А. Немировский - Мифы и легенды народов мира т. 1 Древняя Греция Страница 22

Триптолем

По своей борозде,

Пропахавшей все поле,

Он уходит к звезде

И к богам на застолье,

И приносит он в дар

Им, властителям неба,

Не бессмертья нектар -

Ломоть смертного хлеба.

Благодарная людям за сочувствие, которым ее окружили в Элевсине, Деметра решила обучить их искусству земледелия. Она поручила Триптолему, брату девушек, введших ее в царский дом, рассеять свое божественное зерно по всем землям, чтобы оно повсюду стало главной пищей людей, где бы они ни жили. Для этого она вручила юноше двух крылатых быков и колесницу с плугом [102]. Объезжая весь мир, Триптолем вспахивал целину и засевал борозды полновесными зернами Деметры.

Радовались смертные новой сытной пище, которая привязала их к земле и позволяла делать запасы на зимнее бесплодное время. Они с ликованием славили богиню и ее драгоценные дары. Некоторые же сами захотели попробовать засевать землю. Когда, утомившись после дневного труда, сеятель уснул, один из царей Пелопоннеса запряг драконов и взобрался на колесницу. Разъяренные этой наглостью драконы сбросили его на землю, и он разбился [103].

Бывало и другое. Где-то между Истром (Дунаем) и Тирасом (Днестром) вольно бродили по ковыльным степям вместе со своими стадами дикие геты. При виде того, как чужеземец терзает медью их пастбища, они, неразумные, подняли вопль. Взялся царь гетов за лук и меткой стрелой поразил одного из драконов. Он уже натянул тетиву, чтобы убить Триптолема, как возникла Деметра. Лишив варвара жизни, она в назидание человечеству перенесла его и убитого дракона на небесный свод. И появились там созвездия Стрельца и Дракона. Триптолему же Деметра дала другого дракона, чтобы он продолжил свой труд сеятеля и кормильца.

Вскоре после того оказался Триптолем во владениях соседнего с гетами скифского царя Линка. Встретил он пришельца распростертыми объятьями, постелил мягкое ложе. Когда же Триптолем уснул, царь подкрался к нему с кинжалом и уже занес его над головой спящего. Но тотчас же пальцы его превратились в острые когти, туловище уменьшилось, покрылось пестрой шкурой, над верхней губой выросли кисточки усов. Так, по воле Деметры, царь, преступивший законы гостеприимства, был превращен в рысь и удален из мира людей. С тех пор этот зверь, обозленный на всех, живет в непроходимых чащах, прячется в ветвях деревьев, чтобы иногда броситься на шею охотнику или лесорубу [104].

Гефест

Большая часть обитателей Олимпа правила миром, судила-рядила людей, ведала войной, охотой, искусством, но был среди них бог, которого можно назвать тружеником. Это Гефест [105], сын Зевса и Геры, покровитель огня и обработки металлов [106].

Божественной матери, как это было принято и на земле, показали новорожденного первой. Увидев хилое тельце Гефеста, роженица утратила пресловутое олимпийское спокойствие и, схватив свое дитя за ножку, швырнула вниз. Долго летел младенец, кинутый матерью, пока не упал в океан [107]. Ему повезло. Неподалеку в волнах резвились Фетида, дочь морского старца Нерея, и ее подруга Эвринома, дочь Океана. Они подхватили несчастного ребенка и унесли в подводный лазурный грот, где девять лет тайком его выкармливали и пытались дать подобающее его природе воспитание. Но юный Гефест не любил ни музыки, ни танцев, в которых подруги знали толк. Не тянуло его и к войне – сказывалась хромота, полученная во время падения. Гефесту нравилось мастерить. Уже в детстве он научился превращать бесформенные куски золота и серебра в прекрасные ожерелья, браслеты, серьги, и его воспитательницы вскоре щеголяли в таких драгоценностях, каких не ведали ни земля, ни Олимп. Олимпийские богини, разумеется, сразу приметили, как похорошели обе обитательницы морских глубин. Вот когда Гера впервые пожалела, что так обошлась со своим сыном.

Вскоре ей пришлось пожалеть об этом еще раз. Гефест прислал в подарок матери чудесное золотое кресло. Богини окружили его, наперебой расхваливая работу. Гера же, подобрав длинные одеяния, величественно опустилась в него. И тут из поручней и ножек выскочили какие-то пружины и приковали Геру к сиденью и спинке прочными невидимыми путами. Испуганно заверещали богини. На помощь поспешили боги. Но даже сам Зевс не смог освободить супругу из золотого плена.

