Робер Амбелен - Иисус, или Смертельная тайна тамплиеров Страница 22

Годолии предлагают опередить события и приказать убить Исмаила, но Годолия отказывается, заявляя, что у Исмаила нет никаких причин желать его смерти. Он просто забыл или не знает о роли Ваалиса, царя аммонитян. Таким образом, на деле наш мститель — всего лишь наемный убийца.

Если обратиться ко второй Книге Царств [в русском переводе — к четвертой] (4 Цар., 9:1-37), можно отметить, что Елисей, чтобы расправиться с Иорамом, царем Израиля, и Охозией, царем Иудеи, а также с царицей Иезавелью, матерью Иорама, сначала велит одному из сыновей пророка помазать на царство юного Ииуя, сына Иосафата, сына Намессиева.

Таким образом, похоже, существовала оккультная традиция, согласно которой любое убийство, любая расправа становились легитимными, если их совершал или заказывал человек царской крови или помазанный на царство.

Так что, с учетом этой давней традиции, которой во время восстания Переписи было уже девятьсот лет, сектанты Иуды из Гамалы и их последователи считали, что совершенно законно казнят своих противников.

На основе этого факта нам становится понятней приказ, отданный Иисусом по выходе из Иерихона, когда он направлялся в Иерусалим, о том, чтобы перебить заложников и пленных:

«Врагов же моих тех, которые не хотели, чтобы я царствовал над ними, приведите сюда и избейте передо мной»[58] (Лук., 19:27–28).

Таким образом, Гамала, орлиное гнездо, откуда бойцы еврейского сопротивления бросали вызов власти римлян, и есть настоящая родина Иисуса, сына Иуды Галилеянина, или Иуды Гавлонита, и внука Езекии. А бесплодная и дикая гора, силуэт которой дал имя городу, вознесшемуся на ее вершину подобно хищной птице, озирающей долину, — она, каким бы парадоксом это ни казалось, та самая, где была произнесена знаменитая «Нагорная проповедь».

В самом деле, если тщательно выбрать в Евангелиях все места, где говорится о горе (не о горах), мы заметим, что всякий раз в тексте либо уточняется название горы, либо сказано просто «гора».

Так, когда речь идет о «святой, горе», — это Сион, где построен Иерусалим и святой Храм. Когда речь заходит о Масличной горе, написано «гора Елеонская». Где речь идет о Фаворе, или горе Соблазна, говорится о «высокой горе».

Но иногда упоминается просто о «горе». Для некоторых стихов можно догадаться, что имеется в виду высокий берег Генисаретского озера. Но есть другие, не дающие возможности для двоякого толкования, где говорится о горе Гамала.

Как ученики могли понять, в каком конкретно месте назначена встреча, когда Иисус передал им через «ангела» (по-гречески aggelos — вестник):

«Но идите, скажите ученикам Его и Петру, что Он предваряет вас в Галилее…» (Марк, 16:7).

«Предваряет вас в Галилее: там Его увидите…» (Матф., 28:7).

По этому выражению, очень неопределенному, понятно, что посвященные заранее знали точное место встречи:

«Одиннадцать же учеников пошли в Галилею, на гору, куда повелел им Иисус…» (Матф., 28:16).

А ведь сказано было просто-напросто:

«Пойдите, возвестите братьям Моим, чтобы шли в Галилею, и там они увидят Меня» (Матф., 28:10).

Но, как видно, в уточнениях необходимости не было!

Глава VIII. Подменный трюк: Назарет

Он Назореем наречется…[59]

Нам осталось выяснить одну проблему — идентификации Назарета. Этот город (Nazaret, Nazara, Nazareth) не встречается ни в одном из древних текстов. Ни Ветхий Завет, столь изобилующий географическими названиями, ни Иосиф Флавий, ни Талмуд, ни рукописи Мертвого моря о нем не упоминают. Он появляется только в рукописях официальных Евангелий, то есть в IV веке. Это умолчание объяснится впоследствии, когда читатель поймет, что имеется в виду всего лишь прозвище: это просто «город назиреат», «город чистых», по-древнееврейски kadoshim.

На самом деле современный городок физически появился только в VIII веке, потому что надо было раз и навсегда найти место для того Назарета, о котором говорят Евангелия; паломников становилось все больше, и они хотели посетить Назарет. Поэтому были приняты меры, чтобы его создать.

