Алексей Мартыненко - Зверь на престоле, или правда о царстве Петра Великого Страница 23

А вообще-то странно это все: почему сразу столько человек, несколько тысяч одновременно, явно не сговариваясь между собой (да кто б им и дал), так отчаянно противостояли безчеловечным пыткам столь воспетого историками нами скрупулезно разбираемого «по косточкам» этого супостата — в их интерпретации «дивного гения»?

Уже они успели осмотреть, содрогаясь от ужаса, три избы, где на полу и даже в сенях виднелись лужи крови, когда крики, раздирательнее прежних, и необыкновенно болезненные стоны возбудили в них желание взглянуть на ужасы, совершающиеся в четвертой избе… Но лишь вошли туда, как в страхе поспешили вон, ибо наткнулись на царя… Царь, стоявший перед голым, подвешенным к потолку человеком, обернулся к вошедшим, видимо, крайне недовольный, что иностранцы застали его при таком занятии…

«Пришествие антихриста ожидалось в 1666 году, а когда оно не исполнилось, стали считать 1666 не от рождения Христа, а от Его Воскресения, то есть в 1699 году [1666+33=1699 — А. М]. За несколько дней до наступления этого года… Петр вернулся из своего заграничного путешествия [в те времена новый год наступал с 1 сентября — А. М] …» [14, с. 176].

И вот когда началась эта грандиозная расправа, сопровождаемая, между тем, насильственным бритьем бород, что для русского человека, который тем лишался образа и подобия Божия, теряя право на Жизнь Вечную, было равносильно добровольному отказу от Царства Небесного, всем стало вдруг ясно, что Петр — это и есть антихрист. Потому сопротивление Петру для русского человека приняло характер борьбы за веру, наступившей в последние апокалипсические дни. И здесь стойкость его оказалась просто потрясающей: хрустели выламываемые суставы, трещали разрываемые на дыбе хрящи и сухожилия, ломались кости, лопалась под страшными ударами кнута прорванная кожа, разрывались ткани тела и брызгала из рваных ран святая мученическая русская кровь. Но доносов друг на друга, чем впоследствии в 30-х годах XX века стали столь знамениты подвалы Лубянки, от настоящего русского, то есть православного человека, царь-антихрист так и не услышал.

Может исключительно лишь потому; что русский человек антихристу не покорился, конец света в те мрачные времена так и не наступил?!

Финансовая политика

Петру на все требовались деньги: на содержание огромной полицейской армии, на увеселительные мероприятия, «стройки века» и т. д., и т. п. И вот какие новшества в области налогообложения для этой цели он изобрел:

«…учреждается Монастырский приказ, контролирующий церковное имущество. Как итог деятельности только этого приказа — с 1701 по 1710 годы государство получило дополнительный доход более миллиона рублей» [43, с. 210].

Корова стоила 1,5 рубля. Таким образом, это будет ровно: 666 666 коров. Что-то сильно напоминающая цифра…

Помимо того налоги были введены по следующим пунктам:

«1. «Орленая» бумага (все официальные документы, от договоров по мелким сделкам до прошений в гос. учреждениях, должны были подаваться на гербовой бумаге).

2. Сбор на рождение (родился ребенок — плати).

3. Сбор на похороны (помер близкий — плати).

4. Сбор на заключение брака.

5. Сбор на составление завещания.

6. Налог на пшеницу.

7. Налог на свечи.

8. Налог с владельца лошади.

9. Налог на конскую шкуру (сдох у тебя конь, ободрал ты его — плати).

10. Налог на конские хомуты.

11. Налог на упряжные дуги.

12. Налог на ношение бороды.

13. Отдельный налог на ношение усов.

14. Каждый десятый поросенок от каждой свиньи должен сдаваться в казну.

15. Налог на домовладение (в Москве).

16. Налог на ульи (по всей России).

17. Сбор с покупки кровати.

18. Банный сбор (с каждой баньки).

19. Мельничный сбор и сбор с владельца постоялого двора.

20. Трубный сбор (есть у тебя печь с трубой — плати) [вот откуда берет начало проевшая нам сегодня всю плешь черная хата!!! — А. М].

21. Сбор с дров, купленных для собственного употребления.

22. Налог на орехи (купил орехи, а в их цену включен и налог).

23. Налог на арбузы.

24. Налог на огурцы.

25. Налог на питьевую воду.

26. Налог на продажу лошадей.

27. Налог на частные рыбные ловли.

28. Налог на покупку гробов.

