все эти предложения, как уже упоминалось выше, всякий раз Гитлером отвергались. Так как группа армий в любом случае не могла одновременно решать две задачи — оборонять удерживаемый ею плацдарм от превосходящих сил русских и готовить разгром вражеского заслона между собой и Восточной Пруссией, — то было решено приступить к организации Курляндского фронта.

Название Курляндский котел — когда оно вошло в солдатский обиход — приказом командования группы армий употреблять было запрещено. В приказе указывалось, что ни о каком котле не может быть и речи, поскольку войска неустанно будут получать все необходимое морем. Линия Курляндского фронта проходила от берега Рижского залива у Тукумса, через Добеле и Лиелауце южнее Салдуса и оканчивалась у Приекуле на берегу Балтийского моря южнее порта Лиепаи.

На береговой стороне защищать этот плацдарм было весьма удобно, поскольку войска можно было в кратчайший срок перебрасывать на самый угрожаемый участок. Большим преимуществом для оборонявших его было также то, что в их распоряжении, с учетом 12-й и 14-й танковых дивизий, находилось больше двух боеспособных ударных соединений, а также отдельные подразделения и бригады штурмовых орудий и отдельные танковые батальоны, имевшие на вооружении танки T-VI «Тигр».

Вечером 24 октября 215-я пехотная дивизия получила боевой приказ и сменила на фронте под Лиелауце части 121-й пехотной дивизии. После них на передовой остались траншеи, укрывавшие пехотинцев только по грудь и очень тесные. Ни единого блиндажа не имелось, так как все сколько-нибудь глубокие углубления в этой болотистой почве тут же заполнялись водой.

На рассвете 27 октября 1944 года в расположенных на удалении от 100 до 200 метров вражеских траншеях пехотинцы увидели изготовившиеся к наступлению советские части. За ними на всем обозримом пространстве можно было различить готовые пойти в бой ударные группы.

Передовые артиллерийские наблюдатели дивизионной артиллерии тут же выдали их координаты, и немецкие артиллерийские батареи открыли по врагу огонь из орудий и минометов.

Часы показывали 7.00, когда артиллерия неприятеля, расположенная в глубине советских войск, открыла ответный огонь из нескольких сотен стволов всех калибров. Взвились в воздух реактивные снаряды из захваченных русскими германских пусковых установок. Разрывы этих снарядов были так сильны, что небольшие землянки, вырытые все же в этом болотистом грунте, качались, как лодки, на поверхности воды. Деревья ломались, как спички, их вершины взлетали в воздух, как былинки.

Все позиции 215-й дивизии через несколько секунд после первого же залпа заволокло дымом и засыпало комьями земли. Невозможно было понять, куда точно наступает враг и не прорвал ли он уже фронт где-нибудь по соседству. После первых донесений стало ясно, что германский фронт в нескольких местах прорван танками и следующей за ними пехотой. На участке высоты 94,1 произошел прорыв, который все же удалось отбить контрударом и восстановить фронт. Затем по радио пришло донесение с КП 390-го мотопехотного полка: «Противник наступает на широком фронте. Мы держимся!»

Передача этого донесения внезапно прервалась, потому что там, как удалось восстановить впоследствии, фронт все-таки был прорван.

Первое донесение, которое пришло от 380-го мотопехотного полка, гласило: «2-й батальон: прорыв врага в районе высоты 94,1. Наши отходят».

Командование полка отправило на помощь 2-му батальону саперный взвод с приданными ему двумя штурмовыми орудиями. Но, пройдя лишь несколько сот метров, эта контратакующая группа оказалась втянутой в лесной бой, во время которого ее обстреляли русские снайперы, занявшие позиции на деревьях. Вскоре, однако, удалось пробиться и следовать дальше, ко 2-му батальону.

Обер-лейтенант Вилли Целлер, брат майора Целлера, который командовал 2-м батальоном 380-го мотопехотного полка, доносил: «Враг прорвался слева и справа от КП полка!» Спустя десять минут оттуда же пришло второе донесение: «КП полка окружен врагом!» Лейтенант Шарф из 1-го батальона 435-го мотопехотного полка, которому пришлось отходить в глубь леса, силами своего взвода отвлек на себя ломившихся сквозь заросли слева и справа русских и остановил их беглым огнем и ручными гранатами. Установив связь с соседними ротами, он во многом содействовал тому, что упорно оборонявшиеся немцы смогли удержать в своих руках лесной массив.

