Москва преступная. От Хитровки до Черкизона - Сергей Альбертович Холодов Страница 22

Хлебное место

Самой масштабной аферой военного времени, которую с блеском распутали оперативники советской милиции, стали хищения в системе «Росглавхлеба». Вкратце история такова.

Первые сигналы о том, что на предприятиях «Росглавхлеба» действует преступная группа, в органы милиции стали поступать еще в конце 1944 года. А уже в январе 1945-го этим делом плотно занимались лучшие оперативники ОБХСС, в том числе и уже известный нам Федор Невзоров. С самого начала стало понятно, что одной головной конторой «Росглавхлеба» дело не ограничивается и что в махинациях задействованы работники хлебокомбинатов из многих регионов страны. А вскоре удалось выяснить и схему афер.

В систему «Росглавхлеба» входили десятки региональных трестов хлебопекарной промышленности. Некоторые из них получали сырье для производства хлебобулочных изделий — сахар, муку, масло, мясные и молочные консервы — из Москвы. Распределением этих супердефицитных продуктов занимались товарищи из отдела снабжения и сбыта «Росглавхлеба». И вот ушлые столичные снабженцы договорились с директорами трестов о том, что часть отгруженного им сырья те не будут задействовать при производстве хлебобулочной продукции. А чтобы у контролирующих органов не возникали ненужные вопросы, была придумана целая система бумажных махинаций, самой распространенной из которых были коммерческие акты об утрате груза в пути. К сожалению, в военные годы такие случаи действительно имели место: эшелоны могли угодить под бомбежку, содержимое вагонов иногда похищали во время длительного стояния на станциях, а бывало, что продукты просто-напросто портились в пути.

В ходе следствия было установлено, что таким образом за два года жулики из «Росглавхлеба» умудрились похитить продуктов на общую сумму один миллион 139 тысяч рублей — колоссальная по тогдашним меркам сумма! Но больше всего оперативников удивил размах, с которым действовали преступники. Оказалось, что в махинациях так или иначе принимали участие сотни человек по всей стране. В их числе оказались управляющие трестами, руководители хлебобулочных комбинатов, простые экспедиторы и водители.

Естественно, «мозг» преступного синдиката находился в Москве. Это — директор Московской базы «Росглавхлеба» некто Бухман, главный бухгалтер Розенбаум и, конечно же, начальник отдела снабжения и сбыта «Росглавхлеба» Исаев. Именно Исаев придумывал преступные схемы, он же контролировал поставки и договаривался с коллегами из регионов. Так, например, по личной договоренности Исаева и представителя Ростовского областного треста хлебопекарной промышленности Лейдермана в конце 1944 года в Ростов ушло продовольственных товаров на общую сумму 123 тысячи рублей. Однако до ростовских пекарей эти товары так и не дошли. Значительная их часть была продана на черном рынке, а вырученные деньги осели в карманах Исаева, Лейдермана и главбуха Розенбаума.

Аналогичные контакты Исаев наладил и с другими региональными предприятиями отрасли. На Исаева работали представители хлебобулочной промышленности в Архангельской, Оренбургской, Брянской областях, а также в Алтайском крае и Татарской АССР. Впервые оперативники ОБХСС столкнулись с таким разветвленным и хорошо организованным преступным сообществом. И хотя такого термина в лексиконе советских блюстителей порядка не существовало, между собой оперативники, распутывавшие это дело, называли его «хлебной мафией».

Как и подобает «крестному отцу» мафии, Исаев жил на широкую ногу и буквально купался в роскоши. На своей даче в Подмосковье он устроил настоящий склад продовольственных товаров. Сотрудникам ОБХСС потребовалось немало времени, чтобы описать сотни бутылок дорогого вина, банок с консервами и других дефицитных товаров на общую сумму в сто тысяч рублей. И все это в голодное военное время, когда, по меткому выражению Глеба Жеглова, «страна последнюю краюшку фронту отдавала»!

Каждую удачно проведенную аферу Исаев с подельниками отмечали кутежами, в которых принимали участие лучшие московские проститутки того времени. Причем, все эти оргии происходили на даче Исаева в присутствии его жены. В конце концов, она не выдержала и повесилась. Чтобы скрыть этот факт, Исаев не без помощи взяток оформил самоубийство жены как смерть от сердечного приступа.

Следствие по делу Исаева и его компаньонов продолжалось четыре года и было окончено уже после войны, в 1949 году. По всем статьям главным фигурантам «хлебного дела» светила высшая мера наказания, но к тому времени смертная казнь в СССР была отменена. В итоге Московский городской суд приговорил Исаева к 25 годам лагерей. Бухман, Розенбаум, Лейдерман и другие участники афер отделались десятилетними сроками лишения свободы.

Прощай, оружие!

До недавнего времени эта щекотливая тема была у нас под неофициальным запретом. Считалось, что все советские граждане встали как один грудью на защиту своего Отечества. А дезертирство если и было, то лишь как единичные случаи. И только после того, как были рассекречены архивы НКВД СССР, стали ясны масштабы этого явления. А оно поражает воображение. Согласно официальным отчетам, с июня 1941-го по июнь 1944-го органами НКВД были задержаны один миллион 210 тысяч 224 дезертира и 456 тысяч 667 человек, уклонявшихся от мобилизации.

Иначе говоря, более полутора миллионов молодых здоровых мужиков, вместо того, чтобы идти на фронт, находились в бегах. А чтобы бегать было комфортнее, многие сколачивались в шайки и банды, активно вооружались и пополняли ряды тех, с кем отчаянно боролся уголовный розыск Советского Союза на протяжении всех военных лет.

О том, насколько остро стояла эта проблема, говорит тот факт, что 30 сентября 1941 года в структуре уголовного розыска Главного управления милиции НКВД СССР был создан Отдел по борьбе с бандитизмом (ОББ). Аналогичные подразделения создавались и на местах. Первоначально Отдел состоял из трех отделений. Первое отделение занималось Кавказом и Краснодарским краем, второе — Россией и Украиной, третье — Средней Азией и Дальним Востоком.

В течение войны количество сотрудников постоянно росло. Если в октябре 1941 года общая штатная численность подразделений по борьбе с бандитизмом составляла 712 человек, то в июле 1944-го борьбой с бандитизмом профессионально занимались 5900 сотрудников милиции. И это только оперативные работники. А в случае надобности к борьбе с бандитскими группировками привлекались и войска НКВД.

Одной из важнейших задач ОББ считалась борьба с дезертирством и уклонистами. Оно и понятно: большинство бандитских группировок военных лет состояло из дезертиров и лиц, уклонявшихся от призыва в Красную армию. Именно такого рода банды наводили ужас на жителей многих городов СССР. Терять этой публике было нечего, так как в случае поимки их ждало самое суровое наказание вплоть до высшей меры, поэтому именно шайки дезертиров и уклонистов отличались особой жестокостью и дерзостью.

Неудивительно,