Александр Кравчук - Галерея римских императоров. Принципат Страница 23

С 66 года тянулась кровавая Иудейская война, в Иудею пришлось направить три легиона под водительством Веспасиана. Оставленный в столице фактическим правителем вольноотпущенник Гелий усиленно призывал цезаря поскорее вернуться, чувствуя, что в государстве творится неладное. Наконец он сам отправился в Грецию за императором.

Тот медлил — уж очень хорошо ему было в Греции. Поскольку Статилия к этому времени успела ему наскучить, в Греции Нерон «сочетался браком» с юношей Спором, своей давней любовью, которого приказал кастрировать и всячески старался сделать из него женщину.

В Италии возвратившегося после долгого отсутствия цезаря встречали как триумфатора, а уж въезд в столицу происходил с невиданной пышностью: необозримые толпы людей, курящиеся фимиамы, богатая иллюминация, и в торжественной процессии рядом с новой «императрицей» ехал цезарь в золотистой тоге, с оливковым венком на голове и лавровым в руках. За ним рядами шествовали сановники и сенаторы, преторианцы и воины. Беспрестанно звучали громоподобные возгласы: «Да здравствует Геракл нашего времени! Да здравствует Нерон — наш Аполлон! Да здравствует величайший атлет всех времен! О божественный голос!»

Казалось, Нерон находился на вершине популярности, славы, успеха. Но уже близился конец царствованию шута и тирана. Падение его произошло в считанные месяцы — уж слишком велико было несоответствие между видимостью благополучия и мрачной действительностью.

Сначала вспыхнуло восстание в Галлии. Мятеж поднял наместник Гай Юлий Виндекс, объявив, что выходит из повиновения цезарю, который ограбил империю и уничтожил цвет ее нации, убил собственную мать и ведет себя недостойно. Мятеж Виндекса носил локальный характер и был довольно легко подавлен легионами с Рейна. Но он послужил толчком к беспорядкам в других провинциях. Римские войска в Ближней Испании и ее граждане провозгласили цезарем наместника Гальбу при молчаливом одобрении влиятельных лиц из Рима.

Однако последний удар правлению Нерона был нанесен в самом Риме. Нимфидий Сабин, сменивший Фения Руфа на посту префекта преторианской гвардии, взвесив все обстоятельства, пришел к выводу, что вряд ли удастся удержать у власти этого императора, ставшего всеобщим посмешищем и восстановившего против себя и сенаторов и армию. Со знанием дела и в большой тайне Нимфидий перетянул на сторону Гальбы когорты преторианской гвардии.

Так случилось, что в одну ночь — с 8 на 9 июня — всего за несколько часов от Нерона отступились все: стража, слуги, друзья. Цезарь, который до последней минуты не осознавал всей серьезности своего положения, сумел с несколькими сопровождающими скрыться на пригородной вилле своего вольноотпущенника Фаона. Приближенные уговаривали императора прервать муки ожидания и добровольно расстаться с жизнью. Уже копали ему могилу и собирали дрова для погребального костра, а Нерон никак не мог решиться. Он пробовал острие нескольких кинжалов и отбрасывал их, со стоном повторяя: «Какой артист погибает!» Попросив Спора, чтобы тот уже начал его оплакивать, он обратился с просьбой к присутствующим, призывая их покончить с собой, чтобы подать ему пример, и при этом «…бранил себя за нерешительность» такими словами: «Живу я гнусно, позорно — не к лицу Нерону, не к лицу — нужно быть разумным в такое время — ну же, мужайся!»

Услышав топот коней преследователей, он процитировал по-гречески стих Гомера: «Коней стремительно скачущих топот мне слух поражает» и вонзил себе в горло стилет, не без посторонней помощи. Когда в помещение вбежал центурион, император испустил последний вздох. Верная Акте похоронила прах Нерона в саркофаге из порфира, который поместили в гробнице рода Домициев.

Нерон был последним императором из рода Юлиев и Клавдиев (правда, будучи приемным сыном), первой императорской династии Древнего Рима. Умер он в возрасте 31 года.

Но действительно ли он тогда умер? Многие не верили в смерть Нерона, и действительно, не все обстоятельства его смерти ясны. Свидетелей смерти Нерона было очень мало, причем это все были люди простого звания, очень ему преданные, и они могли просто инсценировать смерть цезаря, а на погребальном костре сжечь труп кого-нибудь другого.

Неудивительно поэтому, что вскоре один за другим в разных странах стали появляться самозванцы, выдававшие себя за Нерона, и они всегда находили сторонников, особенно на Востоке, ибо, каким это ни покажется нам парадоксальным и невероятным, среди людей простого звания Нерон пользовался большой популярностью.

