Лев Безыменский - Будапештская миссия Страница 21

Внутренняя венгерская оппозиция была далеко не едина. Времена венгерской демократии ушли в прошлое - последний парламент был распущен 4 мая 1943 года, большинство партий распущено или запрещено. Многие парламентские политики эмигрировали, некоторые остались в стране и весной 1944 года попытались создать на основе лозунга изгнания немцев единую организацию - Венгерский фронт. В нем были и бывшие социал-демократы, и партия мелких сельских хозяев, и другие. Эти группы пытались найти контакт и с Советским Союзом, ища связей через советского посла в Швеции Александру Коллонтай. В СССР ещё со времени разгрома Венгерской Советской Республики была значительная коммунистическая эмиграция во главе с Матиасом Ракоши. Существовали коммунистические группы и внутри Венгрии, руководителем которых с сентября 1944 года стал молодой и энергичный Ласло Райк. Он никогда не был в СССР, и свое эмигрантское прошлое провел в Швейцарии.

Хорти искал связи с оппозицией, в чем ему помогал шеф венгерской разведки Шандор Уйсаси, располагавший по понятным причинам связями в оппозиционных кругах. С Уйсаси был знаком и Ласло Райк. Райк поддерживал контакт с военными, в том числе и генералом Лазаром. Я спрашивал бывших подпольщиков, знали ли друг друга Райк и Валленберг? Они об этом не слыхали, но контакты того же Уйсаси с Валленбергом бесспорны.

Советские разведслужбы проявляли к Венгрии законный интерес. В украинском городке Святошино из эмигрантов готовились партизанские группы их было сброшено 10 - 12, в самом Будапеште действовали группы под руководством местных коммунистов.

Если человек имеет три фамилии...

Но не только от посланных из Святошино партизанских групп, не только от будапештских коммунистов в Москве могли иметь сведения о том, что происходило в венгерской столице. Когда я искал материал для этой книги, один многоопытный человек - а это был бывший директор знаменитого Особого архива в Москве Анатолий Прокопенко, которому историки всех стран обязаны рассекречиванием этого ценнейшего документального источника, - посоветовал мне:

- А вы поинтересуйтесь фигурой графа Голенищева-Кутузова-Толстого. Когда начинались поиски Валленберга, мне показывали в архиве КГБ толстое дело этого человека. Фамилия-то очень громкая. Показали, но так и не дали познакомиться...

Сразу скажу: и мне его тоже не дали. Любезный сотрудник архива Федеральной службы контрразведки (так она называлась в начале 90-х годов), который знакомил меня со следственными делами некоторых попавших в руки Смерша венгерских и немецких офицеров, кратко сказал: "У нас такого человека не числится"...

Фамилия действительно громкая. По изданным на Западе справочникам аристократических русских родов мне не раз попадался Михаил Петрович Голенищев-Кутузов-Толстой, родившийся в 1896 году в Царском Селе. Указывалось, что он эмигрировал, жил в различных европейских странах и скончался в Ирландии в 1980 году. А вскоре эту краткую биографическую справку мне удалось развернуть, ибо нашлись знавшие генерала люди и даже его воспоминания.

Жизнь Михаила Кутузова-Толстого (фамилию Голенищев он часто опускал) годится для детективного романа. Родившийся в Царском Селе, выросший во Франции и Германии, вхожий во все лучшие дома тогдашней Европы, он мог сделать большую карьеру. Он в 1915 году окончил Александровский лицей в Петербурге, был призван в гвардейский кавалерийский полк. Затем грянула революция, в бурном 1918-м Михаил был отправлен в безопасную и спокойную тогда Тамбовскую губернию, в родовое имение Павловку. Там он сочетался браком с представительницей другого древнего рода - княгиней Марией Волконской. Здесь в его воспоминаниях кончается перечисление имен великих князей, принцев и графов и начинается эмигрантская эпопея. Приговоренный революционным судом к смертной казни как помещик и эксплуататор, граф с женой без документов бегут в Москву и Петербург с помощью... представителя ВЧК со странным именем Личван.

Хотите, верьте, хотите, нет. Супружеская пара, не имея ни денег, ни документов, летом 1918 года получает от ВЧК разрешение на выезд в Эстонию. Там граф встречает свою матушку - урожденную Шереметеву с её вторым мужем, прибалтийским бароном фон Кноррингом. Оба они тоже выехали из России по разрешению ЧК. Старшие уезжают в Германию, младшие - в Финляндию, куда дает графу визу сам Маннергейм (он служил в одном военном училище с отцом Михаила). Тот же Маннергейм сводит Кутузова с претендентом на русский престол великим князем Кириллом. Далее путь лежит в Копенгаген, Париж, Брюссель (здесь княгиня Волконская умирает). Вскоре граф женится. Новая графиня Кутузова-Толстая - из бельгийского дворянского рода графов де Виллер д'Аванс де Вару. Супружеская пара живет в Югославии, Румынии и, наконец, в Венгрии.

