Александр Больных - Танковые войны XX века Страница 23

Почему немцы одерживали столь легкие и быстрые победы? Причин тому много, имя им легион. Но хочется отметить кое-какие моменты, на которые наши историки даже самой последней формации не обращают внимание.

Возьмем, например, усиленно муссируемый вопрос об укреплениях на линии Сталина. Сколько копий сломано вокруг этих дотов и дзотов! Ах, старую линию разоружили, а новую так и не начали строить! Ах, старую линию гарнизонами не укомплектовали! Ах, ах, ах и ах… Почему же никто не задает самый простой вопрос: а нужна была вообще эта линия Сталина? Можно исписать пуды бумаги, проповедуя идеи танковой войны и глубокой операции, но на деле пытаться построить советскую линию Мажино. И что получится в результате? К какой войне готовилась Красная Армия? К современной мобильной или к устаревшей позиционной пехотной? Разумеется, тут же будет вытащено на свет оправдание в виде боев на линии Маннергейма. Но мы еще не раз столкнемся с подобным примером, когда опыт военных действий на отдельном очень специфическом театре механически и бездумно распространяется на все остальные. Надолго ли задержали немцев укрепления той же линии Мажино? Ведь им понадобились всего сутки, чтобы прорвать французскую оборону под Седаном, форсировав вдобавок широкую реку. А во время операции «Рот» они взломали и саму линию Мажино, потратив на это ничуть не больше времени.

Спора нет, в Первую мировую войну такой оборонительной линии цены бы не было. Она наверняка остановила бы германскую армию, но вот беда, на дворе стоял 1941 год, а не 1914-й! Статичная позиционная оборона к этому времени уже практически полностью потеряла свое значение. Поэтому мое личное мнение, которое я никому не навязываю: ликвидация линии Сталина была прогрессивной мерой, шагом в совершенно правильном направлении, первым этапом по превращению Красной Армии в новую, современную и мобильную армию.

Другим примером полного непонимания не только историками, но и советскими генералами образца 1941 года характера современной войны является рытье многих тысяч километров противотанковых рвов и эскарпов, которые к этому времени уже совершенно потеряли всякую ценность. Вспомните, а под Курском пытались наши войска заниматься этой ерундой?! Или там оборона строилась уже на совершенно иных принципах?

Да, разумеется, Брестская крепость сопротивлялась еще достаточно долго, и гарнизон стоял до последнего. Но это задержало хоть на пять минут наступление танковой группы Гудериана, в полосе которой находилась крепость? Нет! Вот это и есть самое страшное: за глупость и упрямство генералов своими жизнями расплачиваются тысячи рядовых солдат. Конечно, некоторые доты на линии Сталина держались еще чуть ли не месяц, и как это повлияло на действия Вермахта? Никак! Оставлять эти занозы у себя в спине немцы не могли, но поручили их ликвидацию тыловым и вспомогательным частям, в то время как танковые группы стремительно мчались вперед.

История кампании 1941 года — это описание отчаянных попыток немцев с помощью тактики блицкрига добиться конечной победы. Попытки эти были изначально обречены на провал, как мы писали в книге «Молниеносная война», хотя бы просто по причине элементарной нехватки сил. На центральном участке фронта, где взаимодействовали 2-я и 3-я танковые группы, немцам удался ряд операций на окружение крупных группировок советских войск, зато на севере, где 4-я группа Геппнера действовала в одиночку, успехи были заметно скромнее. На юге 1-я Танковая группа Клейста вообще ничего серьезного не добилась, и немцам пришлось поворачивать туда группу Гудериана. Лишь после этого им удалось сломить сопротивление советских армий на южном участке фронта.

Разумеется, мы не сможем полностью умолчать о всех блицоперациях Панцерваффе, так как в этом случае рассказ получится совершенно неполным, но ограничимся лишь кратким их упоминанием.

Начнем мы с Группы армий «Север» фельдмаршала фон Лееба, которая была самой слабой из всех. В нее входили две армии и одна танковая группа. Действия фон Лееба интересны тем, что он практически не взаимодействовал с соседней Группой армий «Центр», а 4-я Танковая группа Геппнера вообще оказалась некоей «вещью в себе». Фон Лееб позднее честно признался, что он практически ничего не понимал в действиях крупных танковых соединений, что выразилось в более чем странных приказах. Он постоянно одергивал Геппнера, не понимая, что блицкриг неизбежно связан с долей риска. В результате этого XLI корпус Рейнхардта и LVI корпус Манштейна действовали каждый сам по себе. Результат был очевидным — Северо-Западный фронт избежал таких крупных катастроф, как Минский и Киевский котлы. Но легче от этого генералу Ф.И. Кузнецову не стало. Если фон Лееб действовал неудачно, то Кузнецов и сменивший его Ворошилов — вообще отвратительно.