В памяти же потомков Нерон навсегда остался воплощением зла, жестокости и беззаконий, которые в истории человечества повторялись еще не раз.

ГАЛЬБА

Servius Sulpicius Galba

25 декабря ок. 3 г. до н. э. — 15 января 69 г. н. э.

Правил с 9 июня 68 г. по 15 января 69 г. под именем Servius Galba Imperator Caesar Augustus.

He причислен к сонму богов

По происхождению Гальба выходец из высокого аристократического рода, прославившегося во времена республики. В молодости пользовался благосклонностью Ливии, вдовы Августа. В завещании она оставила ему огромную сумму в пятьдесят миллионов сестерциев. Однако, поскольку сумма была написана не словами, а цифрами, император Тиберий принял ее за пятьсот тысяч сестерциев, хотя и эта сумма не должна была достаться наследнику, ибо Тиберий сразу же аннулировал завещание матери из нелюбви к ней. Впрочем, Гальба и без того не был бедным. Хотя следует отметить, что в целом Тиберий всегда относился к Гальбе благосклонно. Еще совсем молодому Гальбе он разрешил начать государственную службу ранее предусмотренного законом возраста. Став претором, Гальба сразу же отличился — организовал такие игрища для народа, о которых потом еще долго говорили, ведь на них народ впервые увидел слонов-канатоходцев.

Гальба быстро делал карьеру. Был наместником в Аквитании (современная Франция), а в 35 году стал консулом. В царствование Калигулы ему поручили наместничество Верхней Германии на Рейне. Во время проведения Калигулой инспекции римских войск в этой провинции Гальба вызвал одобрение императора отличной солдатской выправкой и редкой выносливостью: во время многочасовой муштры он ни разу не упускал из рук тяжелый щит, а потом много миль без отдыха бежал перед колесницей властителя.

Ценил Гальбу и император Клавдий — и как умелого администратора, и как опытного военачальника. В его правление Гальба был наместником провинции Африка (современный Тунис), где покорил кочевников пустыни и усмирил оседлое население. В награду ему был устроен триумф — пышный, торжественный въезд с отборными легионами в стольный город империи Рим, а также его удостоили высоких должностей при главном храме Юпитера. И все эти почетные должности ему пришлось бросить и удалиться от общественной жизни, когда Клавдий взял себе в жены Агриппину. Были у Гальбы причины опасаться этой женщины. Много лет назад после смерти своего первого мужа, Домиция, Агриппина именно Гальбу пожелала сделать своим вторым мужем, хотя он был давно женат и имел двух сыновей. Решительный отпор свекрови Гальбы разрушил планы честолюбивой матроны, хотя, вполне возможно, сам Гальба уступил бы Агриппине, как любой мужчина пасует перед энергичной женщиной, к тому же благодаря ей он сблизился бы с императорским семейством. Так что теперь у Гальбы были все шансы бояться мести этой могущественной женщины. Вот он и удалился в свои отдаленные деревенские поместья, где в одиночестве коротал оставшиеся ему дни жизни, ведь не было уже на свете ни его жены, ни детей, а в новый брак он не вступил.

Когда к власти пришел Нерон, Гальба стал опасаться его советника Сенеку, который ненавидел Клавдия, столь благосклонного к Гальбе. Стареющий сенатор жил в постоянном страхе, каждую минуту ожидая изгнания, так что теперь, куда бы он ни направлялся, за ним всегда следовала повозка, наполненная деньгами.

Опасения оказались напрасными. Напротив, ему оказали высокую честь и в 60 году назначили наместником Тарраконской (восточной) Испании. Управлял он ею 8 лет, как всегда умело, но поначалу был слишком строг. Так, Гальба велел отрубить руки банкиру, обманывающему своих клиентов, и распять на кресте опекуна, отравившего сироту, чтобы овладеть его имуществом. Извиваясь на кресте, несчастный вопил, что, будучи свободным гражданином, он имеет право апеллировать к императору. И тогда наместник в виде особой милости велел его снять с этого креста и распять на другом — более представительном и побеленном. Однако с течением лет суровость и вообще активность Гальбы ослабели. Наблюдая за тем, что происходит в столице, как безумствует и бесчинствует Нерон, он пришел к выводу, что в столь шаткой и неясной политически ситуации лучше ничего не делать, цинично заявляя: «Ведь никого не наказали за то, чего тот не сделал». Прошло девятнадцать веков, и крылатое выражение Гальбы — «За бездействие не наказывают!» — в наши дни в далекой северной стране сделало «потрясающую карьеру», хотя там вряд ли кому известно имя Гальбы.