Не надо быть специалистом по вербовке осведомителей для ВЧК-ОГПУ-НКВД, чтобы видеть в сиятельной паре идеальный объект для сбора информации о белой эмиграции в странах Восточной и Центральной Европы. Товарищ "Личван" не был достоин звания чекиста, если бы упустил такую возможность. Конечно, от органов безопасности нельзя получить официального подтверждения о том, были ли имярек информатором или агентом сих органов, но несколько ветеранов подтвердили, что граф таковым был. Косвенным подтверждением являются его воспоминания, на редкость бессодержательные особенно в той части, которая относится к Венгрии. Здесь граф - если ему верить - был официально шефом больницы в Будапеште, созданной в дни боев за город шведским Красным Крестом для иностранных подданных. Однако из документов личного архива графа, с которыми мне удалось познакомиться, ясно, что положение графа меньше всего относилось к санитарно-медицинской части. Так, он, фактически начальник отдела для русских военнопленных шведского посольства в Будапеште, 16 ноября 1944 года был уполномочен "установить первый контакт с русскими военными властями и поддерживать эту связь". Кроме того, он имел охранное письмо от швейцарского посольства. Граф Кутузов не мог не знать Валленберга, имя которого он странным образом вообще не упоминает в своих воспоминаниях. Почему? Кстати, с посетителями своего дома в Ирландии он также неохотно беседовал о Валленберге. Зато он безусловно говорил с тем офицером Смерша, который допрашивал его о Рауле через несколько дней после освобождения Будапешта (Кутузов пишет, что это было в Будапеште; я думаю, что его возили в Москву). И вот что случилось со столь подозрительным (с позиции Смерша) человеком - белоэмигрантом, связанным с двумя посольствами, женатом на бельгийской графине и являющимся выходцем из классово чуждой среды. Его не только не задерживают, а производят в ранг помощника начальника Советской военной комендатуры, преподавателя иноязыков для советских офицеров. А графиня превращается в заведующую отделом (!) комендатуры для связи с иностранными гражданами, преподавательницей языка для начальника штаба Союзной комиссии генерала Свиридова!

Повторяю: я не получил дела Кутузова. Можно лишь догадываться, что столь давний информатор ВЧК-ОГПУ-НКВД мог снабдить свое ведомство любыми данными, угодными следователям Смерша. После войны он остался жить в Венгрии, а в 1951 году перебрался в Ирландию, где безбедно существовал, где и умер в 1980 году.

Глава 3

ВОКРУГ РАУЛЯ ВАЛЛЕНБЕРГА

Как он оказался в Москве

Наиболее распространенная в послевоенные годы версия самого факта нахождения шведского дипломата в Москве сводится к тому, что органы советской военной контрразведки, носившей звучное и пугающее имя Смерш1, захватили этого дипломата, когда в январе 1945 года вместе с войсками 2-го и 4-го Украинского фронтов вошли в Будапешт, точнее, в его задунайскую часть - Пешт. К началу 1945 года мир ещё не догадывался, что Смерш становился полным хозяином в освобождаемых войсками, от немецких оккупантов странах Восточной и Юго-Восточной Европы. Сами же регулярные войска ещё продолжали свои операции, завершая разгром вермахта - им из Венгрии ещё предстояло войти в Австрию; на центральном участке советско-германского фронта впереди ещё был захват "логова зверя" - Берлина. В самой же Венгрии предстояло восстановление гражданской администрации, подчиненной Союзной контрольной комиссии. Органы Смерша ведали розыском военных преступников и всех тех, кто рассматривался как опасность для советских войск и советского государства.

В этой обстановке не такими уж неожиданными и неестественными могли показаться первые сообщения мировой печати о том, что Рауль Валленберг был задержан советскими войсками. Если учесть, что практика поведения советских оккупационных войск в Восточной Германии, Польше и других странах доставила десятки и сотни подтверждений случаев, когда задерживались и направлялись в Москву - с основанием и без оных! - подозреваемые лица, то это могло только подтвердить версию "похищения" Валленберга. Не он один, десятки и даже сотни испытали судьбу заключенных знаменитой внутренней тюрьмы на Лубянке, тюрем в Лефортово и во Владимире - от шефа кайзеровской разведки полковника Николаи до последнего китайского императора Пу И, от польского разведчика Сосновского до венгерского премьера Бетлена.