Кроме того, источником вышибания денег стали так называемые казенные монополии на тот или иной продукт или товар, над производством или продажей которого государство осуществляло контроль и по своему усмотрению регулировало на него цену. В этот перечень входили: все виды спиртного, смола, деготь, рыба, рыбий жир, масло, мел, ворвань, поташ, ревень, свиная щетина, сибирские меха, шахматы, игральные карты, лен, табак, соль (что до соли, ее указом от 1705 г. предписывалось продавать со стопроцентной «накруткой», и люди, которым не по силам было платить бешеные деньги, из-за отсутствия соли болели и умирали).

Однако и этого не хватало, чтобы прокормить государственных монстров, отрицавших все нормальные законы экономики, грянуло невиданное в России новшество — подушная подать, как и многие иные нововведения Петра, позаимствованная во Франции. Вместо принятой раньше податной единицы, «двора», отныне брали с каждой живой души — от младенцев до стариков. Эту систему отменил лишь в 1887 г. Александр III…

Петр тем не менее не достиг в увлекательном деле измышления все новых податей подлинных высот. Во время Отечественной войны немецкие оккупанты в Белоруссии брали налог за каждое окно в избе, а также налог на собак и кошек. В свое время Петр отчего-то не обратил внимания на столь заманчивые статьи доходов, и, слава Богу, не исключено, что в этом случае на Руси вовсе перевелись бы собаки и кошки [но сначала перевелись бы люди — А. М]…

Стоит еще добавить, что попутно сдирали колокола с церквей, дабы переплавить их на пушки, забривали в солдаты монахов…

Подобное налоговое ярмо требовало драконовских мер для его выполнения, а потому по всей стране были расквартированы войска, которые и взяли на себя функцию сборщика налогов.

Выглядело это так. Была произведена «раскладка полков на землю», и по всей стране разместили воинские части, которые население обязалось взять на полное содержание. Денежки должен был вышибать особый комиссар, избиравшийся из дворян данной губернии. Полк, разместившийся в конкретной местности, не только жил за ее счет, но и брал на себя массу полицейских функций…

Тяжелее всего приходилось при сборах подушной подати, которую собирали земские комиссары с прикомандированными к ним воинскими отрядами. «Каждый объезд продолжался два месяца; шесть месяцев в году села и деревни жили в паническом страхе под гнетом или в ожидании вооруженных сборщиков».

В Казанской губернии менее чем через два года этакого военно-финансового хозяйствования полк не досчитался при очередной ревизии 13 000 душ — более половины всех числившихся по бумагам налогоплательщиков. Народишко попросту разбежался…» [15, с. 377–380].

Вот какова была цена лишь одного из всех перечисленных взиманий финансовых средств с русского человека. На людей, не пожелавших расстаться со своей бородой:

«…указ о брадобритии, выпущенный Петром после возвращения из Голландии… предусматривал откуп — 100 рублей в год с купцов, 60 рублей с бояр, 30 рублей с прочих граждан» [14, с. 146].

А ведь это очень большие деньги. Мало того, грабеж граждан, упрямо остающихся непреклонными, продолжался до тех самых пор, пока они не ломались и не становились в строй к царю-антихристу.

Но как такие сумасшедшие деньги мог набрать простой крестьянин?!

Так от него, понимая что это безполезно, брадобрития особо и не требовали:

«…крестьяне платили сумму совершенно несопоставимую: всего 1 копейку при въезде в город и при выезде оттуда. А в деревнях… на бороды никто не покушался» [14; с. 146].

Так что зря нам сегодня пытаются внушить, что непреклонно остались в вере отцов исключительно лишь староверы, единственные якобы в ту пору носители бород. Сбрил свои бороды, что выясняется, выделившись из среды русского народа, обасурманившись, лишь правящий класс:

«…смена одежды и брадобритие касалось от силы 3 % населения» [14, с. 146].

Исключительно лишь эту прослойку общества тогда заставили и переодеться:

«…подвергалось пени русское платье. У городских ворот приставленные целовальники брали за него с пешего по 13 алтын 2 деньги, с конного по 2 рубля» [51, с. 650].

Много это или мало?

Этими драконовскими мерами у конного, не желающего превращать себя в ряженого клоуна, практически отбирали его лошадь! Вот что грозило русскому человеку за нежелание попугайствовать загранице. Потому естественно, что правящее сословие, не желая постоянно подвергаться таким грабежам, постепенно переоделось по требуемой Петром моде. Но отступление в малом всегда порождает отступление и в большом: