Барбара Такман - Загадка XIV века Страница 21

Но если участие рыцарей в различных турнирах, где они могли проявить свое мужество и блеснуть воинским мастерством, являлось реальностью, то куртуазная идеализированная любовь, порожденная культом Прекрасной дамы, являлась миром их грез. Это чувство понималось как любовь ради любви, как романтическая любовь, истинная физическая любовь и обязательно не связанная с надеждой обогатиться, и потому предметом этой любви выступала непременно замужняя женщина, ибо только незаконная связь не имела никакой иной цели, кроме любви.

Любовь к девушке куртуазной любовью фактически не считалась, ибо создавала непредвиденные проблемы; и к тому же девушки из знатных семей обычно выходили замуж, едва достигнув брачного возраста, и у них просто не было времени на романтические увлечения. Любовь к замужней женщине по сути являлась предосудительной, но рыцари идеализировали ее, считая единственно настоящей, а любовь в браке — неуместной и предназначенной лишь для продолжения рода.

В то же время куртуазная идеализированная любовь считалась призванной одухотворить человека, обязывала его вести добропорядочный образ жизни и делать все возможное для того, чтобы не запятнать честь и не скомпрометировать даму своего сердца. Рыцарь был обязан следить за собой в быту: чистить зубы, стричь ногти, опрятно и тщательно одеваться, а в обществе вести остроумный и увлекательный разговор, следить за своими манерами, не допускать грубости и надменности и не повышать голоса в присутствии дамы. Прекрасная дама вдохновляла рыцаря на победы в турнирах, способствовала укреплению его морально-волевых качеств, содействовала его воспитанию, и если принять во внимание эти соображения, то можно прийти к мысли о том, что куртуазная идеализированная любовь поднимала статус женщины до более высокого уровня, чем объекта сексуальных домогательств и производительницы потомства.

О куртуазной любви рассказывается в рыцарских романах средневековья. Сюжет этих произведений приблизительно одинаков: рыцарь влюбляется в прекрасную даму, она поначалу его любовь целомудренно отвергает, хотя рыцарь клянется ей в вечной верности и говорит о приближающейся кончине от безответной любви, но в конце концов героическими свершениями он завоевывает сердце прекрасной дамы, однако козни врагов приводят к трагическому концу.

Одним из наиболее известных подобных произведений является написанный в первой половине XIV столетия «Роман о кастеляне из Куси», насчитывающий 8266 стихотворных строк. Героем романа является не сеньор де Куси, а кастелян его замка рыцарь Рено. Этот рыцарь влюбляется в прекрасную даму, госпожу де Файель. Однако ее вероломный муж хитростью отправляет Рено в крестовый поход, в котором рыцарь совершает множество подвигов, но его жизнь прерывает отравленная стрела. Перед смертью Рено пишет возлюбленной прощальное письмо и просит преданного слугу набальзамировать свое сердце и передать его госпоже де Файель вместе с прощальным посланием и прядью ее волос. Однако шкатулка с этими доверительными предметами оказывается в руках ревнивого мужа, который повелевает из сердца рыцаря приготовить жаркое и подает это кушанье на ужин своей жене. Узнав, что она съела, госпожа де Файель клянется, что больше вовеки не притронется к пище, и в конце концов умирает, а ее муж отправляется в пожизненное паломничество, чтобы искупить тяжкий грех.

Рыцарские романы возводили нарушение супружеской верности в ранг единственной настоящей любви, хотя в реальности адюльтер считался не только тяжким грехом, но и преступным деянием. Если прелюбодеяние обнаруживалось, оно чернило жену и пятнало честь мужа, и потому оскорбленный муж мог убить как уличенную в измене жену, так и ее любовника. На самом деле куртуазная идеализированная любовь являлась литературной условностью и даже фантазией, предназначенной больше для разговоров, чем для воплощения в жизнь.

Как рассказывает Ла Тур Ландри, его друзья-рыцари не задумывались о куртуазной любви и верности даме. Когда однажды он путешествовал вместе с ними, все его друзья увивались за местными дамами, а когда их домогательства отвергали, они начинали ухаживать за другими, уверяя избранниц в страстной любви и давая лживые клятвы. Некоторые дамы им уступали, поверив обещаниям. По словам Ландри, некие три особы, рассказывая друг другу о своем страстном любовнике, неожиданно обнаружили, что это один и тот же клявшийся им в любви человек — Жан ле Менгр, сир де Бусико. Тогда эти женщины, сговорившись, втроем встретились со своим кавалером и попытались вывести его на чистую воду, но он нисколько не стушевался и пояснил, что когда встречался с одной из них, то в это время любил ее больше всех, что равно относится и к двум другим дамам, когда он встречался с ними.