Однако это название получил не подлинный «город Иазиреат», мы только что видели — какой. Ведь открыть его настоящее название значило привлечь внимание к истинному отцу Иисуса. Однако невежда лжет всегда неумело, и истина рано или поздно торжествует.

Если бы Иисус происходил из нынешнего Назарета, своего официального места рождения, он был бы подданным Ирода Антипы, тетрарха Галилеи и Переи. А жители Гамалы стали подданными Цезаря, то есть Рима, только в 34 году и были подчинены его прокуратору, которым в то время был Понтий Пилат. И это показывает, что Иисус был распят самое раннее в 34 году, если не позже.

На самом деле, что говорит Юлиан Отступник, цитируемый Кириллом Александрийским в своем трактате «Против Юлиана»? Вот что:

«Человек, распятый Понтием Пилатом, был подданным Цезаря, и мы это докажем…»

Подданным, вполне понятно, по рождению.

Конечно, Кирилл Александрийский как хороший христианский епископ опустил обещанное доказательство. Но это неважно. Ведь всякого значения современный Назарет лишает его географическое положение. На самом деле, в официальных Евангелиях мы встречаем:

«Вы — свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы» (Матф., 5:14).

«Услышавши это, все в синагоге исполнились ярости и, вставши, выгнали Его вон из города и повели на вершину горы, на которой город их был построен, чтобы свергнуть Его; но Он, прошед посреди них, удалился» (Лук., 4:28–30).

Из этой сцены следует, что совсем рядом, в нескольких шагах, должна была находиться пропасть или глубокий овраг с отвесными стенками. Еретика выводят из синагоги, ведут к склону и сбрасывают в бездну. И этот вид казни, который был ритуальным в еврейском законе и сопровождался побиванием камнями, берет исток в Гамале, орлином гнезде, окруженном крутыми склонами, как мы только что отмечали. Но в современном Назарете это, собственно говоря, совершенно невозможно…

В самом деле, этот городок расположен на пологом склоне холма, юго-западнее обширного цирка, среди слегка скругленных возвышенностей. Мало того, этот Назарет расположен в складке местности; следовательно, нет ни пропастей, ни оврагов, горизонт ограниченный, и абсолютно немыслимо кого бы то ни было сбросить в бездну.

Чтобы объяснить эту несуразность, придумали, что описанная сцена «низвержения» должна была произойти на соседней горе, которую безо всякого доказательства назвали «горой Низвержения». Увы, до этой горы от Назарета добрый час ходу. Похоже ли на правду, чтобы Иисус согласился идти час по самой жаре и далее взобраться на гору лишь затем, чтобы, достигнув вершины, наконец пустить в ход свою военную хитрость, незаметно лишив своего общества враждебную толпу, желавшую его убить, и снова в течение часа идти, чтобы вернуться на дорогу, которая позволит ему покинуть Назарет?

И как можно говорить об этой горе: «на которой город их был построен» (Лук., 4:29), если, чтобы дойти до нее и вернуться, нужно два часа?

От лжи, а это именно она, толку мало.

Напротив, если эта сцена произошла в Гамале, все могло занять едва лишь несколько минут: выход из синагоги, Иисуса теснит враждебная толпа, приближение к склону, использование волшебства (несомненно, какое-то проявление коллективного гипноза), и Иисус исчезает, прежде чем чары рассеиваются.

Если только, еще проще, снова не вмешались его обычные телохранители, что более чем вероятно. Если они были не евреями, а идумеянами, сирийцами или египтянами, они не могли войти в синагогу и должны были держаться в стороне.

Идентичность Назарета и Гамалы подтверждается еще одной деталью.

Маркион в своем Евангелии от Господа пишет: «На пятнадцатом году царствования Тиберия Иисус низошел с небес в Капернаум…»

В представлении Маркиона, убежденного гностика, речь идет об зоне Иисуса, который материализовался, воплотился, в Капернауме. Для этого он низошел с небес. Но в первоначальном тексте Маркиона, который, конечно, утрачен, говорилось ли «с небес»? Или их добавил Тертуллиан, чтобы скрыть подлинный смысл фразы? Ведь это он пересказал нам эту фразу из Евангелия от Господа, уничтоженного по велению церкви при поддержке императорской власти в IV веке, и за хранение этого текста всякий маркионит или инакомыслящий христианин подлежал смертной казни, а за согласие с этим учением — бессрочной отправке в рудники.