Москва преступная. От Хитровки до Черкизона - Сергей Альбертович Холодов Страница 24

Бизнес у товарищей был поставлен на широкую ногу. В первые же дни войны Золотухина и ее коллеги смекнули, какие деньги можно зарабатывать на желании отдельных призывников уклониться от призыва. Некоторые из них готовы были платить любые деньги, лишь бы получить вожделенную справочку о плохом здоровье. Особенно котировалась справка о наличии активной формы туберкулеза. Она гарантировала полное освобождение от воинской службы. Потому и стоила недешево: 20 тысяч рублей. Однако от желающих не было отбоя. Как было установлено в ходе следствия, по фиктивным документам, выданным Золотухиной и ее подельниками, Красная армия недосчиталась как минимум пятидесяти бойцов. Золотухина была приговорена к расстрелу, 9 участников группы — к 10 годам лишения свободы каждый, остальные отделались меньшими сроками.

А вот история, приключившаяся в Горьком (так в советские годы назывался Нижний Новгород). Там фельдшер амбулатории Грачев и его жена, работавшая медсестрой в той же амбулатории, в течение двух лет отмазывали всех желающих от воинской службы. Делалось это следующим образом. Грачев и его супруга регулярно приходили на квартиру к своей давней знакомой Кузьминой. Та, в свою очередь, периодически приводила к себе военнообязанных, уклонявшихся от службы, и Грачевы вливали им под кожу бензин. Этим вызывалась искусственная опухоль, лечение которой порой занимало несколько месяцев. Тем самым молодые парни, вместо того чтобы идти на фронт, отправлялись на излечение в госпитали. За каждый такой укольчик участники аферы получали 2500 рублей.

Был и еще один способ уклониться от фронта, и его также широко использовали преступники. Речь идет о массовом изготовлении фиктивных документов, дающих право на отсрочку или освобождение от призыва. Как правило, этим занимались работники типографий, госпиталей, секретарши и машинистки — словом, те, кто по долгу службы имели доступ к бланкам, штампам и печатям. Вот лишь несколько примеров.

В Карагандинской области в апреле 1944 года сыщики местного угро распутали историю, в которой оказались замешаны некоторые работники треста «Ленинуголь», в частности секретарь комитета ВЛКСМ шахты № 20 Cандалова и ответственный секретарь газеты «За уголь» Садыков. Кстати, как Садыкову доверили редактировать ведомственную газету — непонятно: ранее он был судим… за антисоветскую деятельность. Тем не менее, в бурное военное лихолетье Садыков спокойно отсиживался в глубоком тылу, трудился журналистом, да еще организовал довольно прибыльный бизнес на фиктивных справках. Имея доступ к печатям и штампам шахты, Садыков и Сандалова получали в типографии бланки командировочных удостоверений, оформляли их и продавали всем желающим. Особой популярностью такие удостоверения пользовались у военнообязанных, которые, прикрываясь ими, получали в военкоматах отсрочку от призыва.

Как выяснили оперативники уголовного розыска, за два года преступной деятельности ярый антисоветчик Садыков и его подельница, правоверная комсомолка Сандалова изготовили и продали 210 таких удостоверений.

А сотрудники НКВД по Краснодарскому краю в марте 1944 года вышли на след преступной группы, которая специализировалась на изготовлении фиктивных справок. В группировку входило восемь человек, все — дезертиры из Красной армии. Изготовив печати и штампы воинских частей и военных госпиталей, аферисты разъезжали по городам Советского Союза, занимались фабрикацией фиктивных документов и сбывали их таким же, как они, дезертирам за крупные суммы денег.

Аналогичную историю распутали в мае 1944 года сыщики уголовного розыска Ростовской области. Организатором группы являлся дезертир из Красной армии Хохлов. В недавнем прошлом он служил в интендантских частях в чине капитана. Затем сбежал со службы, приехал в только что освобожденный от немцев Ростов-на-Дону, где поселился под чужой фамилией и в течение полугода изготовлял фиктивные документы о болезни. Для этого использовались печати эвакогоспиталя № 3883 и ряда воинских частей. За каждую такую липовую справку Хохлов получал от 4 до 10 тысяч рублей.

Вместе со своим подельником — дезертиром Сухановым — Хохлов продал не менее 40 фиктивных документов, по которым в военкоматах Ростовской области можно было получить свидетельства об освобождении от воинской службы. При аресте на квартире у Хохлова были изъяты револьвер системы «наган», каучуковая печать, типографский шрифт, различные бланки, отпечатанные на пишущей машинке, которые преступник использовал для изготовления фиктивных документов.

Но, пожалуй, самой масштабной стала афера, которую оперативники распутали в той же Ростовской области буквально через пару месяцев после ареста Хохлова и его подельника. В махинациях с липовыми справками было замешано более полусотни человек. Во главе преступного синдиката стоял уголовник-рецидивист Аваков. На него работали трое сотрудников Сталинского районного военного комиссариата города Ростов-на-Дону, три врача городской поликлиники № 1, четверо медицинских работников, изготовлявших фиктивные медицинские документы. В течение восьми месяцев в махинациях принимал активное участие и военком Сталинского района майор Полханов. По наводке Авакова он систематически освобождал военнообязанных от службы в Красной армии, за что регулярно получал от рецидивиста крупные суммы денег — всего свыше 100 тысяч рублей, а также дефицитные вещи и продукты.

Схема работы была такой. Аваков фабриковал фиктивные свидетельства госпиталей о болезни, передавал их работнику военкомата, своему подельнику Бурназову, а тот заполнял бланки свидетельств об освобождении от военной службы. Полханов подписывал их, через Бурназова вручал Авакову, а он продавал готовые справки дезертирам. Стоимость каждой такой справки достигала 10 тысяч рублей. Эти денежки делились так: Полханов получал 4 тысячи, Бурназов — 2 тысячи, другие участники синдиката, рангом пониже, — по две-три сотни рублей каждый. Кроме того, двое работников военкомата — Филимонов и Ошурков — сами за взятки выдавали дезертирам свидетельства об освобождении от военной службы. Летом 1944 года вся эта компания была арестована и предана суду военного трибунала.

К лету 1944 года подобного рода аферы приобрели такой размах, что руководство Отдела по борьбе с бандитизмом было вынуждено обратиться в Наркомат обороны с просьбой ужесточить порядок хранения и выдачи документации, бланков и печатей в воинских частях и военных госпиталях. В военном ведомстве к рекомендациям сыщиков прислушались. В июле 1944-го Главное управление формирования и укомплектования войск Красной армии дало ряд указаний военным округам и фронтам об устранении отмеченных недочетов. В частности, военкоматам запретили выдавать свидетельства об освобождении от воинской обязанности на основании копий документов, а также выдавать документы лицам, заявившим об их утере, без соответствующей проверки органами НКВД СССР. В результате принятых мер уже осенью 1944 года количество преступлений, связанных с легализацией дезертирства, пошло на спад.

«На меня напали мертвецы»

Осенью 1941 года, когда немцы стояли у ворот Москвы, в городе появились странного вида существа: высокие, будто бестелесные, облаченные в белые балахоны. Эти бесформенные существа