Группа армий «Север» просто и бесхитростно наступала на Ленинград по кратчайшему пути. Если мы вспомним Африканские кампании Роммеля, то сразу возникнет вопрос: а нельзя ли было попытаться ударом танковых корпусов на Ригу отрезать и окружить Северо-Западный фронт? Наверное, можно было, но для этого нужен был Роммель, а не фон Лееб. Его танковые корпуса тоже двигались по прямой, хотя их влияние на общий ход кампании нельзя недооценивать. Прежде всего они избавили немецкую пехоту от серьезных проблем, когда 23 июня корпус Рейнхардта отразил удар советских 3-го и 12-го мехкорпусов, в которых было около 1400 танков. Их встретил XLI корпус Рейнхардта, имевший впятеро меньше танков, при этом более половины из них были ужасными 35(t). Но произошло то, что потом повторялось не раз, не два и не двадцать два. Советские танковые полки и батальоны наносили нескоординированные удары и гибли один за другим под огнем немецкой артиллерии. После 3 дней боев советские механизированные корпуса перестали существовать, и Рейнхардт спокойно направился к Двине.

Туда же рванулся и корпус Манштейна. Ему не пришлось вести бои, поэтому он 26 июня сумел беспрепятственно захватить важнейший мост в Даугавпилсе. Мобильность танковых частей в этой операции была использована по максимуму, за четверо суток LVI корпус прошел около 350 километров, и заметьте, в отличие от советских корпусов, к цели пришли не единичные танки, а все дивизии практически в полном составе. После этого Манштейну пришлось в течение 3 суток сражаться в одиночку, удерживая стратегически важный пункт.

16-я армия Буша изо всех сил старалась не отстать от Манштейна, но это ей плохо удавалось. К тому же ей следовало удерживать связь с Группой армий «Центр», что не удалось вообще. Разрыв в немецком фронте в районе Великих Лук постепенно принимал угрожающие размеры, но Красная Армия была не в том состоянии, чтобы им воспользоваться. Хотя корпус Рейнхардта отстал от Манштейна, ему тоже удалось захватить мосты через Двину в районе Екабпилса. Однако в этот момент фон Лееб на несколько дней задерживает свои танки на рубеже Двины. Он намерен подтянуть отставшие пехотные дивизии и выровнять линию фронта.

После передышки танковые корпуса Геппнера двинулись дальше, на Остров и Опочку. В очередной раз 1-я танковая дивизия спокойно захватывает важный мост через реку Великая в Острове. Спохватившись, советские генералы пытаются его отбить, но это приводит лишь к большим потерям, хотя некоторое время исход сражения висит на волоске. 6 июля корпус Манштейна, неожиданно для себя, влетел в болота вокруг Опочки. Выяснилось, что немцы плохо представляли себе местность, по которой им предстояло двигаться. Возникает вопрос: а что делать дальше? Идти на помощь Рейнхардту или наступать самостоятельно через Старую Руссу? После жарких споров было решено остановиться на втором варианте. На совещании 9 июля с участием фон Браухича, фон Лееба и Геппнера было решено, что 4-я Танковая группа начинает наступление на Ленинград по двум направлениям. Корпус Рейнхардта пойдет через Псков и Нижнюю Лугу, а корпус Манштейна — через Новгород. Эти два маршрута разделяют непроходимые болота, и появляется возможность разбить эти корпуса поодиночке, тем более что они уже понесли ощутимые потери, но советские армии ограничиваются пассивной обороной. Геппнер, Манштейн и Рейнхардт стояли за то, чтобы объединить танковые корпуса, однако фон Лееб решил по-своему.

XLI корпус продолжает наступление на Псков и далее, в очередной раз без боя захватываются важнейшие мосты, и танки Рейнхардта оказываются уже в 100 километрах от Ленинграда. Советское командование спешно перебрасывает на Лужский рубеж часть сил Северного фронта генерала Попова, в Ленинграде мобилизуется гражданское население для строительства укреплений. Но Рейнхардт уже выдохся, к тому же он слишком оторвался от своих тылов. До 19 августа его корпус вынужден полагаться исключительно на снабжение, доставляемое по воздуху. Фон Лееб не сумел обеспечить работу тыла, соответствующую темпу современных операций, он не сумел скоординировать действия своих сил, и, как с нескрываемым раздражением писал Рейнхардт, благоприятнейшая возможность захватить Ленинград была упущена.