Пришлось отрядить на землю Гермеса. Явившись в кузницу на остров Лемнос [108], посланец богов застал Гефеста у горна. Его помощники дружно колотили молотами по металлу. Было шумно. И Гермесу никак не удавалось втолковать Гефесту, что Гере надо помочь.

– Какая мера? Какая ночь? – спрашивал притворщик, делая вид, что не понимает, чего от него хотят.

– Не мера, а Гера, – кричал Гермес изо всех сил, – твоя мать, ее надо освободить!

– Не понимаю, – упрямо твердил Гефест, продолжая работу.

Пришлось вызвать на помощь Диониса, который явился с мехом, полным неразбавленного вина. Дионис ничего не просил у Гефеста, а, напротив, предложил кузнецу полную чашу. Разгоряченный жаром, Гефест всегда испытывал жажду и пил воду целыми пифосами. Вино же ему особенно понравилось, и он, войдя во вкус, потребовал еще. Вскоре божественный кузнец настолько опьянел, что его можно было взвалить на осла и везти хоть в Тартар.

На Олимпе Гефеста подвели к креслу, и умелец, придя в себя, в одно мгновение освободил Геру. Отплатив за обиду, он больше не держал на мать зла и всегда принимал ее сторону, за что однажды поплатился: Зевс сбросил его на землю. Да и Гера поняла, как плохо она обошлась с сыном, и, чтобы искупить свою вину, упросила Зевса отдать в жены Гефесту появившуюся в то время на Олимпе красавицу Афродиту.

И Гефест зачастил на Олимп. Богам пригодилось его мастерство. Построил он для них золотые палаты. И о себе не забыл. Небесный дворец Гефеста был из трех металлов – золота, серебра и бронзы. Имелась в нем кузница с чудесными мехами, располагавшаяся, согласно одному из мифов, внутри Этны. По одному лишь слову Гефеста они сами раздували пламя, и ему оставалось лишь бросить в него руду, а потом перенести плавку клещами на наковальню. Чего только ни выковывалось чудодейственным молотом Гефеста – и эгида Зевса, и колесница Гелиоса, и чаши для амброзии и нектара, и украшения для обитательниц Олимпа, которые больше не смели потешаться над чумазым и хромым Гефестом.

Гефест вручает Фетиде оружие, изготовленное им для Ахилла (роспись на сосуде)

Сохранил Гефест и кузницу на Лемносе, где прошло его детство. Он работал там с кабирами, местными богами, которых миф превратил в помощников или даже сыновей Гефеста, и с карликом Кедалионом.

На Западе Гефесту принадлежали кузницы в Сицилии (под Этной) и на прилегающих к ней вулканических Эолийских островах. Эти мастерские, по преданию, сообщались между собой подземным ходом.

Всегда занятый любимым трудом, Гефест мало бывал дома, и Афродита в его отсутствие предавалась любви с Аресом. Узнав об этом от всевидящего Гелиоса, Гефест решил по-свойски наказать неверную. Он смастерил волшебную невидимую сеть и приладил ее к ложу. Как только Афродита и Арес возлегли, они оказались в ловушке. И тут появился Гефест и при виде барахтавшихся в сети любовников начал хохотать. Раскаты его хохота были слышны на земле, и смертные могли принять их за гром. Сбежались боги.

– Смотри, Зевс! – гаркнул Гефест. – Вот как я наказываю за неверность.

Богини захихикали, показывая пальцами на пойманных. Но Зевс грозно нахмурил брови. «Конечно же Афродита и Арес заслуживают осуждения, но кто дал этому чумазому право быть судьей?»

Пришлось Гефесту распустить сеть. Афродита скрылась от позора на своем острове Кипре. Арес утешился тем, что разжег еще одну кровопролитную бойню. Гефест же вернулся к своим мехам, молоту и наковальне. Работы у него прибавилось. Он стал обучать своему искусству людей. Обитавшие ранее в пещерах, они стали сооружать дома, наполнять их мебелью и всем, что необходимо для полного счастья. Поэтому они всегда помнили о боге-кузнеце и обращались к нему с мольбой:

– Милостив будь, о Гефест! Подай добродетель и счастье!

Афина

Ты, о Афина бессмертная

С неумирающим Эросом!

Бог бесконечного творчества

С вечно творящей богинею!

О, золотые родители

Всевдохновенных детей!

Ты, без болезни рождённое,

Ты, вдохновенно-духовное,

Мудро-любовное детище,

Умо-сердечное – ты!

Эроса мудро-блаженного,

Мудрой Афины божественной,

В вечном общенье недремлющих,

Ты – золотое дитя!

Александр Блок

Все в ней, начиная с появления на свет, было удивительным. Другие богини имели божественных матерей, Афина – одного отца, Зевса [109].