В результате русские далеко обошли фланги защитников этого участка фронта, имея намерение охватом зайти им в тыл и уничтожить оказавшиеся в образованном таким образом котле германские войска.

Последние получили во второй половине дня приказ отойти на подготовленные позиции у озера Лиелауце. Началась гонка между наступающими с флангов русскими и отходящими германскими частями. Снова и снова отступающим приходилось оставлять ударные группы, которые препятствовали начинающемуся было окружению и прикрывали отход.

По пятам за отступающими дивизиями следовали русские танки и обстреливали с флангов осколочно-фугасными снарядами германские траншеи, в которых залегали последние арьергарды. Трагический конец представлялся неизбежным.

Однако стала ослабевать и наступательная сила русских войск. Немецкие части достигли новых позиций и заняли их. Брошенная им на помощь рота штурмовых орудий подошла наступившей ночью и утром 28 октября вступила в бой. На участок фронта 390-го мотопехотного полка подошел резервный батальон 121-й пехотной дивизии и занял старые позиции. Штурмовые орудия поддержали батальон — одна часть их пошла в контратаку, а другая открыла заградительный огонь по русским поверх контратакующих машин.

Однако в момент, когда казалось, что у врага иссякали последние силы, русские нанесли новый удар на участке фронта между 380-м и 390-м полками. Опасность прорыва в центре этой позиции была весьма велика.

Генерал-лейтенант Франкевиц бросил в бой последний имевшийся в его распоряжении резерв — боевую группу мотопехоты численностью до роты под командованием лейтенанта Вернера Мозера. Они должны были лишь расчистить пути отхода и обеспечить сосредоточение на новых позициях.

Эта боевая группа состояла, в частности, из опытных бойцов 5-й роты 215-го полка, обстрелянных ветеранов Восточного фронта.

Когда лейтенант Мозер с группой углубился в густой лес, чтобы произвести разведку и найти лучший путь отхода, они услышали шум танковых и автомобильных моторов. Приблизившись к опушке леса, лейтенант увидел идущую по шоссе параллельно направлению их движения длинную колонну из танков, противотанковых орудий и грузовиков с сидящими в них красноармейцами.

Машина за машиной проходили мимо боевой группы. До шоссе было около 500 метров. Мозер понял, что эта часть идет к месту сражения и должна прорвать фронт, ударив сквозь бреши в обороне.

«Роте приготовиться! — отдал приказ Мозер. — Первый взвод заходит слева от шоссе, второй — справа, третий — в резерве, прикрывает от прорывающихся танков. Остановить врага!»

Первый взвод отправился через лес параллельно шоссе на сближение с неприятелем, тогда как второй изготовился к удару, оставшись на месте. Третий взвод отошел назад метров на триста, к повороту шоссе, и залег, замаскировавшись там, лихорадочно готовя противотанковые мины.

— Фаустпатроны приготовить! — отдал приказ Мозер, когда до головного танка, приближающегося слева, оставалось около 30 метров.

— К бою готовы! — доложили оба гранатометчика ударной группы, уложив на плечи трубы фаустпатронов и поймав приближающиеся танки в их прицелы.

Когда головные машины проходили мимо залегших солдат, оба гранатометчика выпустили гранаты фаустпатронов, взяв небольшое упреждение. Из задних срезов их труб в кусты за спинами ударило пламя. Обе кумулятивные гранаты попали во вражеские машины. От взрыва гранаты и детонации боезапаса сорвало башню первого Т-34, второй машине граната ударила в корму. Через пару секунд оба танка уже были объяты пламенем. Ни одному человеку из их экипажей не удалось покинуть стальные саркофаги.

Три новые гранаты, выпущенные по центру и хвосту колонны залегшими по обе стороны дороге взводами, ударили в один из медленно проходивших мимо танков и в кузовы двух грузовиков с красноармейцами. Танк остановился и загорелся, разбрасывая во все стороны взрывающиеся внутри его боеприпасы; остановились на шоссе и два охваченных пламенем грузовика.

Мотопехотинцы, выбежав из прикрывающих их деревьев, ринулись вперед, кося из автоматов и забрасывая гранатами русских, выпрыгивающих из машин и залегающих справа и слева от шоссе.

Из остановившихся поодаль машин тоже выпрыгивали русские и в отчаянном броске исчезали среди деревьев по обе стороны от шоссе.