Сам Ла Тур Ландри, состоятельный человек, принимавший участие во многих военных кампаниях, тем не менее более всего ценил семейную жизнь и пылал любовью к своей жене, воплощению красоты и добросердечности. Жена вдохновляла его, и он писал для нее стихи и баллады. О куртуазной любви, которая, по словам других рыцарей, вдохновляла их на подвиги, он даже не помышлял и здраво считал, что рыцари стремятся выиграть рыцарские турниры не во имя прекрасной дамы, а ради вознаграждения и собственной славы. Кроме того, он полагал, что куртуазная любовь может привести к преступлению и приводил в пример «Роман о кастеляне из Куси».

Но куртуазной идеализированной любви в повседневной жизни не следовали. В сороковых годах XIV столетия распространились слухи о надругательстве английского короля Эдуарда III над женой графа Солсбери. Хронист Фруассар рассказывает, что в 1342 году во время посещения замка Солсбери Эдуард III «воспылал страстной любовью» к прекрасной графине. Однако, видно, из уважения к жене английского короля Филиппе Фруассар не вдается в подробности встреч Эдуарда III и графини, а лишь повествует о рассуждениях короля после того, как графиня его отвергла, — о рассуждениях, обычных для куртуазной любви. «Если бы я был счастлив в любви, это принесло бы пользу всему королевству, ибо я стал бы более жизнерадостным, более возвышенным, более благодушным. Я бы приумножил рыцарские турниры, зрелища и пиры. Я стал бы даже более спокойным и одержал бы на поле брани больше побед».

Другой хронист, Жан ле Бель, бывший ранее рыцарем, пишет о домогательствах Эдуарда III к прекрасной графине Солсбери более обстоятельно. Согласно ле Белю, Эдуард III, уподобив графа Солсбери библейскому Урии, послал его в Бретань сражаться с французами, а сам, едва граф двинулся в путь, отправился в замок к его жене. Графиня снова отвергла притязания короля, и тогда он ее изнасиловал, «закрыв ей рот рукой, так что она смогла только пискнуть… а после совершения акта насилия король оставил ее лежать в бессознательном состоянии с сочащейся кровью из носа и изо рта». Эдуард III вернулся в Лондон подавленным, сообразив, сколь мерзкое деяние совершил, а графиня «больше не знала радости, так было у нее тяжело на сердце». Когда ее муж вернулся, она не возлегла рядом с ним, а когда он спросил, чем вызвана ее холодность, она ему рассказала о том, что случилось, «сидя на постели и заливаясь слезами». Граф решил навсегда уехать из Англии. Он отправился ко двору и заявил пэрам, что отказывается от всех земель и иных своих владений в стране при условии, что жена его не утратит свое приданое. Затем граф Солсбери пришел к королю и сказал: «Ты злодейским образом обесчестил меня и втоптал мое имя в грязь». После этого граф уехал из Англии, а пэры «все как один осудили своего короля».

Если авторы, писавшие рыцарские романы, и предпринимали попытки создать кодекс поведения настоящего рыцаря, они преуспели в этом не больше, чем другие ваятели, пытавшиеся изменить человеческую природу. Как сообщает хронист Жуанвиль, рыцари возглавлявшиеся Людовиком Святым, после взятия крепости Дамиетта в Египте в 1249 году занялись богохульством, грабежом и распутством. Тевтонские рыцари, совершавшие ежегодно набеги на земли необращенных в христианство литовцев, устраивали ради спортивного интереса охоту на беззащитных крестьян. Описанный в романах рыцарский кодекс чести был маской, прикрывавшей насилие, жадность и похоть, однако являлся тем не менее идеалом, каковым было и христианство, — идеалом, к которому человечество по сей день тянется, но дотянуться так и не может.

ГЛАВА 4

ВОЙНА

Первая военная кампания Эдуарда III, прерванная перемирием 1342 года, не принесла англичанам стратегического успеха в борьбе с французами. Единственную значительную победу они одержали в 1340 году в морском сражении в дельте Шельды близ Слюйса, порта во Фландрии, где французы сосредоточили около двухсот кораблей, набранных в Генуе и Леванте для вторжения в Англию. В результате сражения англичане разбили французский флот и установили господство над Английским каналом. Победа была одержана во многом благодаря новому оружию англичан.